Необузданные (ЛП) - Ланкастер В. К. (читать книги без сокращений TXT) 📗

— Нет, я останусь, — сказал он охрипшим голосом, гадая, не пожалеет ли он о своем решении. Мруин уставился на него, явно удивленный. — Рано или поздно им придется меня отпустить, — попытался он его успокоить, надеясь, что это правда. Мать хотела перевоспитать его. В конце концов, она будет вынуждена признать его вменяемым, чтобы, по крайней мере, больше не удерживать. Единственным выходом было убить Крану, и он готов был поспорить, что эгоизм матери и ее потребность доказать свою правоту одержат верх над ее раздутым чувством справедливости. Она хотела показать, что поступает правильно, но Крану сомневался, что она решит убить собственного сына.

Мруин покачивался на пятках, то ли не зная, что еще сказать, то ли собираясь с мыслями, но их внимание привлек шелест листьев на другом краю поляны. Глаза Крану расширились, когда Мойра вышла из-за высокого папоротника и остановилась, оглядевшись по сторонам, словно не зная, куда направиться дальше. Ее взгляд упал на них, и Крану инстинктивно дернулся вперед, забыв о лианах, которыми был связан. Мруин съежился, выглядят так, словно готов был сбежать.

— Мруин, развяжи меня! — прошипел Крану.

— Но ты же сказал…

— Быстрее!

Его брат метнулся к другой стороне ствола и начал срывать и разгрызать лианы, но Крану видел, что у него дрожат руки. Неужели Мруин боялся Мойры, потому что она была Королевой, которую он плохо знал? Потому что она принадлежала к другой расе?

Мойра хмурилась, глядя на них, но не сходила с места.

— Мойра! — произнес Крану, желая, чтобы она подошла ближе, когда одна лиана, а затем и другая ослабили давление на его груди. Высвободив одну руку, он с трудом справился с онемением, ухватился за лианы, обвивавшие его горло, и тянул за них до тех пор, пока они не надломились в его руке. Мойра заметила это и настороженно шагнула назад.

Он почувствовал, что она ускользает от него, и поспешил, сорвав еще больше лиан и разорвав их на части. Ему хотелось поговорить с ней, объяснить. Но его план не простирался дальше того, чтобы просто добраться до нее.

— Рут? — он услышал ее зов и зарычал в отчаянии, двигаясь быстрее, когда освободил обе руки. Неужели опять? Она не должна была бояться его, но он знал, что его племя убедит её в обратном. Он должен был добраться до нее первым. Она снова позвала Грут взволнованным голосом.

— Мойра? — отозвалась Грут.

Мруин заскулил у его локтя, но Крану был практически освобожден. Сбросив последнюю лиану, он поднялся на ноги, его кости были подобны воде, а мышцы — камню, но он видел только ее и временно непокрытое расстояние между ними.

Глава 30

Мойра захныкала, стоило Крану направиться к ней. Он был явно не в себе. Ему удалось избавиться от пут, которыми его привязали к дереву, и вырваться на свободу, в чем нужно было разобраться позже, но сейчас Мойра не хотела, чтобы он добрался до нее в таком настроении.

— Рут! Помоги! — крикнула она громче прежнего и тут же услышала глухой удар, когда темная фигура приземлилась в траву рядом с ней. Рут слезла с Грона и бросилась к ней.

— Мойра! Что… ох, — произнесла она, заметив Крану, который перешел на бег, но тут же был остановлен Гроном, встретившим своего оппонента выставленным вперед плечом и ногами, надёжно упиравшимися в землю. Рут отважно заслонила Мойру собой, повернувшись лицом к рычащим и фырчащим друг на друга самцам, хотя Крану явно пытался прорваться мимо брата, который только и делал, что сдерживал его, но звуки, которые они издавали, по крайней мере, походили на разговор.

Секунду спустя появились их родители и схватили Крану, который продолжал рычать и вырываться, его пылающие глаза пригвоздили Мойру к месту и не выпускали из поля зрения. Как она могла забыть, что он такой большой? Ей редко удавалось увидеть его перемещения со стороны, он всегда либо прятался на ветке, либо находился чересчур близко к ней. Он действительно впечатлял своим видом, его огромная фигура была прекрасно сложена, его темный силуэт был полон гладких линий, а тело было молодым и подтянутым.

