Чертог страстей - Деверо Зара (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Громко охнув, Кэтлин на миг замерла, осваиваясь с незнакомыми приятными ощущениями, вызванными быстрым охлаждением ее горячей кожи, и расплылась в радостной улыбке, почувствовав, как пальцы повара размазывают по ней сливки. Насыпав сверху ягод, он принялся жадно есть это лакомство, между делом посасывая и полизывая соски. Стоны Кэтлин переросли в истошные крики, она изнемогала от неудовлетворенности, лоно ее плавилось и сочилось ароматным нектаром. И лишь только Рафф, прожевав сочную ягоду, наклонился над ее многострадальной половой расщелиной, сердце Кэтлин замерло, охваченное приятным предчувствием.
Шеф-повар осторожно ввел в ее скользкое влагалище свой палец, натруженный, твердый и многоопытный в самых разнообразных манипуляциях, немного повертел им там, вынул, облизнул и, прищелкнув от удовольствия языком, всунул его обратно, уже вместе с другим пальцем. Сердце Кэтлин радостно застучало, и Рафф вогнал ей в лоно третий палец. Животный стон вырвался из ее чрева, она заелозила на столешнице, как на раскаленной жаровне, и шеф-повар стал совершать рукой ритмичные возвратно-поступательные движения. Кэтлин впала в экстаз, предвкушая бурный оргазм, который вознесет ее из кухни в райские кущи.
Но когда до чудного мгновения оставалась лишь доля секунды, Рафф резко вынул свою ладонь из ее пещеры наслаждений и строго произнес:
– Еще не время, наберитесь терпения, мисс Колберт!
Она взвыла от негодования и заскрежетала зубами.
Рафф зачерпнул из вазы пригоршню красных ягод и стал запихивать их по одной в сердцевинку ее женской сущности. Потом он налил туда же сливок, полюбовался произведением своей творческой фантазии, наклонился и начал с аппетитом поедать начинку, между делом посасывая клитор и покусывая срамные губы. По его подбородку стекала красно-белая жижа, он причмокивал от удовольствия и легонько пощипывал Кэтлин за ягодицы и ляжки. Такого блаженства она еще не знала. Глаза у нее лезли на лоб, и она в полный голос завизжала и застонала, купаясь в пенных волнах головокружительного экстаза. А когда Рафф принялся деловито тереть ее самый чувствительный орган своим большим пальцем, она поняла, что теперь ее точно разнесет внутренним взрывов эмоций на мелкие кусочки. Как только оргазм сотряс ее до основания, она крикнула:
– Возьми же меня! Только не мешкай!
Но надежда на то, что он введет ей в лоно свой прибор, не оправдалась. Рафф подождал, пока она успокоится, развязал ей ноги и стал старательно втирать масло и клубничный крем в ее груди. Ничего не соображая, Кэтлин моча наблюдала, как шеф-повар сдавливает полушария ее бюста и вставляет в образовавшийся тоннель пенис. Измазанная алым сиропом, головка стала то высовываться из этой тесной норки, то вновь юркать в нее, оставляя за собой пенистый след. Но это продолжалось недолго, неожиданно пенис шеф-повара задрожал и выплюнул ей на шею и лицо густое кремовое желе. Кэтлин вспомнила, как ее сокурсницы по университету иногда употребляли жаргонное выражение «жемчужное ожерелье», рассказывая друг другу о своих амурных приключениях, и сообразила, что именно они имели в виду. Часть спермы попала ей в волосы, одна капелька – в глаз, и ей вдруг стало это неприятно, и захотелось поскорее вернуться в свой номер и вымыться. Этот урок секса почему-то пришелся ей не по нутру, очевидно, она втайне ждала от Раффа чего-то большего и была раздосадована те, что он так и не дал ей полакомиться своей фаршированной колбаской. Впрочем, подумалось ей, на сон грядущий переедать вредно, у нее еще будет возможность наесться этим мясным деликатесом досыта.
Раскаленный солнечный шар готовился скрыться за горизонтом, а пурпурный небосвод кое-где уже обрел лиловый оттенок, когда в театре «Минак» вспыхнули огни рампы и началось красочное драматическое действо. Однако происходившее на сцене совершенно не волновало Кэтлин, она думала только о пригласившем ее сюда Тристане, одно лишь соседство с которым приводило ее в трепет, граничащий с благоговением.
