Сапфировый туман (СИ) - Ветрова Ася (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
«Блин, меня же казнят за убийство в монастыре», — подумала я с ужасом, пытаясь сообразить, как мне выпутаться из этого происшествия. Я вылила на себя отвар (предположительно яд или убойная доза снотворного), разорвала рубашку, взлохматила ещё больше волосы и, схватившись за ворот, побежала к двери, а оттуда просто вывалилась в коридор и больше не вставала. Холод грязных каменных плит проник внутрь вплоть до сердца.
Вскоре раздался крик, топот ног. Кто-то забежал внутрь кельи. А меня подняли на руки и занесли обратно.
К моему большому удивлению, шума почти не было. Как будто ничего и не случилось.
— Одевайся. Мы выезжаем сейчас же, — только и сказал мне мой якобы муж.
Было ещё очень рано, но светало. Дождь прекратился, но туман ещё стелился в низинах, храня сырость от зарождающегося дня и солнечных лучей.
Наш отряд состоял из десяти человек, включая меня и лэрда, как они его называли. Только отличался он от них значительно. Первое впечатление при дневном свете было таким же, как и в тёмной клетушке при свете лучины. Открыто его разглядывать или остальных воинов я не решалась.
Слабость никуда не ушла, но чувствовала я себя бодрее на свежем воздухе. Дышала полной грудью, пряча лицо под капюшоном и кутаясь в толстый шерстяной плед.
Я сидела на повозке, похожей на дроги, накрытые слоем сена. Рядом со мной восседала пухлая женщина, одетая в сто одёжек и прижимала к себе корзину, накрытую тоже пледом. В ней спал младенец. Предположительно, мой ребёнок.
Я грустно смотрела на дорогу, на две борозды, оставляемые деревянными колёсами в грязи, и на стройные ноги лошадей, месящих коричневую жижу.
Хотелось уснуть под чавканье и топот и проснуться дома. Никаких радужных мыслей насчёт будущего Мелинды у меня не было.
Глава 4. Маленькая победа
Остановились мы всего раз, чтобы справить, кому надо, малую нужду. Я бы ещё поменяла тряпки между ног. Но, наверное, придётся потерпеть. Тянущая боль внизу живота была пока терпима. Ещё и грудь ныла, но тоже терпимо, если не касаться её. Грудь наливалась и я чувствовала, что скоро у меня начнутся проблемы со сцеживанием молока.
Когда я с трудом залезла на дроги (помогать мне никто не спешил), мне в руки сунули свёрток из чистой тряпицы. В нём я нашла кусочек твёрдого сыра, по специфическому запаху овечий или козий, а также ломоть чёрного, грубого помола, хлеба.
Я давилась жёсткой пищей, пока моя спутница не протянула мне бутыль с сильно разведённым вином.
— Я не буду это пить, — отказалась я. — Мне бы простую воду.
— Это лучшее, что есть. Воду никто с собой не берёт в дорогу, — обиженно поджала губы женщина.
— Почему я не слышала, что ребёнок плачет? — вспомнила я о твердеющей груди. Всё-таки я не вынашивала это дитя и материнское чувство во мне ещё не проснулось.
— Я покормила его, когда вы спали, — всё ещё дуясь, пробурчала женщина.
— Ты кормилица? — спросила я.
— Нет, конечно, — возмутилась пышка, как будто я её оскорбила.
— Дона, когда ты успела сиськи молоком накачать? — воскликнул один из воинов. — Вроде не рожавшая. Надо у Гара поинтересоваться.
Раздался дружный хохот. Посыпались скабрезные шуточки. Один из массивных всадников с рыжими патлами грубо отчитал шутника, бросая взгляды на мою спутницу.
Я постаралась поймать в поле зрения чёрного коня, на котором ехал лэрд. Предсказуемо, что тот даже не оглянулся. Зато его спутник резко обернулся, но я успела опустить голову и сделала вид, что поправляю плед на корзине. Сунула руку глубже. Вроде тепло.
Но что-то не давало мне покоя. Сама не могла понять, что. Ребенок, вроде, действительно спал. Щёчки только были неестественно румяными. Поцеловала его в лоб. Вроде не горячий.
— Чем ты его кормила? — задала я снова вопрос.
— Вы такая неугомонная. Откуда такой интерес вдруг проснулся? Не плачет, в тепле. Что ещё надо? — дерзко ответила женщина и даже не отвела наглого взгляда.
— Это мой ребёнок. Если с ним что-нибудь случится, землю заставлю жрать. Отвечай, — повысила я голос.
Дона побледнела и её стало трясти. Она пыталась выдавить из себя слёзы.
