Невеста для демона страсти (СИ) - Борисова Алина Александровна (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Нет, Роззи. Существую я прекрасно и сам по себе. Но это существование — оно бесконечно и скучно, моя розочка. А вот чтобы воплотиться и жить — мне нужны человеческие эмоции, больше того — страсти. Поглощая их, я обретаю форму, и чем сильнее страсть — тем эта форма совершенней.
— То есть, я тебе нужна…
— Чтобы быть человеком, Роуз. Чтобы быть совсем-совсем человеком. Ощущать вкус еды, и запах твоих духов, и шероховатость ткани…
— Но зачем этот фарс с женитьбой? Ты бы мог просто похитить… или уговорить… кого-то.
— Не мог, моя Роззи. Договор. Он дает нам право, но ограничивает возможности.
— Нам?
— Ты правда думала, что я такой один? Это было бы невыносимо, моя прекрасная, — он отодвинул от себя пустую тарелку и взглянул на меня. — Ты закончила? Тогда идем наслаждаться жизнью. Сейчас самые сладкие дни — дни, когда мы оба можем получать удовольствие от всего, что в состоянии дать нам человеческий мир.
И он потянул меня к выходу, а мне осталось лишь следовать за ним, хотя в голове царил сумбур, его ответы лишь породили новые вопросы. Его сущность — даже не колдун, а что-то вообще потустороннее — вызывала едва ли не оторопь. Но… это был Лис — тот, кто обнимал меня, ласкал. Да, пугал и шокировал, но ведь не обижал. Так может, и ничего, и не страшно? Можно будет прожить и с ним. Тем более, что сейчас он звал меня развлекаться. И, кажется, он собирался делать это совершенно по-человечески.
Первое время я чувствовала себя просто мамочкой при восторженном ребенке: его интересовало все, его привлекали и увлекали какие-то совершенно простые, обыденные вещи. Долго с восторгом рассматривал и ощупывал плотницкие инструменты, приговаривая, что «здесь есть все, чтоб построить дом».
— Неужели собираешься строить? — удивилась я.
— Нет, моя Роззи, мне не успеть, — вздохнул неожиданно печально, — хороший дом строить долго. Да и кто в нем потом будет жить?
— Почему не успеть?
— Идем, я лучше куплю тебе красивый подарок, — резко срывается он с места, отставив инструмент. — Что бы ты хотела? Серьги? Колечко? Бусы? А, вот, смотри — потрясающая сумочка, что бы все это складывать!
Сумочка была, на мой вкус, простовата и аляповата, но его совершенно сразил контраст между мягким бархатом основы и гладким атласом аппликации. И мне пришлось согласиться, что к сегодняшнему наряду она мне вполне идет. Дальше был браслет с многочисленными шумяще-гремящими подвесками, который я тоже приняла, поддавшись на его уговоры. Затем его заинтересовали детские свистульки — он перепробовал их все, затем купил штук пять и почти сразу раздарил снующим вокруг детишкам. Еще ленты и украшения для меня. Красивый маникюрный набор, который я присмотрела уже сама. Куча необходимых каждой женщине мелочей, которые мне, наверно, должно было быть стыдно покупать при нем, вот только стыдно почему-то совсем не было. Мне, а вот он смотрел на это как-то странно, словно я покупаю вещи, которые мне уже вовсе никогда не пригодятся, а он не хочет портить мне настроение и об этом сообщать.
— Что не так? — все же решила поинтересоваться у этого любителя «простых человеческих радостей». — Или ты полагаешь, что я уже беременна?
— Откуда, роза ты моя белая? Ты была только со мной, а от меня сложно получить в подарок что-то существеннее купленного на ярмарке браслета.
— То есть с конем ты меня все-таки обманул?
— Почему? Он твой и ждет тебя. Но конь тоже относится к тем вещам, которые можно купить на ярмарке. А мы говорим о зарождении жизни, а с этим не ко мне.
— А к кому? К герцогу Александру Теодору Иоанну?
— А знаешь, — мой не-муж приблизился ко мне сзади вплотную и обнял за плечи, — пожалуй, это единственная вещь, с которой он справился бы лучше меня. Только я все равно ему тебя не отдам. Вот такой я страшный себялюбивый эгоист… Хочешь пирожки с вареньем? Как нет? А я уже хочу! Идем же, они так восхитительно пахнут!