– Скучный, банальный спектакль, пожалуй, даже хуже некоторых современных телевизионных сериалов, – с брезгливой миной промолвил он в антракте, пожевал губами и насупился.
– Вот уж никогда бы не подумала, что вы разбираетесь в «мыльных операх», – с улыбкой заметила Кэтлин, всматриваясь в его аристократическое лицо, осененное задумчивостью и легкой печалью. Ветер с залива трепал его шелковистые черные локоны и вынуждал то и дело их приглаживать.
– В них разбирается мой лакей Роберт, я же вынужден его терпеливо выслушивать и притворяться, что эта чушь действительно занятна. А вы тоже смотрите сериалы?
Под его пытливым взглядом Кэтлин созналась, что иногда грешит этим.
– И какие же из них вам понравились? – спросил Тристан, вскинув кустистые брови. – Я имею в виду, разумеется, только британские.
– «Истэндеры», «Улица Коронации», «Эммердейл», – смущенно ответила Кэтлин, борясь с желанием ухватить его за ширинку. Щечки ее стали пунцовыми от греховных мыслей, и она принялась обмахиваться программкой.
– Однако у вас оригинальные пристрастия, – промолвил Тристан и улыбнулся уголками губ.
Она почувствовала, что он считает ее недалекой обывательницей с узким кругозором, и, словно бы оправдываясь, с жаром возразила:
– Я также увлекаюсь музыкой разных жанров, начиная с фольклорной и заканчивая классической. Мне в равной степени нравятся произведения Гершвина, Кола Портера, Пуччини и Верди. А вот почитательницей Моцарта я не являюсь. Другое дело – творения композиторов романтического стиля двадцатого столетия: Равеля, Дебюсси, Стравинского, Листа, Шопена. Из модернистов я предпочитаю Белу Бартока и Бенджамина Бриттена…
– Это впечатляет, – изрек, выдержав паузу, ее собеседник. – Знаете, вы непременно должны ознакомиться с моей фонотекой! Давайте заедем ко мне после спектакля и послушаем классическую музыку. Ну, что скажете?
Разумеется, Кэтлин с радостью приняла это приглашение, поскольку слишком долго его ждала, чтобы отказаться, и принесла слишком много жертв, чтобы унять свои сексуальные фантазии. После яркого, хотя и недостаточно содержательного интимного рандеву с Раффом на кухне, она встретилась на другой день с Бэнаном и Джоном. Проницательный художник угадал, что она чем-то взволнована, и проявил джентльменскую сдержанность. Кэтлин сама рассказала ему о предстоящем свидании с Тристаном, умолчав, однако, о легком флирте с Раффом и Джоном. Художник закончил ее портрет и, отложив в сторону кисти, многозначительно произнес:
– Будьте с ним осмотрительны! От него можно ожидать любого сюрприза.
Кэтлин вскочила, нервно прошлась по помосту и, опершись локтем на треснутый столбик, в сердцах выпалила:
– Об этом же постоянно твердит мне Белла! Что он всем вам такого сделал, что вы так на него ополчились?
Бэнан снисходительно улыбнулся и наставительно промолвил:
– Он загадочен и непредсказуем, и это раздражает местную публику. Хотя, если говорить честно, здесь все себе на уме. Ненависть к лордам всегда была в крови у сервов, их потомки продолжают недолюбливать аристократов и в душе завидуют им. А разве это для вас новость?
– Мне странно это слышать, – ответила Кэтлин, наморщив лоб. – Признаться, я не слышала, что подобные предрассудки бытуют в наше время! Во всяком случае, в студенческой среде Гранчестерского университета никакой классовой неприязни уж точно нет, все представители разных сословий там равны.
– Осмелюсь предположить, что это не так, просто вы не обращали должного внимания на эту проблему, – сказал Бэнан.
– Вполне возможно, однако в театр «Минак» я с ним все равно пойду, что бы вы мне ни говорили! – воскликнула Кэтлин, вздернув подбородок.
– Воля ваша, мисс Колберт, я все равно останусь вашим доброжелателем и всегда поддержу вас в трудную минуту. Так что не стесняйтесь и заглядывайте в мою мастерскую в любое время, я позволю вам поплакаться мне в жилетку, – сказал художник и принялся обтирать об фартук свои кисти.