— Что здесь происходит? — раздался голос с моей стороны.
— Я лишь интересуюсь… — не поднимая головы начала я.
— Вы меня взяли с собой, чтобы я присмотрела за молодым господином. А леди сопротивляется, — автоматной очередью выдала женщина, перебивая меня и довольная собой вздохнула.
— Что ты себе позволяешь? — возмутилась я. Но, поняв, что наступила абсолютная тишина, подняла голову и посмотрела прямо на Годвина.
«Господи, что за мужчина! — проскочило у меня в голове. — Побрить, постричь и отмыть — просто электрошок для эстета»
Широкий разворот плеч, гордо посаженная голова с аристократическими чертами, резковатыми, но правильными. Прямой нос, острые скулы, чувственный рот и жгуче-чёрные глаза. Волосы до плеч. Руки, ноги накаченные, мускулистые. Ткань одежды была растянута до предела. Не так повернётся — треснет. Широкий клетчатый плед закрывал туловище и левое плечо. За спиной торчала рукоять меча.
— Чем ты недовольна сейчас? Мне пожалеть, что я взял тебя с собой? — вкрадчиво спросил он. Тяжёлая аура давила, как невидимый груз. Внутри меня паниковала маленькая испуганная девчонка. Но сейчас разговор шёл не обо мне.
— Я хочу выяснить, чем кормят ребенка. Только и всего, — спокойно ответила я, радуясь, что голос не дрожит.
— Она не хотела пить вино. Брезгует, — не выдержала Дона, пытаясь увеличить мои прегрешения. Под взглядом чёрных глаз она поперхнулась. А я вздохнула чуть глубже. Смотреть прямо в глаза этому мужчине — то ещё испытание.
— Так чем ты его кормила? — прозвучал вопрос от лэрда.
У меня глаза стали, наверное, величиной в пять копеек.
— Вином? — как бы спрашивая, ответила женщина.
— Я для чего тебя взял с собой? — воздух вокруг заметно сгустился.
— Я думала, что мы доедем быстро. А так — ребенок спит. Никому не мешает. Все женщины так делают, — залепетала испуганная пышка.
— Будьте добры, уберите эту особу отсюда. Я сама присмотрю за своим сыном, — сухо потребовала я.
— В ближайшей деревне найдём молоко и служанку, чтобы присмотреть за ребёнком, — решил лэрд.
— Это займёт больше времени. Если сделаем такой крюк, мы не успеем до вечера добраться, — вклинился в разговор тот, кто всю дорогу ехал рядом с лэрдом.
— Кевин, — строго осадил парня Годвин.
— Я сама присмотрю за сыном и кормить его буду сама, — сказала я достаточно громко. И второй раз за последние несколько минут увидела людей в шоке.
«Совершаю одну ошибку за другой. Я так совсем скоро спалюсь» — досадливо поморщилась и чуть не икнула. Мужчина не спускал с меня внимательных глаз.
Ребенок решил проснуться именно в этот момент. Дона демонстративно отвернулась и стала слезать с дрог.
— Пелёнки дай, — дернула я её за рукав.
— Мне ничего не дали в дорогу, — ощерилась женщина.
— Ладно. Обойдёмся, да, малыш? Безо всяких грозных дядек и противных тётек, — заворковала я.
Высвободилась от кокона из пледа, приподняла подол и вытянула нижнюю рубашку.
— Могли бы отвернуться, — буркнула я, не поднимая головы, зная, что все пялятся. Леди решила заняться ребенком — небо на землю рухнет. Все мои потуги разорвать ткань не приводили к успеху.
— Ножик дайте, — протянула я руку.
Кевин недоверчиво протянул мне нож с широким лезвием. С ним я справилась быстрее. Отрезала приличный кусок от рубашки. Разорвала и его на две части.
«До вечера хватит, наверное», — подумала я.
Надо было ребенка перепеленать. Но в такой холод это сделать было немыслимо, хоть солнце и светило ярко.
— Помогите сделать из пледа шалашик, чтобы ребенка не просквозить. Я быстро справлюсь, — попросила я.
Как ни странно, мне помогали Гар и Кевин. Через минут пять вонючая тряпка улетела в кусты. Стараясь максимально не раскрывать ребенка, я его быстро перепеленала. Ножом распорола платье в области груди, рассекая тесёмки. Прижала к груди ребёнка и попросила нас укутать. Первый захват сока мягким тёплым ртом пустил сладкую стрелу в грудь. А когда мальчишка присосался, я чуть не застонала от боли. Слёзы брызнули из глаз.
