Ночь в твоих глазах (СИ) - Ясная Яна (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Намного, намного интересней! Выгнувшись, я потерлась об Мэла животом, грудью, лобком — всем, что удалось прижать. Обняла ладонями узкое лицо — и снова поцеловала.
Хочу быть с тобой. Сейчас или всегда — не важно.
Ты наглый, бессовестный, ты без зазрений совести собирался привязать меня к себе в наш первый раз совершенно бесчестными методами.
А я хочу быть с тобой. Всё равно хочу.
Хочу, чтобы ты вот так запрокидывал голову, чтобы целоваться, когда мое лицо сверху, как беззащитно закрываешь глаза, доверяя себя — опять, снова, несмотря ни на что.
Хочу чувствовать, как твои губы ловят мои, как твой язык, такой же бессовестный, как ты сам, ласкает меня — самым кончиком, едва-едва, а я теряю разум.
Хочу ощущать, как колотится твое сердце — совсем рядом с моим.
Я хочу быть с тобой!
Сегодня. Всегда. Не важно.
Мэл положил руки на мою талию, плавно потащил меня вниз.
Член коснулся моего живота — возбужденный, твердый.
Выгнувшись так, чтобы касаться его промежностью, я потерлась о мужскую плоть, напряженно шепнула:
— На берег?
Ухмыляясь, Мэл покачал головой. Пла-а-авно. Многозначительно.
И я изумилась:
— Здесь?!
Он прижал меня к себе теснее вместо ответа.
— Но… мы же в море! В море, наверное, нельзя!
Хриплое “Можно!” заставило ёкнуть мышцы внизу живота.
Пуговицы мокрой рубашки как-то сами собой неторопливо выскальзывали из петель...
— Но…
— Детка, — выдохнул он мне в грудь, прежде чем впиться в нее поцелуем, — ты просто не пробовала!
Я блаженно зажмурилась, стекая вниманием туда, где шелковые губы мягко пощипывали мой сосок. И ниже, туда, где туго, неторопливо входил в меня его член.
Собственное тело в воде ощущается как-то иначе.
Его руки снова на ягодицах — контролируют движение. Задают ритм.
Скольжение его плоти во мне неспешное. Медовое. Искушающее.
Толчками бедер я умоляю его поторопиться, ускориться, двигаться быстрей — но он очень занят, он ласкает мою грудь и моих безмолвных просьб не слышит.
Мэл! Мэл-Мэл-Мэл!
Я насаживаюсь глубоко — чтобы чувствовать, как мой темный упирается в меня где-то внутри. И когда скольжу по его плоти наверх, изнемогаю от желания. А когда вниз — от наслаждения.
В этот раз разрядка приходит к нам медленно. Мучительно. Восхитительно.
Горячее семя изливается в меня, мои мышцы пульсирующе сжимают его плоть — в том же ритме его губы сжимают мой сосок…
Это прекрасно!
А то, что мои ногти оставили на его плечах, поверх старых шрамов, скобки следов — это тоже неплохо.
— Нэйти, — хрипло пробормотал мой вкусный-красивый немного погодя, — мы же собирались научить тебя плавать…
Я лизнула его в шею:
— Я поплыла!
Глава 11
...а на наш старый остров так никто и не явился — оставленные сестрой ловушки и сигнальные чары молчали. Мне кажется, Тау даже расстроилась: она ожидала от новоявленного союзника предательства с каким-то азартом, словно хотела раз и навсегда убедиться, что он мерзавец, и жить дальше спокойно.
Не удалось — придется ей как-то дальше принимать, что жизнь не выдает гарантий на разумных существ. Да и инструкций к ним не прилагает: как хочешь — так и разбирайся.
Я покосилась на собственное “разумное существо” без гарантии. Вот от инструкции к нему бы я не отказалась. Потому что чую — разбираться мне еще и разбираться…
А при встрече Тау с лордом Сомхэрлом обменялись любезными улыбками, больше похожими на удары. Он знал, что она так и не поверила его слову. Она знала, что Сомхэрл видит ее недоверие и ожидание удара…
“Я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь”.
А потом Сомхэрл открыл для нас портал.
Шагнув в его овальное окно, я не утерпела, и постаралась снять слепок координат — но не преуспела. Хотя и впрямь постаралась!
