На осколках тумана (СИ) - Ручей Наталья (версия книг txt) 📗
- Игрушка? – усмехнулась фея, внимательно гнома рассматривая, и крикнула громко, чтобы другие наверняка услышали: – А ведь они правы, пожалуй! Игрушка! Что с тебя еще взять? Да только забавы никакой, так, тоска одна. Сделай, что заказывала и не спущусь больше в темноту вашу!
Гном отвернулся, чтобы не заметила, как расстроили его слова гостьи. И ведь не спустится, задели ее сплетни. Говорить фея может путано, с издевками, может врать, но если слово даст – сдержит. А что делать ему?
Ждать, зная, что не увидит?
И что сам в ее мир подняться не может?
А заказ ее… Ох…
И вдруг Рыжий просиял весь, взобрался на табуретку, чтобы стать выше, прикоснулся к мочкам ушей феи – слегка, она вряд ли даже заметила, заглянул в глаза ее, цвет подбирая, задержался чуть дольше положенного и руки убрал.
- Быть может, тебе это понравится? – затаил дыхание, не творением волшебным, а феей любуясь, потому как даже синие звезды блестели в ушах ее словно смущаясь и признавая свое поражение рядом с таким совершенством.
Сполз покров со старого зеркала, покрутилась фея, всматриваясь в свое отражение. То вверх пшеничные волосы соберет, то отпустит их снова, то улыбнется, то приподнимет бровь хмуро. Видно, что ей понравилось, и сказать что-то хотела не грубое, да только снова услышала громкий шепот других гномов.
- Это не то, что заказывала! – процедила. – Неужели так сложно запомнить? Бездарь ты! Недоучка!
Говорит холодно, а глаза вопреки воле хозяйки, радостью и теплом согревают. Но не может она иначе, не умеет, да и по статусу не положено. А гном стерпит, привык, да и… главное, что она ничего не заподозрила и снова придет к нему, а он снова заказ не выполнит. Пусть злится, пусть обзывает – он привычный, но так для нее будет лучше.
Подавил смутный вздох, а пока фея крутилась у зеркала, не удержался и прощупал карман своего смокинга. Надежно спрятана его тайна, а на сердце неспокойно, будто случиться что-то должно, но задерживается.
По его душу, по его…
И песчинки вон, в часах замерли…
А пока смотрел на фею, любовался лицом безупречным, фигурой божественной, вдыхал запах подснежников и знал, что прощается. И спешил запомнить ее такой, как сейчас, холодной, но притягательной, с поджатыми показной злостью губами, но призывающей их раскрыть, говорящей ложь с изумительной правдивостью.
Кожу ее ласкал свет свечи – нежно, едва прикасаясь, с придыханием. Как мечтал о том Рыжий. И как запрещал себе. И как уже никогда не сумеет…
- В общем, гном, - фея закрыла зеркало, приблизилась почти вплотную, склонилась над Рыжим и начала тыкать в него длинным пальцем. – Принимаю я твой неумелый подарок, но хватит с меня побрякушек! Слышишь, гном? Хватит! Дай мне брошь, чтобы рядом с сердцем носить можно, из камня, который меня отражает, и свободен! Запомнил на этот раз? Сделаешь?
Близко фея к гному стояла, так близко, что ее дыхание согревало впалые щеки… И Рыжий давил в себе возмущение от ее речей и пытался унять внутренний голос, повторяющий в сотый раз:
- Не увидишь ее, не увидишь…
- Насмотрись на нее и забудь…
- Дурачок! Твой секрет раскроется…
Гном вдруг дернулся, и прощупал карман снова. Нет, на месте, да и фея пока еще рядом. Примерещилось и послышалось, старый стал, впечатлительный…
- И что ты там прячешь? – недовольно спросила фея. – Ну-ка, покажи! Слышишь?
Гном покачал головой. Нет! Не возможно! Она не должна… Но фея уже протянула руку к карману – секунда и догадается, а тогда…
- Нет! - решительно выдохнул Рыжий и неожиданно для самого себя потянулся к губам феи.
Она вздрогнула, пальцы запутались в волосах Рыжего, но едва стон пронзил тишину, потянули с силой, наказывая за блажь.
