Следом за судьбой (СИ) - Мун Эми (бесплатные книги полный формат txt) 📗
Очнулась княжна только когда Смешка ее в бок пихнула.
— Идем, чего застыла!
Оказалось, что Всемир давно скрылся в своих хоромах. Вместе с теми шестью. А она и не заметила!
— Куда идем? — глупо переспросила она.
— Да на торговый ряд. Аль ты свое рукоделие в светлице оставила?
— Тут все, — рассеяно произнесла Лана, крепче сжимая сумку. Люди вокруг пришли в движение, но ей никак не удавалось отыскать среди всей этой сутолоки Яра.
— Лана! Хватит глазами хлопать! Идем! — Смешка поволокла ее в сторону, там, где посвободнее было. Подружке не терпелось повидать разные диковинки, что привезли с собой гости.
— Но Яр…
— Не гоже вот так сразу! — ага, как же, а то, что они под одной крышей ночи коротали, так это видно не в счет, — Тот, кому ты нужна, сам тебя и найдет.
Княжна неохотно поплелась за подругой. За ними же семенила Любава, а по дороге еще девушки прибились. Людской поток нес их к торговому месту. Вокруг сновали нарядные жители Белокаменной. Мужчины, женщины, дети — каждый был разодет в самые лучшие свои наряды. Порой Лана замечала мелькающие между людьми мохнатые тени. Оборотни в зверином облике деловито трусили в сторону леса. Должно быть к своим стоянкам.
— Ой и много гостей прибыло, — в тон ее мыслям нашептывала Смешка, — Слыхала я, разместить всех не вышло, пришлось землянки сладить.
Вот когда она все узнает? Завидно прямо… Торговые навесы они увидели издалека.
— Пойдем, глянем, — направилась в их сторону Смешка.
— А рукоделие?
— Да чем ты Всемира слушала? Не займет наш место никто, не бойся!
Внимание Смешки привлекли конечно же подвески и бусы. Янтарь, малахит, яшма, опал… У Ланы глаза разбежались. Камни вспыхивали на солнце сотней цветов и оттенков. Ласкали подушечки пальцев прохладным бочком отшлифованных до шелковой нежности бусин и бусинок.
Смешка бойко торговалась с долговязым, немолодым мастером. Выискивала видимые только ей огрехи. Мужчина вдумчиво хмурил косматые брови, но княжна видела — его лишь забавляют требовательные речи неопытной в торговле девицы.
Смешка угомонилась только, когда в ее цепких ручках оказалась пара малахитовых серег. Которые эта егоза тут же поспешила примерить.
— А ты молодица, не желаешь ли бус лазуритных, бирюзовых? — неожиданным басом пророкотал торговец, — Иль нить камней в твои светлые косы?
Лана не успела ответить. Спину будто обожгло. Ей не надо было поворачивать голову, чтобы понять — тот мужчина с черными внимательными глазами рядом и почему-то вновь смотрит на нее.
Княжна подхватила под одну руку разбирающую бусы Любаву, другой уцепилась за Смешу, и почти силком поволокла удивленно пискнувших девушек дальше по дороге.
— Ланка, тебя что, оса за мягонькое ужалила? — шипела недовольная Смешка.
— Идем-идем, а то все ряды мастерицы займут и нам места с мизинец достанется.
Дело конечно было совсем не в боязни ютиться с краешку. Лане до дрожи не хотелось встречаться с тем черноглазым. Ей от чего-то казалось, что это будет походить на предательство.
Вопреки ее ожиданиям более половины навеса оказалось пустой.
— А ты думала! — фыркнула Смешка, втихомолку потирая пережатое запястье, — Наши девки петь-плясать мастерицы, еще охотой промышлять способны. Перед окошком с пяльцами высидеть не все горазды.
Княжна умостила на прилавке свое невеликое рукоделие. Три платка да пяток полотенец. Узор был невелик, так, ерунда совсем. Да и силы почти все ушли на подарок Яра, да платье для Смешки.
Поджав губы, Лана оглядела разложенное полотно. Позор, да и только. Зачем было вообще такую малость на показ выставлять? Вон, например, в нескольких локтях от нее румянощекая и пышная как свежая булочка девица по макушку в кружеве закопаласть. Весь год плела, что ли? А вон та, сразу за ней — пушнины натащила, едва ли не более, чем у мужчин напротив. Охотница. Удачливая при том… Княжна вздрогнула, когда перед ней остановился первый посетитель. Седовласый мужичок выхватил одно из полотенец и громко прицокнул.
