Любовь длинною в жизнь (ЛП) - Харт Калли (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Он целует меня, медленно и глубоко, отчего у меня кружится голова. У него всегда такой вкус, будто он только что почистил зубы. Между моих ног, где расположился Каллан, чувствую, как сильно он хочет меня. В первый раз, когда почувствовала его твердый член, я немного испугалась. Мы встречались всего две недели, и целоваться наедине было все еще ново и сногсшибательно. Я отстранилась, и Каллан покраснел так, что это было почти смешно. Думала, что он был парализован смущением, пока не взял мою руку и не положил ее на себя через штаны.
— Вот что ты делаешь со мной, Синяя птица, — прошептал он мне на ухо. — Ты сводишь меня с ума.
И с тех пор он много раз сводил меня с ума. Я подавляю стон, когда Каллан прижимается ко мне, тяжело дыша мне в рот.
— В один прекрасный день... — говорит он мне напряженным голосом. — Когда-нибудь... — Но не спрашивает, когда именно. Он не хочет знать, когда наступит этот день. Что-то внутри него знает, что я не готова. Все его существо каким-то образом настроено на меня, что иногда пугает меня до чертиков, потому что чувствую то же самое с ним. Я чувствую его. Кажется, какая-то часть меня осознает все, что он когда-либо чувствовал и будет чувствовать. Мы зеркала друг друга. Находимся на дороге, немощеной дороге с ямами и выбоинами, и мы продолжаем натыкаться на развилку за развилкой, где нужно принять решение, и либо удачей, судьбой, либо чистой силой воли продолжаем принимать решения, которые означают, что останемся вместе. Решения, которые означают, что должны оставаться зеркалом друг друга.
Страшно чувствовать себя таким молодым. По крайней мере, так говорит мне Фрайдей, во всяком случае, должна быть уверена в своих решениях. Однако никак не могу собраться с силами, чтобы поднять панику до должного уровня. Я испытываю огромное облегчение, зная, что Каллан Кросс — это вторая половина моей души, и мне повезло родиться рядом с ним.
Он нежно прикусывает мою губу, слегка рыча.
— Ну, и что ты думаешь? — спрашивает он. — Мы продолжаем фотографировать. Через десять лет проявим их все сразу? — Он проводит зубами по моей шее, хихикая, когда я задыхаюсь.
— Но мне нравится сидеть с тобой взаперти в темной комнате часами напролет, — задыхаясь, говорю я.
— Не волнуйся. Мы все еще можем это сделать.
— Тогда хорошо. По-моему, это звучит забавно.
Мы целуемся еще немного, но Каллан наконец отстраняется от меня, разворачивает и притягивает к себе так, что держит меня сзади в своих объятиях.
— Ты понимаешь, что я мастурбирую больше, чем любой другой семнадцатилетний парень на этой планете, — сонно говорит он.
Мы засыпаем со смехом.
***
Утром, когда я пытаюсь бесшумно выскользнуть из дома, меня окликает Джо. Еще рано, даже шести нет. Обычно в это время она крепко спит, измученная работой в такие длинные смены, но не сегодня. Джо сидит на кухне, обхватив руками кружку с кофе.
— Корали? Корали, милая, ты не могла бы зайти сюда на секунду?
Я чуть не выпрыгиваю из собственной кожи.
— Господи, боже. Джо, извините, я… я вас не заметила.
— Прости, не хотела тебя напугать, малышка.
Я пытаюсь понять выражение ее лица, когда осторожно вхожу в кухню, стараясь не волноваться раньше времени. Мне не следовало упоминать, что Джо знала о моем ночном пребывании. Если бы я этого не сделала, Вселенная, несомненно, не смущала бы меня так прямо сейчас.
— Знаю, что тебе нужно собираться в школу, — говорит Джо, — но сначала хочу кое о чем с тобой поговорить.
У нее темные круги под глазами, а волосы немного растрепаны и выбиваются из свободного пучка, завязанного на затылке. В последнее время она выглядит все более и более уставшей. Я ничего не говорила Каллану, не хотела показаться грубой, но сегодня утром она выглядит так, будто пробежала марафон, а потом целую неделю отказывалась спать.
