Плохие девочки не плачут. Книга 3 (СИ) - Ангелос Валерия (читать книги полностью .txt) 📗
Его плоть твердеет.
Вены вздуваются.
А я истекаю.
Кровью. Слезами.
Возбуждением.
Диким. Токсическим.
Точно.
Кажется.
У меня истекает срок годности.
Эта шлюха порвалась.
Несите следующую.
Фон Вейганд продолжает вгонять внутрь свой огромный орган. Вдалбливается, не ведая жалости. Раздирает рот, растягивает глотку.
Я вижу себя со стороны.
Дрожащая.
Закованная в цепи.
Окровавленная.
Я его ожившая фантазия.
Насаженная на член.
Растерзанная.
Жертва.
Он насилует меня.
А я возбуждаюсь.
Не умею иначе.
Падшая.
Грешная.
Я его женщина.
Запрокидываю голову назад. Расслабляю горло. Стараюсь принять хозяина целиком и полностью. Вылизываю яйца. Делаю все, чтобы было удобнее меня еб*ть.
Его сперма — моя высшая награда.
Фон Вейганд отстраняется и спускает мне на лицо. Потом закладывает член в рот, чтобы я высосала остатки семени.
Низ живота содрогается.
Раз за разом.
Мышцы сокращаются.
Мучительно.
Сладко.
Я кончаю, потому что кончает он.
Рычание зверя.
Звон цепей.
Я лежу на спине. На прохладных металлических звеньях. Железные нити удерживают тело навесу. Проходят часто-часто, от плеч до лодыжек. Голова запрокинута.
Напряженный член утыкается в мои губы.
Я открываю рот.
Я подчиняюсь.
Я покоряюсь.
Я…
Уже не я.
Фон Вейганд сдавливает мои челюсти пальцами так, точно сжимает в стальных тисках. Трахает, будто гвозди забивает. Вбивает здоровенную дубину в глотку.
Дергаюсь.
Слабо.
Судорожно.
Замираю.
Послушно.
Вздыбленный член входит в горло как поршень.
Глубже.
И глубже.
Пауза.
Толчок.
Пауза.
Толчок. Толчок. Толчок.
Его яйца закрывают мои глаза.
Я точно потаскуха.
Самая.
Последняя.
Пожалуйста.
Прошу.
Лучше пристрели меня.
Лучше…
Я кончаю.
Опять.
Пока фон Вейганд имеет меня с нежностью обезумевшего зверя. И поглаживает мою обнаженную шею. Легонько. Кончиками пальцев. Наблюдая, как возбужденный член растягивает горло.
Его вены набухают.
И проступают сквозь мою кожу.
Голая.
Окровавленная.
Где я?
Бьется жуткий вопрос.
Что я?
Правда — не знаю.
Есть только его член.
А мой мир вращается вокруг.
Я живу.
Когда он таранит мой рот.
Это диагноз.
Нет.
Это приговор.
Фон Вейганд кончает и позволяет мне все проглотить.
Хорошая девочка.
Я тебя испорчу.
Я тебя помечу.
Кровью.
Спермой.
Я сделаю тебя плохой.
Моей.
Я оставлю клеймо.
Под кожей.
Везде.
Внутри.
Я войду в твои вены.
Покалечу.
Изувечу.
Не надейся.
Не проси.
Я тебя не выпущу.
Из клыков.
Из когтей.
Я.
Твой.
Зверь.
— Скажи, — шепчу охрипшим голосом. — Скажи хоть что-нибудь.
Он отдает очередной приказ.
Равнодушно.
Ледяным тоном.
— Нет, — едва успеваю выдохнуть. — Не так.
Цепи вновь приходят в движение, отпускают меня, опускают на землю. Стальные звенья больше не касаются тела. Не держат. Уносятся прочь. Жалобно бряцают.
— П-пожалуйста, — закашливаюсь. — Мне страшно.
Фон Вейганд изучает мое лицо.
Молча.
— П-прошу, я п-просто хочу услышать твой голос, — выдаю сбивчиво. — Неужели ты совсем ничего не скажешь? Ни слова?
Он прикасается пальцами к моим губам.
Надавливает.
Чуть.
А я уже кричу.
Жгучая боль сводит рот судорогой.
Вот и ответ.
Ты.
Моя.
Голая.
Готовая.
На коленях.
Рыдающая.
Разорванная.
Дрожащая.
В собственной крови.
В мужском семени.
Ты пешка.
Шлюха.
Ты моя королева.