— Занятно! Мастерица ты отменная… Ежели сама конечно.
Ей будто горсть снега за пазуху кинули.
— А кто еще!
Грубиян по-доброму хмыкнул в пушистые усы.
— Ладно уж, не серчай. Сколько просишь?
Княжна растерялась. Он купить хочет? Вот так быстро? Пока она раздумывала, подоспели и другие люди.
— А ничего так, да…
— Глянь, горечавка-то, как есть живая. Сорвать охота!
— Вот такой платочек хочу, с птичкой! Отдашь за три звонкие?
Вдруг гомонящий народ как-то притих и, положив товар на место, расступился. Лана подняла голову и встретилась взглядом с бездонными черными глазами. Ей тут же захотелось спрятаться под прилавок и переждать, пока беспокоящий ее незнакомец исчезнет.
Мужчина молча пробежался взглядом по разложенным полотенцам. Один раз, другой. Затем по смешкиному платью. Подружка, так же как и она прятала глаза и пыталась скрыться у нее за спиной. Наконец мужчина взял в руки одно, с птицами и цветами, то, которое она сработала еще в логове Яра.
— Ловки твои пальцы, девушка…
Лана чуть не подпрыгнула. Его голос, будто рыхлый бархат*, скользнул по коже, оставляя за собой волну непоседливых мурашек.
— Как зовут тебя, мастерица? — продолжил мужчина, не замечая ее растерянного вида.
Молчать на его вопрос было не вежливо, толпа вокруг и не думала редеть.
Лана глубоко вздохнула. Что люди, что оборотни — всюду народ одинаков, дай только уши погреть, да языками почесать.
— Люди Ланой кличут, — вскинула голову она.
— Ла-а-ана, — глаза вспыхнули черными звездами, — Из чьей же ты семьи, красавица-Лана?
— Не твоя печаль, Лучезар-р-р, — раздалось с боку знакомое рычание. Княжна облегченно вздохнула — Яр тут! — Через два восхода солнца она уйдет под мой кров!
Оборотень подошел и встал напротив того, кого звали Лучезаром. Мужчины были схожи статью и ростом, но и в то же время различны, как день и ночь.
— У человечки всегда есть выбор, — они меряли друг друга глазами, будто Ланы и не было тут вовсе, — такая милая мастерица может приветить любого. И метка не поможет.
Народ согласно загудел, а мужчина вновь глянул в ее сторону и улыбнулся. Мягко, но уверенно. Так, что и последняя дура поняла бы, он и сам не прочь стать этим «любЫм»
Яр в ответ лишь оскалил звериные клыки. Лучезар вдруг подхватил выбранное полотенце, и, оставив на прилавке прозрачно-голубой камень размером с перепелиное яйцо, двинулся прочь. А напоследок все ж таки одарил ее еще одним жгучим взглядом.
Довольный неожиданным представлением народ тоже стал расходиться. Ее прилавок опустел, а вместо полотенец и платков возникли камни и золотые стопки монеток. Яр тоже ушел, ни словечка ей не сказал. Только метку опять кололо и резало. Глядя на все это богатство Лана чуть не плакала.
— Ну ты подруга и хороша-а-а, — вынырнула из-за ее спины подруга-предательница, — Таких волков меж собой столкнула!
Лана хмуро оглядела Смешку. Та вдруг стушевалась.
— Робею я перед ними. Такой силой веет — голову склонить хочется.
Лана махнула рукой, мол ладно уж, не оправдывайся. Сгребла выторгованное поближе.
— Больно много… Не стоило тех денег моя работа. Может вернуть?
— Ты что! — даже тихая Любавушка подала голос, — Сам Лучезар, не торгуясь, вон какой топаз редкий выложил! Остальным зазорно цену выспрашивать. Заплатили, как посчитали правильным.
Что ж, скупостью волчий народ не отличался. Лана осторожно припрятала монеты и камешки в сумку. Все, кроме злополучного топаза.
— А кто этот… Лучезар?
Девушки переглянулись.
— Забываю все, что ты пришлая, — вздохнула Смешка, — Как своя уже, вот ни вру ни крошечки… Лучезар — потомок того рода, что правил стаей до восхождения отца Всемира на престол. В честной схватке сошлись Ивар — отец нашего вожака и Руслав — дед Лучезара. Оба зрелые мужи, в полной силе. Схватка, поговаривают, была самая жестокая. Едва ли не до смерти. С трудом, но Ивар отбил право занять трон.