- Мразь! – отчеканила, сплевывая в отвращении. – Карлик! Пустое место!
- Поверь, я…- пытался все объяснить гном, хотя слова от него разбегались.
- Ты смеешь со мной еще спорить? – возмутилась фея. - Сотру! Весь род, по седьмое колено! Всех тех, кто шептал в подземелье обо мне дикие сплетни!
А такие слова даже он не спустит, потому что их не бросают на ветер.
- Не сможешь, - прервал ее Рыжий и чтобы смотреться на равных, опять взобрался на табуретку. – Ты на моей территории!
Усмехнулась фея.
- Ну что же, - прищурилась в предвкушении. – Не я, так другой за меня заступится. Как думаешь, что скажет Аид о разврате своих маленьких подданных? А? Опишу ему поцелуй твой в подробностях – пусть посмеется! Со смехом он проще на убийство решается.
Прокрутив на безымянном пальце перстень из золотой пыльцы, фея исчезла.
Вот и сбылись предчувствия, вот все и сталось…
Но менять, даже если бы мог, ничего не хотел. Поцелуй… Ее поцелуй… И ее тайна останутся с ним… Мастером истины, говорящим с камнями… Последним из своего рода…
Но не страшно…
Дождался наступления сумерек и чтобы не подставлять ни в чем неповинных товарищей, уверенно поднялся из гномьего царства. Сел у озера, чтобы к звездам поближе, и улыбкой без слов прощался…
А фея Недовольства тем временем сама не своя по коридорам замка Повелителя блуждала. Что-то сломалось в ней после поцелуя гнома, треснуло, и больно стало дышать, непривычно. Когда у трона Аида сидела, разрешение на убийство выспрашивая, когда в ложе его пойти согласилась, недовольство не отпускало. Недовольство ли? Взгляд Персефоны кнутом обжег, объятия Аида клубок змей напомнили, но в теле ее поселилось нечто, что грызло и давило сильнее совести.
Совести?
Странные мысли для феи, жуткие…
Просил Аид на всю ночь остаться – ушла. В другой раз – отмахнулась. Солгала с легкостью. Но не будет другого раза, не хочется… Быть может, виной тому обида на Рыжего. Накажет его – успокоится?
И нечего медлить. Сегодня же!
Выходя из покоев Повелителя, с Персефоной столкнулась. Неприятный разговор, злости много, потому почти все слова мимо прошли, только несколько фраз в память врезались…
- Зря я верила, что найдешь свое – успокоишься. Мечешься, переходишь дорогу другим, не задумываясь. А свое в грязь втаптываешь, – выговаривала с достоинством Персефона. Да только что фее Недовольства чужое мнение? Хоть хорошее, хоть плохое не радовало.
- Чего от меня ждешь? – рассмеялась в лицо сопернице. - Покаяния?
- Пустота не стоит моего ожидания.
Странные речи, колкие, но вряд ли значимые. Так, обычная женская ревность. Но сомнения все же закрались, больно уж слова… человеческие…
Не идти, что ли, к гному? Ну его?
Спрятаться хотелось, забиться в угол, но месть требовала насыщения. И вот один коридор подземелья вторым сменился – вот и царство гномов, вот комната… Но в ней Рыжего не было. Потухла и свеча, что уродство его отражала…
Другие гномы топтались у входа.
Другие.
- Нет причин тебе здесь задерживаться, - возмутился один из них и пальчиком пренебрежительно тыкнул, в точь как она себе с Рыжим дозволила. – Заказ твой давно выполнен, а боле ногой не ступай к нам. У нас ходоки свои при Аиде, через ремесло да знания привечаемые, а не через простыни.
Но фея пропустила обидное мимо ушей, только одно взволновало ее равнодушие. Заказ выполнен? Но ведь…
- Никогда жалость гномам к лицу не была, - перебил один из смешных карликов. - И другие чувства для нас лишние. Все о броши своей печешься, о гордости, а того, кто о тебе пекся, на смерть отправила. Прокляты будут твои крылья, волшебная пыльца истощится, недовольство с лица сойдет, внутренний взор откроется, одумаешься, но поздно будет. Поздно и навсегда. Проклята!
- Проклята! – повторили другие гномы.
