Eden (ЛП) - "obsessmuch" (электронная книга txt) 📗
Я швыряю свой кубок через всю комнату. Он с грохотом ударяется о стену, и кроваво-красная жидкость стекает по камням.
Люциус даже не вздрагивает. Все с той же отвратительной улыбкой он призывает кубок к себе и вновь наполняет его.
А потом он направляет на меня волшебную палочку.
— Империо!
Ах, многим лучше. Ничего. Я словно плыву в небытие, и здесь так тепло и уютно.
— Возьми кубок.
Я сделаю все, что он скажет. Почему я должна сомневаться? Да, я готова выполнить все, что прикажет этот голос, что угодно. Абсолютно всё!
— Повтори…
Зачем?
— Повтори!
Но…
— Говори!
Все, что угодно, для вас. Только не отнимайте это тепло, и я сделаю все, что прикажете.
— За Темного Лорда.
— Хорошо. А теперь отпей вина.
Конечно-конечно. Все, что хотите. Я делаю это только для вас…
Только… продолжайте держать меня здесь… с вами… не оставляйте меня…
Заклятие постепенно ослабевает. Я чувствую во рту вкус вина.
Теперь Люциус доволен и с улыбкой смотрит на меня. Я только что сделала, как он сказал, и ему доставляет удовольствие видеть, как я поежилась от мысли о том, что я только что пила в честь Волдеморта.
— Пожалуйста, — он жестом показывает на стол, — ешь.
И, несмотря на то, что все внутри меня кричит о том, чтобы я съела, как можно больше, я борюсь с этим. Я не собираюсь участвовать в его маленьких извращенных представлениях.
Поджав губы, опускаю глаза на свои руки.
— Дорогуша, — Люциус подчеркнуто тяжело вздыхает, — одна из вещей, которые я не терплю в грязнокровках, это их плохие манеры. Наверное, тебя нужно… убедить.
— Нет, — поспешно отвечаю я. — Н-нет, я сама… я буду есть.
Я подношу кубок к губам и одним глотком опрокидываю в себя вино, несколько капель стекают по подбородку. Вытираю их рукой и со стуком ставлю кубок на стол.
Наполняю тарелку едой и начинаю есть. Быстро. И пока я ем, в помещении стоит гробовая тишина. Не буду лукавить, я ем не только чтобы уберечь себя от убеждений Люциуса, а еще и потому, что сейчас мне кажется, что я могла бы есть вечно, чтобы наверстать упущенное за все полуголодные дни, проведенные в плену.
Он ничего не ест. Просто наблюдает за мной в тишине.
Кусок застревает у меня в горле, но я его проглатываю, и опускаю вилку на тарелку.
Он улыбается своей фирменной улыбкой маньяка-садиста.
— Закончила?
Молча, киваю.
Он встает, взмахивая волшебной палочкой, и стол вместе со всей провизией исчезает. Остается лишь стул, на котором я сижу.
Без паники. Ты не должна паниковать.
Он подходит ко мне и кладет руки на подлокотники моего стула, наклоняясь ближе ко мне. Я непроизвольно вжимаюсь в кресло.
— Тебе понравилась еда, грязнокровка? — с улыбкой спрашивает Люциус.
Я смотрю на него, упрямо сжимая губы и пытаясь успокоить нервы.
Я не боюсь тебя!
Лгунья.
— Что вы делаете? — я не знаю, что еще сказать.
Он усмехается и отстраняется, обходя стул и становясь позади меня. Я будто приросла к стулу и едва сдерживаю себя, чтобы не повернуть голову. Чувствую, как мороз пробежал по коже.
— Это не был ответ на поставленный вопрос.
Его рука проникает мне под волосы и слегка касается моей шеи.
Она… теплая.
Я перестаю дышать.
Что… что он?
Его пальцы обхватывают меня за шею сбоку, и я невольно отворачиваюсь от них и встречаюсь лицом к лицу с Люциусом, который склонился так, что наши глаза оказываются на одном уровне. И он все еще улыбается.
— Я все равно хочу, чтобы ты мне ответила, понравилась ли тебе еда?
Ладно. Хорошо. Ничего страшного не случится, если я отвечу, так?
— Да.
И кажется, что этого короткого ответа для него достаточно. Он самодовольно улыбается прежде, чем заговорить.
— Замечательно. Я лично прослежу за тем, чтобы домовым эльфам сообщили, что их стряпня тебе очень понравилась.
