Жена Генерала (СИ) - Данич Дина (мир бесплатных книг .txt, .fb2) 📗
Да, я по-прежнему ощущала и считала его своим. И от этого боль в груди билась только сильнее. Жуткое, стылое чувство, которое, вполне возможно, разрушит меня.
Но об этом я подумаю после. Пока же я ехала к сыну. К маленькому человечку, который стал для меня целым миром. Вопреки всем обстоятельствам.
- 29 -
Виктор
Самый большой страх - потерять контроль.
Пока ты контролируешь свою жизнь, ты сможешь вовремя свернуть, упредить удар, спланировать свои действия. Но когда контроля нет…
Он ощущал себя повозкой, летящей в пропасть без малейшей возможности хоть как-то управлять происходящим.
Два чертовых года были стерты из памяти.
Начисто.
А может, и больше... Как проверить?!
Доктор уверял, что есть шанс, что все может вернуться. Но, блядь, как же дожить до этого шанса? Как вернуть утраченное?
Ему хватило одного взгляда на жену, чтобы понять - что-то не так.
Еще утром, когда к нему пришел брат, а не она, Виктор заподозрил неладное. Но Алекс легко перевел стрелки, заверил, что Яна приедет чуть позже. А затем вывалил на него информацию про сына. Дескать, с ним она.
Что испытал в тот момент?
Разочарование. Жгучее. Острое. Потому что не помнил. Не помнил собственного ребенка!
Хотелось крушить, ломать. Но сил практически не было, и это только усиливало чувство беспомощности, которое отравляло Воронцова.
Но когда в палату вошла Янина…
Его любимая. Его девочка. Та, что смогла забраться под кожу, стать его сердцем.
Что-то было не так. Он это понял сразу. Туман в голове мешал правильно выстроить разговор. То и дело складывалось ощущение, что жена что-то недоговаривает, словно замирает на краю пропасти и смотрит… Так смотрит, словно ждет от него чего-то.
А еще в ее глазах была боль. Такая отчаянная, скрытая за вежливой маской заботы, что ему стало не по себе.
Виктор силился вспомнить хоть что-то. Мог ли он ее чем-то обидеть? Расстроить? Или они поссорились?
Конечно, он был не идеален, и порой у них случались конфликты, но все они решались. Про их семью можно было сказать - жили душа в душу. Да и вот ребенок у них есть. Пусть не родной, но раз он был у них, значит, они преодолели барьер, справились с тем, о чем вскользь упомянула Яна?
Тогда что? Что могло так расстроить его жену?
Он ломал себе голову и не находил ответов. При каждой попытке вспомнить последние два года, словно на белую стену натыкался.
Просто ноль. Ни-че-го.
Когда на следующее утро брат снова навестил его, Виктор ощутимо напрягся.
- Ты зачастил, - заметил он.
- Ты против? - вскинул бровь тот.
- Раньше не замечал за тобой такой трепетной заботы, - отбрил его Виктор.
- Раньше ты мог справиться сам.
- А теперь?
- Теперь ты в уязвимом положении, - лениво заметил Алекс. - Пусть и не по своей воле.
- О чем ты? Что-то с Яной?
- Она - единственное, о чем ты волнуешься?
- Еще сын.
- Что ж, похвально, что ты так предан семейным узам, - скривился брат. - Однако у тебя проблемы посерьезнее.
- Ты о чем?
- Твое детище под ударом.
Коротко и емко. Черт, а ведь он даже не подумал о нем, не вспоминал до этого момента. Все мысли были заняты, как многого он не помнит из личной жизни и жизни своего ребенка.
- Ты что-то знаешь?
- Что-то я определенно знаю.
- Алекс, блядь! Сколько можно ходить вокруг да около! - рявкнул на него, дернувшись вперед, отчего боль прошила под ребрами так, что вдохнуть стало невозможно.
- Вот теперь узнаю своего братца, - ухмыльнулся младший. А затем резко стал серьезным. - Птичка донесла, что кое-кому чрезвычайно на руку то, что ты валяешься на больничной койке. И этот кое-кто очень надеется прибрать к рукам то, что плохо лежит.
- Кто? - напряженно спросил Воронцов.
- Некто.
- То есть ты не знаешь имени?
- Я знаю только, что фигура значимая. Пока его покрывают кто-то из высших. И ждут.