Неприятно, что чужое магическое искусство превзошло мое — зато радует, что наши возможные союзники умеют заботиться о своей безопасности.
Замок Тысяча Ласточек являлся красивейшей исторической достопримечательностью, а заодно значительным укреплением стратегического значения, удачно занимая доминирующую высоту и контролируя две важнейшие транспортные артерии региона.
Выполненный из голодного гранита, он был визитной карточкой своего мира и его тонкие черные шпили, стремящиеся к небу, красовались на сотнях полотен, вдохновив множество талантливых мастеров…
Всего этого мы не видели — но Сомхэрл не умолкал, взяв на себя добровольно роль проводника по резиденции кронпринца.
По одной из его резиденций.
Переход открылся в одной из тех самых башен, что производили столь сильное впечатление на разномастных живописцев. Не знаю, как насчет внешнего вида, а изнутри они впечатляли разве что толщиной стен — а в остальном… темно, сквозняки, холодно. Словом, никакого сравнение с Алиэто-оф-Ксадель.
Винтовая лестница вниз, крытая галерея над внутренним двором, винтовая лестница вверх…
Здравствуйте, ваше высочество!
Теренса Оуксворда легко было бы спутать с отцом. Та же высокая сухощавая фигура, те же темные волосы и длинное породистое лицо… Разве что было он лет на двадцать моложе того человека, что когда-то, в прошлой жизни, бесстрастно смотрел с королевского места на то, как зачитывали смертный приговор моему отцу, и как после приводили его в исполнение.
Старая боль кольнула под ребро и успокоилась.
— Ваше высочество, позвольте представить вам — госпожа Таура Роше, семь лет назад она носила имя князя Янтарного и должна была его наследницей.
Тау, вместо положенного леди реверанса склонилась в поклоне — дозволенной всем боевым магам форме приветствия, вне зависимости от пола.
— Госпожа Даркнайт Ирондель эль-Алиэто, ее сестра.
Я опустилась в предписанном дворянским уложением реверансе — хотя могла бы тоже обойтись поклоном, как член темноэльфийского дома.
— Эиравель Тамиорн Амакиир Мэлрис Васарен эль-Алиэто, глава дома эль-Алиэто.
Может быть, мне послышалось, но в голосе лорда Сомхэрла, обращенном к принцу, в этот момент явно проскользнули извиняющиеся нотки!
Мэл поклонился с каменным лицом.
Его высочество, следует отдать ему должное, присутствие Эиравеля Тамиорна Амакиира Мэлриса Васарена эль-Алиэто воспринял невозмутимо — хотя вряд ли этому незапланированному присутствию обрадовался.
— Итак, госпожа Таура Роше, господа — мы с вами не на королевском совете, к счастью, а потому можем позволить себе не ходить вокруг да около. Вы знаете, что нужно мне. Давайте обсудим, чего хотели бы вы.
— Гарантий, ваше высочество. Я хочу гарантий, что после того, как я сыграю свою роль, сплочу вокруг себя людей и приведу их под вашу руку, я не получу от вас кинжал в спину.
Что ж, ваше высочество. Вы сами пожелали говорить прямо — уж чего-чего, а прямоты у Тау с избытком!
Принц некоторое время рассматривал стоящую перед ним женщину — гордую, прекрасную, в алом (кто бы сомневался!) платье.
И ему уж точно неоткуда было узнать, что это самое платье мы с сестрой сегодня утром вдвоем чистили от следов воды, морской соли и вездесущего песка.
Наверное, он чувствовал себя оскорбленным — право, столь прямо выраженное недоверие задело бы не одну монаршую особу, ставя под сомнение надежность его слова.
А потом принц чуть усмехнулся, маска чуть сползла, и лицо под ней оказалось неожиданно человечное — ироничное и чуть усталое.
— Позвольте поинтересоваться, госпожа. А каким вы видите кинжал в моих руках?
Тау не поддалась этому внезапному обаянию, лишь выше вскинула подбородок:
— Я могу внезапно оказаться государственной преступницей, ваше высочество — опять. Не хотелось бы, знаете ли: меня совершенно не привлекает мир Пьющего Камня… Да и оказаться единственной виновницей императорских бед в глазах его обозленных и потерявших положение союзников тоже не кажется мне привлекательным вариантом.