Я подавляю яростный вскрик, но поздно, Люциус уже хорошо научился читать все эмоции на моем лице.
— Ах, это ведь расстраивает тебя, да? Но ты должна радоваться. Домовые эльфы были счастливы приготовить нам ужин. Понимаешь, они знают свое место. — Жесткий, ледяной взгляд его глаз заставляет меня задержать дыхание. Он убирает руку с моей шеи. — Почему же вы не знаете свое, мисс Грэйнджер? Бесспорно, у вас больше ума, чем у какого-нибудь эльфа.
О, так вот для чего он притащил меня сюда.
— Думаю, пришло время вам узнать чуточку больше о своем положении, — почти шепотом произносит он, — так как, сдается мне, вы все еще отказываетесь признавать его.
Итак, это и есть его месть. Кажется, ему нужно вытягивать из меня какую-то информацию, а между делом он может позволить себе еще и поразвлечься.
— Встаньте.
Я делаю, как он приказывает, и стул, на котором я сидела, исчезает.
— Я хочу, чтобы вы ответили на несколько вопросов, — он улыбается, глядя на мое выражение лица. — О, не переживайте, так. Они сильно отличаются от тех, что я задавал раньше. Эти вопросы более деликатны, но не менее важны, я думаю.
Глубоко вздыхаю, чувствуя, как все внутри скручивается и сжимается в тугой узел.
— Кто ваши родители, мисс Грэйнджер?
Что?
Я непонимающе смотрю на него.
— Вы действительно думаете, что я приведу вас прямо к ним?
Он возводит глаза к потолку.
— Пошевелите мозгами, хоть раз. Если бы нам нужны были ваши родители, думаете, мы бы уже их не схватили? Их имена и адрес всплыл, когда мы разыскивали вас.
Дыши, Гермиона.
То, что он говорит, не лишено смысла, но я не могу понять, почему он спрашивает меня об этом?!
— Если вы уже знаете все, что вам нужно знать о них, тогда зачем вам нужно, чтобы я назвала их имена?
Люциус лениво поигрывает палочкой в руках, не отводя взгляда от моего лица.
— Что-то не верится, что это был ответ на мой вопрос. Повторяю, кто ваши родители?
— Дэвид и Джейн Грэйнджеры.
Пощечина. Но нет, он не касается меня. Ему когда-нибудь это надоест?
— Неверный ответ, — и он действительно улыбается и наслаждается происходящим. — Еще раз, кто ваши родители?
Чего он добивается? Чего он хочет от меня?
— Я же сказала, Дэвид и Дж…
И прежде чем я успеваю договорить, щеку обжигает вторая пощечина.
— О, милая, и где же я был, когда утверждал, что вы умны? Я облегчу вам понимание сути моих вопросов. Кто вы?
Отвечай спокойно. Невозмутимо. Не дай ему запутать тебя.
— Гермиона Грэйнджер.
Он гневно вздыхает.
— У магглов начисто отсутствует понятие деликатности. Вы не оставляете мне выбора, и я выскажусь прямо. Что вы?
Кажется, я начинаю понимать, на что он намекает.
Я выпрямляюсь и поднимаю голову выше.
— Ведьма.
Неверный ответ.
Улыбаясь, Люциус направляет на меня волшебную палочку, и по спине пробегают языки пламени. Палящие и обжигающие, словно солнце Меркурия.
— Вы прекрасно знаете, что это неправильный ответ. Вы видите перед собой волшебника, того, у кого магия в крови. Вы же… вы — маггла, которой дали в руки палочку. Между нами огромная разница, грязнокровка, и поэтому я бы попросил вас не сравнивать себя со мной. Повторяю, что вы?
Боже, как это тяжело. Теперь это действительно личное: он даже тратит свое свободное время на то, чтобы преподать мне лишний урок.
Я должна быть сильной.
— Ведьма.
Вопреки моим ожиданиям, он не проклинает меня, а просто внимательно смотрит, а потом оценивающе пробегает по мне взглядом. Сверху вниз.
— Вы не задавались вопросом, почему я приказал вам надеть это платье?
Он делает взмах палочкой, и передо мной появляется зеркало в полный рост в богато украшенной резной раме.
— Посмотрите на себя.
В памяти всплывает эпизод одного из прошлых дней.
Посмотри на себя… едва ли тебя можно назвать красивой.
Эти слова выжжены в моем мозгу на всю оставшуюся жизнь. Что он собирается делать со мной в этот раз?