Потом были пирожки, да. Наверное, восхитительные, я не очень прочувствовала вкус. Странные ощущения: жуешь, а… ничего. Еда. Съедобна. Ну, хоть Лис наслаждался.
Дальше были кулачные бои. Сначала мы просто смотрели, и не могу сказать, чтобы зрелище того, как потные мужики пытаются набить друг другу морду, меня сильно привлекало и увлекало. Но потом этот ненормальный полез участвовать — и мое отношение к происходящему резко изменилось.
Захотелось повиснуть на нем и заорать: «Не пущу! Куда тебе против этих бугаев? Ты маленький, щупленький». Помолчала, конечно. Лишь в веревку ограждения вцепилась отчаянно. Да и маленьким он, конечно, не был. А уж щупленьким тем более — мышцы у него ого-го, как бугрились. Вот только противник ему нашелся — редкостный мордоворот, в два раза шире, да на голову больше…
«Ну ладно, — уговаривала я себя, — ну, захотелось кому-то быть избитым. Радость ему от ощущений. Даже таких. Ну, пусть. Вот и посмотрим, какой он дух, и как он свое переломанное тело от земли отскребать будет, да излечивать… или восстанавливать… или оно у него вообще не сломается — оно ж ненастоящее, вроде как…»
Однако пока отскребать и восстанавливать было нечего. Куда более ловкий и верткий, Лис легко уходил от ударов противника и столь же легко наносил их сам — слишком быстрый, слишком непредсказуемый. Слишком… искусный? Да, пожалуй.
Мордоворота он забил легко, будто играючи. А впрочем, почему «будто»? Играючи и забил. Игрался он так, и откровенно наслаждался игрой. Столь же легко он одного за другим победил и следующих двух соперников. А вот потом, когда я уже совсем уверилась, что ничегошеньки ему не будет, он вдруг упал, пропустив сильный удар в лицо. Встал, пытаясь вернуть утерянное превосходство, и тут же вновь получил удар, и опять, и еще. Совсем недавно ловкий и верткий, он вдруг стал недопустимо медлительным, и просто не успевал ни закрыться, ни контратаковать. Наконец, он опять упал и уже не поднялся. Победу отпраздновал соперник.
Однако Лису, как продержавшемуся целых три боя подряд, все же полагалась какая-то награда, и ему щедро отсыпали полный кошель меди.
— Идем праздновать? — с шальной улыбкой на разбитом лице предложило это чудовище, добравшись, наконец, до меня нетвердой походкой.
— Праздновать? Что тебя избили? — нет, он вконец сумасшедший!
— Ох, Роззи, ну не мог же я без конца выигрывать, — он улыбается чуть снисходительно, словно я не понимаю простых вещей, а у самого из разбитого носа кровь течет, и шатает его так, что, кажется — скоро рухнет. — Так, немного размяться. И тихонечко уползти…
— Да, тебе теперь, похоже, только ползти, — положив его руку себе на плечо и медленно двигаясь прочь с площади, вздохнула я. Ноги ж едва переставляет. — Очень больно?
— Ага, — и почему в его усталом голосе мне чудится просто детский восторг? — Правда больно, Роуз. По-настоящему… Спасибо тебе.
— За что это? Это ж не я тебя била.
— Но ведь это благодаря тебе я смог воплотиться. Стать живым, настоящим. Все это почувствовать.
— Ты говорил, что смог воплотиться благодаря страстям моего отца, — мне, наконец, удалось довести его до бочки с дождевой водой, стоящей на углу площади. Тяжело опершись на обод одной рукой, другой он попытался умыться. Не очень вышло. Свои извечные перчатки он снимать и не думал, а от них разве что грязных разводов на лице больше становилось. Я отвела прочь его подрагивающую руку, и начала умывать сама.
— Страстей твоего отца хватило лишь на подобие герцога. Не слишком устойчивое, к тому же, норовящее распасться то от сильной магии, то от сильных эмоций. Недаром пришлось использовать маску в храме, да и тебе глаза завязывать, а то бы перепугалась… сильно…
— В карете? — вспомнила я. — Когда я искала, а тебя… не было?
— Был, Роззи, я всегда там был, — он постоял, пошатываясь, над бочкой, потом плеснул еще пару раз себе в лицо и отвернулся, предлагая следовать дальше. Я предложила плечо, но он отказался, просто взял за руку. — Одежда ж на чем-то держалась, верно? Вот только облик был уж больно изменчив, и не всегда человекоподобен.
