Любовь Химеры (СИ) - Истомина Елена (электронные книги без регистрации TXT) 📗
— Нет, не этому, — хозяин, кажется, смутился и опустил глаза. — Проходите.
Хозяин заведения уступил нам дорогу.
— Приходи еще, красавица! Вместе потанцуем! — услышала я вдогонку.
— Ага! Щаз-з! — ответила я, не оборачиваясь, и зачем-то хлопнула себя по заднице, прекрасно понимая, что Борис смотрит мне вслед.
Мы погрузили Олега в машину Демитрия, я села спереди рядом с ним и вдруг почувствовала острый приступ тошноты и головокружения, даже потом прошибло.
— Ох ты ж! — простонала я.
— Ты чего это? Там много сил отдала, что ли? — Демитрий уставился на меня, просматривая ауру. — Постой, ты что, беременна? Серьезно? От него?
Кивок на мирно спящего Олега.
— Ну не от духа ж святого!
— С тебя станется, — хохотнул Демитрий.
— Иди ты…Это что за хрень такая?
Я уставилась вперед, смотря во все глаза в ночное небо, там, вдалеке, плыло две ярких точки, две вайтманы, и вдруг между ними мелькнули еще две точки помельче — выстрелы, там, вверху, шел бой! Мелькнула яркая вспышка так, что даже на пару секунд город осветила, и все исчезло. С неба. Как и не было.
— Кто это там?
— Без понятия, — пожал плечами Демитрий, — но хреново однозначно.
Часть 24
Придя домой, мы уложили Олега спать и отправились к Пелегину, узнать, в чем было дело. Хозяин дома обнаружился в спортзале, глорианский отец довольно легко отжимал две гирьки по пятьдесят кг. Остановился лишь на миг, склонив голову в приветствие. И опять занялся укреплением организма.
— И что это было с час назад? Кто кому хвост в задницу засунул? — живо поинтересовался Демитрий.
— С Церены уже пятое незаконное проникновение. И все к нашим ядерным точкам подкрадываются, прощупывают. На предупреждения не реагировали, так что патруль действовал в рамках закона.
— Чегой-то они? — напрягся Демитрий. — Уж не вторжение ли готовят?
— Ну вот, теперь сто раз подумают, вторгаться иль пожить еще маленько.
— Хорошо бы. А то Марс нас теперь, поди, не поддержит, раз в контрах, а воевать на орбите Мидгарда не хотелось бы. Тем более с ними.
— А кто там живет? — поинтересовалась я, не слышала о таких.
— Пауков тарантулов видела? — спросил Демитрий с милой улыбкой. — Примерно то же самое, раз в десять побольше только. И умнее раз так в тысячу. Придут, сожрут всех, оставив население тысяч в десять на развод и программу усиленного размножения. Лет через пятьсот опять вернутся и сожрут возрожденное население. И так до бесконечности. Так они и кочуют по своим уже порабощенным планетам, позавтракали на одной, поужинают на другой, попутно ищут, кого б еще захватить.
— Жуть такая! — я передернула плечами от страха. Сразу вспомнился сон, в котором тарантул подбирается к горлу моего малыша. — Но вы ведь нам протянете хвост дружбы, если что?
— Протянуть-то протянем, — кивнул Демитрий, — да лететь до вас больно далеко. Можем не успеть.
— Так и война не завтра. — Пелегин лег на пол и стал качать пресс. — Я невольно залюбовалась могучим телом отца. Кубики пресса и бицепсы были видны даже через футболку. Интересно — сколько ему лет? Официально пятьдесят восемь. Но тело и кожа выглядели намного моложе. Я знала его уже больше десяти лет, и за это время он ничуть не постарел, а Влад говорил, что он ничуть не изменился с момента моего рождения. То есть за двадцать шесть лет.
Пелегин подчеркнуто даже не смотрел в мою сторону, ну да. Обидела, сорвалась. Беременность, что ли, так влияет?
— Дим, оставь нас, — тихо попросила я, ящер тут же вышел, не задавая лишних вопросов. По аурам и так все видно.
— Вы что-то хотели, Доротея Владиславовна? — подчеркнуто холодно осведомился глорианский отец.
— Пап, прости меня, пожалуйста, — тихо попросила я, — я вас всех люблю. Ты знаешь. Но… моя душа, она словно на четыре противоположные части поделена, и эти части иногда разрывают всю мою сущность. От тебя и от Влада, видимо, достались большие части. Я никак не могу забыть и отпустить те годы обучения с Демитрием и Витаором. Они чужды и дики другой половине моей души.
