Моя последняя игра (СИ) - Мека Владислава "Калигула" (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
— Что же они с тобой сделали, Киса? — и Лала заплакала, так страшно, смотреть, как она плачет и знать, что это из-за меня, что я причина ее слез. Не плачь, Лала, не плачь. Все хорошо, со мной все в порядке.
Она отвернулась, стоило мне поднять руку и потянуться к ней, конечно, ладони сильно опухли и несколько пальцев сломано, но мне почти не больно, вот если бы она еще не плакала…
— Я их всех убью! — Джулиан стискивает кулаки — клянусь, я их все убью!
— Джу…
Шепчу я, хочу оказаться ближе, забывая, что пристегнута наручниками к койки и от боли в запястье начинаю стонать. Проклиная себя за то, что не могу остановиться. Пытаюсь, но не могу. Я итак слишком долго сдерживала крик, полный боли. Лала кидается ко мне, но через решетку только кончиками пальцев дотягивается до моих волос. Зря они сюда пришли, зря… Кто их пустил? Кто?!
— Не плачь — улыбаюсь я сестре, как не вовремя губа лопнула.
— Я… Сейчас!
Джулиан уходит, может он все-таки не выдержал и ушел? Как хочется в это верить. Но, я знаю, что он опять пошел унижаться, просить, умолять… Глупый, он не понимает, что этим только еще больше все портит.
Я жду. Жду его возвращения, накапливаю сил, стараюсь, как меня „учил“ Эрик убрать эмоции, побороть страх и желание просить то, что в сущности не требуется. Мне осталось только уговорить саму себя. Сейчас, еще немного, я посмотрю на Лалу, самую малость…
— И зачем ты меня тащишь к ней, Джулиан? Я не могу…
Голос матери, ненавистной матери. Так вот, кто позволил им сюда прийти, вот кто виноват, что любимые люди сейчас так злы и расстроены. Какая же она все-таки сука — моя мама! Они же дети! Всего лишь, неразумные дети, они никогда не должны были видеть меня такой, не должны были слышать как я кричу. Я их старшая сестра — сильная, умная и несгибаемая.
Не знаю, откуда взялись силы, но я села, опираясь на грязную стену камеры. Открыла припухшие глаза и посмотрела на своих визитеров:
— Пошли прочь! Убирайтесь! Я вас не знаю! Уходите! Проваливайте! Эй, охрана, меня кто-нибудь слышит, уберите этих уродов отсюда!..»
Я очень жалела, до сих пор, что сказала это тогда. Сильно обидела Джулиана. Он не заслуживал. Но, если бы я показала, только на секунду показала свою слабость, они были бы в опасности. А так… Так, я лишь доказала, что унаследовала ублюдочные гены отца. И к детям матери не имею никакого отношения.
Эта встреча произошла за неделю до моего освобождения из-под стражи и снятия всех обвинений. Джонатан Винс помог тогда, но он бы не обратил на меня внимание, если бы не Джулиан и Лала — два упрямых ребенка, которые поплатились за свою настойчивость. Джулиан уехал в школу — интернат для мальчиков, а Лала стала «разочарованием» семьи и стала делать, что пожелает. Это я испортила их настоящее, но не допущу того, что испорчу их будущее. Если бы на кону не стояли чужие жизни. Никогда бы не сделала этого телефонного звонка, никогда бы не позволила себе этой слабости. Непростительной слабости.
Запищал будильник. Начался новый день, в котором я по собственной воли стала полной сиротой. Мое прошло умерло. Мое настоящие — пока живо. А мое будущее я определю сама.
Многообещающий девиз для девушки, чье утро началось с разглядывания весьма привлекательного смуглого зада агента центрально — разведывательного, который еще и поет песни Сенатры, стоя под душем. В свое оправдание могу сказать, что Винс не запер дверь и к тому же, даже занавеску не задернул. В его оправдание — сильное удивление, когда он, совершенно по-девчачьи направил струю воды из шланга на меня.
— Извини, рефлекс — что-то сомневаюсь, иначе чего он так ржет прикрываясь злополучной занавеской.
— Рефлекс должен быть — запираться, а не окатывать меня водой — просветила я и захлопнула дверь.