- Чего ждут?
- А сам-то как думаешь?
Он тяжело вздохнул. Да, почему не торопятся, было ясно - хотят понять, насколько все плохо.
- И что ты предлагаешь? - сдался Виктор, старательно игнорируя головную боль.
- Мое дело - донести информацию.
- Это ты мог рассказать и вчера, - веско заметил он. - Зачем ты здесь, Алекс?
- Ты и сам знаешь. Семья - неприкосновенна.
Виктор давно привык к извращенной заботе брата. Да что там - он и сам недалеко от него ушел. Странные, нелогичные отношения, длящиеся всю сознательную жизнь.
- Хочешь, чтобы я попросил? - наконец, озвучил свои мысли старший брат.
- Было бы, конечно, неплохо, - ухмыльнулся Александр. - Подумай хорошо, кому ты сейчас можешь доверять. Потому что многие захотят воспользоваться твоими провалами в памяти. В Империуме новый глава, и он может не быть таким же лояльным, как Мансуров.
Виктор молча выслушал соображения брата и лишь коротко кивнул. Тот был прав - стоило как следует подумать, как действовать дальше. Отлеживаться долго он не имел права. Если, конечно, не хотел пустить все под откос.
А он не хотел. Слишком долго выстраивал свою маленькую империю, пестовал своих учеников, оттачивая их мастерство до высшей степени.
Уже когда брат собрался уходить, Виктор едва сдержался, чтобы не спросить про сына и жену. Алекс наверняка мог быть в курсе, или хотя бы подозревал. Но…
Но что-то остановило его в последний момент.
- 30 -
Янина
Как бы мне ни хотелось отстраниться от мужа, сделать это не выходило. Приходилось ездить и навещать его. И каждый такой визит был для меня настоящей пыткой. Потому что Витя смотрел на меня так, словно ничего не случилось, а у меня в душе было настоящее пепелище.
Он расспрашивал про забытые два года, про сына. Просил показать семейные фото и видео, даже не подозревая, что для меня это как лить соленую воду на открытую рану.
Конечно, я по-прежнему любила Мишу. Но делиться с мужем своими эмоциями к сыну не хотела.
Мне было слишком больно.
А еще актриса из меня, похоже, вышла все-таки никудышная, потому что в итоге Виктор все же завел разговор, которого я боялась.
- Ян, у нас что-то случилось?
- О чем ты?
- Ты сама не своя. Я же вижу - что-то гнетет тебя. Ты вроде улыбаешься, но будто через силу. Я чем-то обидел тебя? Мы поругались? Что происходит? - требовательно спросил он.
Как же мне хотелось кричать, что да! Обидел! Не просто обидел, а предал. Растоптал. Унизил. Выжег мое сердце, оставив в груди черную дыру.
Но я не имела права - нельзя было провоцировать осложнения, как сказал врач. Я желала мужу скорейшего выздоровления - пусть бы вспомнил все, поправился, и мы бы разошлись с ним в разные стороны.
Парадокс, но чтобы иметь возможность не видеться больше с мужем, я должна была приезжать к нему, прилежно навещать, как верная жена.
- Яна! Скажи, как есть. У нас проблемы?
- У Миши, - не сразу ответила я, решив рассказать то, что вполне сойдет за уважительную причину.
- Что с ним?
- Он болен. И серьезно.
- Давно?
- Пару месяцев.
- Ты поэтому не привозила его, - понял муж. - Почему молчала?
- Врач сказал, тебе не нужны стрессы сейчас. Только покой.
- Какой, на хер, покой, если наш сын серьезно болен?! - рявкнул он. Отчего я поморщилась и отвернулась. Даже сейчас, лежа в больнице, Виктор умудрялся командовать. - Что говорят врачи? Какие прогнозы?
- Пока все относительно неплохо. Возможно, нужна будет пересадка костного мозга.
Молчание длилось слишком долго, и я обернулась к мужу. Тот, казалось, стал еще более бледным, а в глазах… Впервые я видела там что-то, напоминающее страх.
- Все настолько серьезно? - глухо спросил он. Мне оставалось лишь кивнуть. - Ты должна была сказать, Яна!
- И что бы ты сделал? Главное для тебя сейчас - поправиться. Так как ты в данный момент подходишь, как донор, лучше всех.