— Я знаю милая, знаю, — Пелегин подошел и обнял меня, — мне тоже вместе с тобой больно и плохо, поверь, но я не мог оградить тебя от этого. А знаешь, что — ты думай о том, сколько жизней ты уже спасла благодаря этим знаниям. И сколько сможешь спасти еще. А я всегда буду рядом с тобой, моя хорошая. И поверь мне, что было сделано все возможное для того, чтобы спасти Лизу.
— Пап, я беременна. Это само как-то вышло, я ж думала, что не смогу больше. Мне страшно… Очень.
— Не бойся, милая. Это будет замечательный мальчуган, как две капли воды похожий на своего отца. — Пелегин счастливо улыбался, держа мои похолодевшие от страха руки, в своих горячих. — Такие дети, как Лиза, рождаются лишь раз, на изломе тысячелетия.
— И у них у всех такая печальная судьба?
— Как правило, — кивнул отец, — отпусти ее душу… Не держи, дай спокойно уйти и переродиться.
— Она еще ко мне вернется? — с надеждой спросила я.
— Обязательно, — улыбнулся отец, — только отпусти сейчас. И береги себя, моя ты супер-геройка. Я знаю, что тебе тяжело. Но я что-нибудь придумаю, обещаю. Но поселок не покидай, пожалуйста. Пока не родишь. Сейчас ты особо уязвима. Он уже понял, что склонить тебя на свою сторону вряд ли сможет. Остается одно — убить. Пока не вошла в полную силу и не стала для него реальным противником.
— Хорошо, пап, я поняла, — кивнула я, прижимаясь к отцу, питаясь его энергией силы и уверенности, которой он всегда так и лучился. Отец отстранился и вдруг встал передо мной на одно колено, коснувшись губами обнаженной полоски живота.
— Ты только представь, какое это чудо, — отец коснулся рукой живота, и по нему разлилась волна внутреннего тепла, окутывая меня всю, словно кокон. Генерал поставил мощную энергетическую защиту.
— Ах, вот почему тебя последнее время с этой планетки не вытащить! — услышала я возмущенный женский голос, а обернувшись, увидела в дверном проеме высокую девушку — блондинку с длинными вьющимися волосами. У нее были голубые, как у отца, глаза и такой же проникающий в самую душу взгляд. В том, что передо мной стояла дочь Пелегина, не было никаких сомнений. Тот же нос чуть с горбинкой, тот же овал лица.
— Что-то подобное я и предполагала. Но что все до такой степени запущено!
Пока она говорила, отец встал и крепко прижал меня к себе, успокаивающе поглаживая по спине.
— Тебе сколько лет хоть, милое дитя? — меня так и прожигали презрительным взглядом.
— Двадцать шесть, — спокойно ответила я, сдерживая улыбку.
— Убиться и не встать! — взвизгнула красавица. — А следующей сколько будет? Шестнадцать? — девушка гневно воззрилась на отца. — Нет, я, конечно, все понимаю — мама за сотни лет приелась, у тебя возраст мужской дурости как раз подоспел. Но не до такой же, блядь, степени-то!
Я, не выдержав, рассмеялась, уткнувшись Пелегину в грудь.
— Че ты ржешь, поганка малолетняя!!! Ты имеешь хоть отдаленное представление о том, сколько ему на самом деле лет и в чью постель ты залезла? — негодовала сестрица.
— Да мне как-то ваще ровно, мне с вами за одним столом не сидеть, — ответила я, сдерживая смех.
— Ах ты! — мне показалось, что на меня сейчас кинутся и попросту голову оторвут. Но Пелегин вовремя рявкнул:
— Тара, уймись!
И тут челюсть красавицы просто упала на пол. Разглядела беременность, догадалась я, и снова подавила улыбку.
— Ты! — взвизгнула она, глядя на отца. — Как ты мог это допустить?
— Что именно? — спокойно осведомился Пелегин.
— Она понесла от тебя! Не видишь разве!
— Это мой внук, глупая, — улыбнулся Пелегин дочери, — челюсть красавицы отвисла повторно, она заморгала глазами, шокировано смотря на меня. Я сняла щиты, позволяющие ей увидеть свою необыкновенную радужную ауру, такой нет еще ни у кого во всей вселенной.
Девушка посмотрела, закрыла рот и залилось краской.