— Хорошо. Конечно. Если речь о том, что я остаюсь…
— Нет, нет, дело не в этом. — Джо качает головой, глядя на дно своей кофейной чашки. Содержимое внутри собралось наверху молочной пленкой, очень сомневаюсь, что жидкость все еще теплая. Она жестом приглашает меня сесть рядом с ней, что я и делаю, с каждой секундой все больше и больше нервничая. — Речь о другом, — говорит она. — Мне определенно не следует говорить с тобой об этом до Каллана, но я просто… не знаю, что еще мне делать.
В ее глазах стоят слезы, в тех же темно-карих, теплых, добрых глазах, точно таких же, как и у ее сына, и тяжелая, темная тяжесть давит на меня изнутри. Знаю, что она собирается сказать. Понятия не имею, как, но внезапно понимаю, что это совсем не хорошо.
Джо делает глубокий вдох.
— Я больна, — выпаливает она. — Действительно очень больна. Я знала уже некоторое время, но я... я хотела подождать. Мой врач надеялся, что химиотерапия все исправит. К сожалению... к сожалению, это не так.
Я сижу неподвижно, ошеломленная, не в силах ничего сказать, моргнуть, сглотнуть, даже смутно понять, что она мне говорит.
— Подумала, что лучше подождать, пока точно не узнаю, сколько времени у меня осталось, прежде чем рассказать вам обоим. А теперь, ну, теперь я знаю. Мои врачи считают, что мне осталось около восьми месяцев. Может быть, год, если продолжу лечение. Не знаю, смогу ли я…
Я разрыдалась, не в силах удержаться. Из моего рта не выходит ни звука, но на меня обрушивается мощная волна печали. Лицо Джо морщится в маску боли и страдания. Она берет мои руки в свои, проводит по ним пальцами вверх и вниз.
— О, милая девочка. Милая девочка, иди сюда.
Джо обнимает меня, и я рыдаю в ее рубашку. От нее пахнет дезинфицирующим средством и стиральным порошком. Медленно поглаживая мои волосы, она шепчет мне что-то успокаивающее, и удивляюсь, как я никогда не замечала, что кожа ее рук такая бледная, почти прозрачная, тонкая, как крыло бабочки, и что кажется, что вот-вот упадет в обморок от усталости.
— Мне очень жаль, Корали. Действительно не могу выразить, как мне жаль. Я надеялась быть на вашей свадьбе. Увидеть, как ты выходишь замуж за моего сына. Я хотела помочь тебе, когда родится первый ребенок. Я хотела… — слова застревают в горле, и на секунду она замолкает. — Я хотела увидеть... замечательную жизнь, которую вы двое строите вместе. Но у меня такое чувство, что... я как-нибудь увижу это. О, боже, мне очень жаль. Ш-ш-ш, ну же.
Джо сжимает меня в объятиях, и меня переполняет это ужасное чувство несправедливости.
С тех пор как умерла моя мама, я ни разу не испытывала к ней неприязни. Не в реальном или значимом смысле. Мне было бесконечно грустно, что ее не было рядом, но я никогда не ненавидела ее за то, что она решила сделать. Она больше не могла этого выносить, и я всегда это понимала. Но сейчас так зла на нее.
Мама съехала с моста, решила отказаться от своей жизни и попрощаться со всеми. Она отдала дарованную ей жизнь. А теперь Джо, женщина, которая, по сути, относилась ко мне, как к своей дочери с тех пор, как я ее встретила, говорит мне, что она умирает и ей больно, потому что не сможет присутствовать на всех монументальных событиях в моей жизни. Это реально больно. Это так чертовски больно, что я не знаю, как смогу это пережить.
— Но почему? — спрашиваю я. — Что случилось? Почему они ничего не могут сделать?
Тот факт, что Джо — врач, делает ситуацию в десять миллионов раз хуже. Кажется, что специалисты в больнице должны что-то сделать для одного из своих коллег. Знаю, что мысль, что практикующие врачи воздерживаются от действительно хороших методов лечения для людей, которые им нравятся, нелепая, но она все же приходит в мою голову.
— Лимфома Ходжкина, — тихо говорит Джо. — Это трудно обнаружить на начальных стадиях. Рак распространяется повсюду, прежде чем кто-либо узнает об этом. Никто не виноват, Корали. Никто не виноват. Это просто... жизнь. Умирать — часть жизни, верно? Просто я отправляюсь в это путешествие немного раньше, чем планировала.
Чувствую, как сдавленный всхлип пытается вырваться из моего горла. Мне приходится перестать дышать, чтобы не завыть и не разбудить Каллана.