Его хвост хлестнул по земле, а клыки блеснули в лунном свете, когда семья загнала его в угол.

— Мойра, — повторил он, вызвав у неё дрожь. Его голос был похож на заполненный смолой темный и глубокий колодец, и если она в него упадет, то пропадет навсегда. Было по-прежнему жутковато слышать, как он произносит ее имя с рычанием, не своим голосом, будто она слышала его из телевизора с приглушенным звуком. Ее сердце забилось быстрее, когда она попыталась представить, о чем он думает, что пытается ей сообщить. Он хотел, чтобы она подошла для того, чтобы сломать ей шею, или для чего-то еще?

— С возвращением, — пошутила стоящая рядом с ней Рут, выдернув ее из раздумий, под тёмным пристальным взглядом Крану. — С тех пор как ты исчезла, все пошло кувырком.

— Что случилось? Почему его привязали к дереву? — спросила Мойра, пытаясь взглянуть на Рут, хотя ее взгляд то и дело возвращался к Крану, который стоял в окружении своей семьи, все еще наблюдая за ней, словно мог призвать ее ближе. Он не боролся, но противился любой попытке сдвинуть его с места. Он стоял и ждал, что она что-нибудь предпримет.

— Насколько я могу судить, драка, которую он затеял с Тройи, навела их на мысль, что его нужно усмирить. Он привязан к этому дереву уже три дня. Они присматривают за ним, но он в основном только огрызается и рычит на них, — поведала ей Рут.

— А где Тройи? — спросила Мойра, осознав, что нигде его не видит.

У Мойры перехватило горло от волнения при виде выражения на лице Рут.

— Он болен. Ему плохо с тех пор, как ты ушла.

— Что? — как все могло пойти наперекосяк за такой короткий промежуток времени и без ее ведома? Крану привязали к дереву, а Тройи было так плохо, что он не спустился поприветствовать ее? Что здесь происходит? — Что с ним такое?

— Похоже на лихорадку, — ответила Рут, сочувственно покачав головой, по-видимому, не зная подробностей. — Все заботились о нем, но он был в ужасном состоянии, и кажется, ему становится только хуже.

— Что?! Могу я его увидеть? Грон может поднять меня к нему? — Мойра должна была увидеть его, чтобы понять, насколько он плох на самом деле. Неужели он умирает? Она не знала, когда он стал ее заботой, но, так или иначе, после всего того времени, что они провели вместе, она не хотела, чтобы он умер.

— Конечно! Конечно, подожди, и я позову его, — сказала Рут, быстро окликнув Грона, и парой жестов объяснила ему, чего она хочет. Грон глянул на Мойру, и ей показалось, что она почувствовала его неохоту, но он просто подошел к дереву, на котором она жила, и стал ее ждать. Грон присел на корточки, и Мойра едва сдержала стон. Ей не нравился такой метод подъема, но дареному коню в зубы не смотрят, напомнила она себе, неуклюже забравшись ему на спину.

Она стиснула зубы и закрыла глаза, когда Грон прыгнул на ветки. С ним все казалось неправильным: его плечи были слишком широкими и мясистыми, запах незнакомым, а мех — не на тех местах. Она понимала, что он не принадлежал ей, хотя Тройи и Крану тоже не принадлежали ей по-настоящему. Но с ними ей было комфортнее всего, с теми, кого она понимала лучше.

Когда он остановился, она приоткрыла глаза, чтобы убедиться, что они на площадке, после чего слезла с него. Она сразу же заметила Тройи, полулежащего, полусогнувшегося у основания дерева, откуда он бы точно не свалился. У нее отвисла челюсть, когда она пригляделась к нему; он действительно был болен. Он выглядел раскрасневшимся и потным, как будто ему было очень больно.

Мгновенно позабыв о Гроне, Мойра не спеша подошла к Тройи, не зная, обрадуется ли он ее появлению в таком состоянии.

— Тройи? — тихо позвала она. Судя по его виду, он не знал, что она здесь, его голова свисала между руками, которыми он опирался на локти. Она сняла рюкзак и положила его рядом с собой, опустившись на колени рядом с Тройи. Она слышала его прерывистое дыхание, которое звучало так, будто он изо всех сил старался сосредоточиться на нем.