Я всхлипываю. Склоняюсь ниже, ссутулив плечи. Безотчетно прячусь, отчаянно пробую скрыться. Прикасаюсь к губам ладонью. Едва. Совсем легонько. Ощупываю осторожно. Скулю. С ужасом взираю на багряный след, зияющий на моей руке.
Это темная метка.
Печать.
Дьявола.
Я не верю.
Отвергаю реальность.
Это просто сон.
Это не настоящее.
Я хочу проснуться.
Я пытаюсь.
А палач обходит меня. Медленно. Останавливается за спиной. Накрывает мрачной тенью, точно придавливает гранитной плитой. И пусть не дотрагивается, но обдает могильным холодом.
Я наблюдаю за высокими черными сапогами.
Завороженно. Затравленно.
Фон Вейганд сжимает мою задницу.
Жестко. Выразительно.
Не угроза. Обещание.
Любимая часть пойдет на десерт.
Я закашливаюсь.
Во рту кровавое месиво. Даже боюсь шевельнуть языком. Сглатываю, и чувство такое, будто проталкиваю через горло осколки стекла.
Вдох. Выдох.
Рвано. Судорожно.
Я должна успокоиться.
Любой ценой.
Все не так плохо.
Наверное.
Я слишком впечатлительная.
Просто несколько царапин. Трещин. Ссадин. А кровь еще остановится. Нужно выждать время.
Фон Вейганд отдает новый приказ.
И цепи враз пленяют тело.
Вздергивают меня вверх.
Резко. Рывком.
Так, что чуть суставы не выворачивают.
Боль обдает кипучей волной.
Струится по жилам, по венам. Течет раскаленным ручьем. Пропитывает каждую клетку, пробирает до костей.
Кап. Кап. Кап.
Назад.
В прошлое.
В горячий воск.
Обрывки образов.
Отрывки фраз.
Кап. Кап. Кап.
Та самая фантазия.
Жуткая.
Чудовищная.
Запредельная.
До дрожи.
Реальная.
Здесь.
Сейчас.
Я.
Распята.
В стылом воздухе подземелья.
Растянута.
В железных цепях.
Жертва.
Голодного зверя.
Мое тело выставлено напоказ.
Вытянуто.
До ломоты.
Кап. Кап. Кап.
Огромный член входит в мой рот.
Вбивается глубже.
Прямо в глотку.
Раздирает изнутри.
И не только в горле.
Везде.
Всюду.
Всегда.
Кап. Кап. Кап.
Я не знаю, что реально.
А что — нет.
Я не отличаю.
Где ложь.
Где правда.
Я не понимаю.
Кто я?
Кап. Кап. Кап.
Я сглатываю кровь.
Опять.
Я чувствую.
Четко.
Жесткие толчки.
В глотке.
Терпкий вкус.
На языке.
Я мотаю головой.
Прогоняю видение.
Пробую прийти в себя.
Боль пожирает разум. Вонзает когти и клыки. Без пощады. Без жалости. Рвет на куски. Погружает во мрак. В лабиринт, сотканный из тьмы.
Я в цепях.
По-прежнему.
Пленена.
Обездвижена.
Готова для утех.
Хотя никто меня не трогает. Даже пальцем не касается. А ощущение, будто сотни демонов раздирают плоть на части. Вырывают душу ржавыми крючьями. Сжигают дотла в адском пламени.
Я перехватываю цепь пальцами, сжимаю покрепче, пробую подтянуться, чтобы ослабить жуткое натяжение. Только любые попытки тщетны. Сил недостаточно. Моя физическая форма явно подкачала. Никакой подготовки нет.
Я кричу.
Пара секунд.
Безвольно повисаю в стальных сетях.
Слабо дергаюсь.
Затихаю.
Я ничего не знаю о боли. Не представляю. В самом страшном кошмаре не могу вообразить скупую тень истины.
Никакой кнут с этим не сравнится.
Никакая плеть.
Ничего вообще.
И духовную боль — к черту. Все эти слезы и сопли. Дурацкие истерики. Патетические рыдания. Вдохновенные п*здострадания.
Ничто даже рядом не стояло.
Никогда.
Такое чувство точно кости выдирают из мяса.
Вживую.
Без наркоза.
Любое движение лишь усугубляет ситуацию. Даже дышать невозможно. Мысли даются с трудом. Заговорить нельзя. Нельзя заорать. Попросту пискнуть не удается. Простонать не выходит.
Я парализована.
Я в агонии.
Раскаленный свинец стекает по запястьям. Струится вдоль позвоночника. Опоясывает ребра. Обдает живот. Устремляется к бедрам, к икрам, к лодыжкам.