Теперь понимаю, почему в комедиях и прочих несерьезных фильмах любят вставлять вот такие сцены, они, действительно, забавны. Если не считать, что мне пришлось сушить волосы, которые я сегодня мыть не собиралась. А они заметно отрасли за три месяца, тогда я последний раз их подравнивала. Потеребив пальцами кончики и не заметив посеченных волос, я все же решила подравнять свою шевелюру. До сих пор непривычно, что они такие короткие и темные. Мой прежний цвет. Раньше я была крашенной блондинкой и мне, признаться, какое-то время это даже нравилось, на фоне Людовика я не выделялась. Ему казалось, что так, мы больше похожи. Но, я никогда не была на него похожа. Достав садовые ножницы я встала у зеркала, собрала волосы в хвост и без сожаления отрезала их чуть ниже плеч.
— Крис? Ты чего творишь! — как не вовремя Винс решил войти.
— Ничего, просто обрезала излишки — пожала я плечами и не выпуская обрезанные волосы из руки прошла в ванную, кинув их в унитаз, смыла.
— Зачем это надо было? — Винс следовал за мной и качал головой.
— Затем, что с длинными волосами слишком много мороки. А когда, они такие — ткнула я пальцем в оставшийся пучок — у меня нет проблем.
— Тебе наплевать на свою внешность?
— Скорее, я не придаю ей большого значения. Идем на кухню, я блинчики испекла, пока ты демонстрировал в душе весьма скромные вокальные данные — повернулась я к Винсу.
— Зато у меня полно других нескромных данных — лукаво глянул на меня Винс.
— Ты ведь помнишь, что мне только семнадцать?
— Возраст твой единственных недостаток и к тому же — временных — настроение у агента с утра весьма игривое, что заставляет меня испытывать некую растерянность.
Я не привыкла к таким подколам и шуточкам и не знаю, как на них реагировать, а тем более отвечать. Поэтому стараясь пропускать их мимо ушей и сохранять, по возможности, невозмутимость, я накрыла на стол, под веселым взглядом Винса и приступила к завтраку.
— Что нового? — спросила я с некоторой опаской.
— Мы ее не нашли, если ты о Мине. Ни живой, но и ни мертвой. Кукловод хорошо ее спрятал и еще, у меня такое чувство, что кто-то активно мне мешает. Я думаю, что у нашего маньяка повсюду свои осведомители. Иначе, как он опережает меня… тебя, нас — одним словом? Так не бывает — покачал головой Винс.
— Неужели? — язвительность невольно пропитала собой мой вопрос.
— Крис, если ты думаешь, что я как-то к этому причастен, то напрасно. Согласен, мне нечем доказать тебе свою непричастность. Но прошу, пожалуйста, не делай поспешных выводов! Я не стану требовать от тебя откровенности потому, что случайно могу сам стать осведомителем Кукловода, я не знаю кому могу доверять в управлении, даже мое начальство может быть подкуплено — пока он все это говорил, Винс кривился, ему нелегко было признавать очевидные вещи, но он их признавал.
— Так, чего же ты хочешь? — осведомилась я, скрипнув вилкой о тарелку.
— Я хочу, чтобы ты, когда запахнет «жареным» не забыла обо мне. Ты можешь не доверять мне информацию, но доверь свою жизнь. Ее я, обещаю, сохранить смогу.
— Моя жизнь в этой игре последнее, что я хочу сохранить, Винс.
Напряжение, что повисло между нами после этих слов, так и не развеялось. Я засобиралась в школу и разговор остался неоконченным. Мы оба понимали, что я врала, конечно, жить мне хотелось. Но, я не могу, просто не могу, верить человеку, который сам в себе не уверен. А Винс, был не уверен.
Он не стал навязываться и предлагать подвезти меня до школы, тем более, что у дома меня ждали. Грэм. Не сказать, что я очень удивилась, но и легкое волнение, что он вызвал своим появлением я отрицать не могла.
— Привет… Крис — кажется он задумался, прежде чем назвать меня этим именем. Конечно, он был знаком с Бабетт, а не с Крис.
— Привет — кивнула я.
Дэвид сегодня, впрочем, как и вчера выглядел совсем не так. В моих глазах сливался и переплетался образ двух разных мальчишек. Один — который я привыкла видеть, а второй новый, от которого мне было не по себе. Такие разные личности в одном человеке. И обе эти личности шли ему. Он стал славным лицедеем и, как не больно это признавать, лицемером.
