Плохие девочки не плачут. Книга 3 (СИ) - Ангелос Валерия (читать книги полностью .txt) 📗
— Звучит обидно.
— Вы поступаете так, словно вам нечего терять.
— Это близко к истине, — заявляю чуть слышно.
— А что насчет вашей семьи?
Запрещенный удар.
Не возражаю, не спорю.
Затихаю.
— Вы еще поплатитесь за эту выходку! — восклицает Андрей, хватает меня под локоть, толкает вперед. — Ведете себя как бандитка.
Теряюсь.
Погружаюсь слишком глубоко.
На дно.
Я захлебываюсь.
Собственными мыслями.
Я задыхаюсь.
Осознав, насколько далеко зашла.
Я играю с пламенем.
Зря.
Очень зря.
— Удачи, — произносит одними губами Андрей.
Захлопывает дверь.
Глава 20.3
Труден лишь первый шаг. Так говорят. Главное — начать. Сдвинуться с места, а там как пойдет. Само собой сложится. Или нет? Вдруг ты не знаешь, куда именно держать путь, какую выбрать тропу. Вдруг повернешь не туда, оступишься, ошибешься. Может, стоит остановиться? Иногда и правда лучше не двигаться. Замереть, отдышаться, выждать удачный момент.
Чепуха.
Каждый шаг труден. И легче не будет. Никогда. Как ни старайся, сколько не ожидай. И грянет гром. И разразится гроза. И ты упадешь. Неминуемо. В грязь. Задохнешься от боли, захлебнешься собственной кровью. Но сдаваться нельзя.
Это не демо-версия. Это твоя первая и единственная игра.
Вот так ходишь, бродишь, ступаешь вперед по бесконечной дороге. Живешь. Будто в кредит. Будто впереди еще добрая тысяча лет. А то и веков. Миллион. Будто вся твоя судьба не одинокая вспышка. Не плевок на фоне глобальных проблем мироздания.
Отрывайся. От земли. От себя. Делай не то, что прикажут. Не то, что нужно. Делай то, чего жаждет душа. То, чего требует твое нутро. Не заглядывай в чужие книги, не листай истлевшие страницы чужих жизнеописаний. Пиши историю сам.
Я успеваю совершить множество абсолютно бесполезных действий. Измеряю каждую комнату в моих апартаментах шагами. Вдоль и поперек. Исследую гардероб, перебираю наряды, расставляю обувь в хаотичном порядке, вытаскиваю изысканное кружевное белье, раскладываю все это великолепие на полу, придирчиво разглядываю, выбираю наиболее подходящий вариант. Затем еще один. И еще один. И еще.
Отправляюсь в ванную, принимаю душ, мою голову. Безразлично смотрю на кровь, которая смешивается с водой. Вытираюсь полотенцем насухо, набрасываю халат. Продолжаю метаться по периметру, укладываюсь на кровать. На спину. На бок. На живот. Встаю, возвращаюсь к одежде, бракую собственный выбор. Заталкиваю лишнее в шкаф. Снова достаю. Снова заталкиваю. По кругу. Пока не начинает кружится голова. Опять ложусь. Ворочаюсь. Пытаюсь найти удобное положение. Ничего не выходит. Усаживаюсь, роняю голову на руки. Раскаленный лоб обжигает заледеневшие ладони.
Я не хочу думать.
Не хочу знать.
Зачем фон Вейганду алтарь. Что сейчас происходит со Стасом. Жив ли он. Жива ли моя вера, надежда… любовь.
Хотя все и без того ясно. Вопросы излишни, когда ответы на поверхности.
Я эгоистка.
Я не боюсь, что фон Вейганд убьет Стаса. Случайно или намеренно, пытками доведет до смерти.
Я боюсь, что я это прощу.
Точнее — прощать будет нечего.
Я пойму и приму.
Пойду дальше. Не сверну, не убегу. Рука об руку. В пекло. Горечь сглотну. Не забуду, но совесть заглушу. Заткну.
Кем я стану тогда?
Стук в дверь обрывает рефлексию. Щелчок открываемого замка. Слуга проходит мимо меня, ставит поднос с едой на стол и покидает апартаменты.
Прислушиваюсь. Ничего. Напрягаю слух. Все радары — на отметку максимум. Но мои старания напрасны. Ни единого звука. Тишина.
Я не слышу никакого щелчка. Клетка открыта. Свобода близка. Как никогда. Ха. Никогда. Сколько же едкой иронии в этом проклятом, ненавистном слове.
Пора действовать.
Бросаю взгляд на ворох одежды. Выбираю лучшее. Сжимаю ключ от комнаты фон Вейганда и погружаюсь в темноту.
На повестке дня раунд номер два.
Я иду и не чувствую собственных ног. Звук моих шагов поглощает ковер. Обманчиво мягкий ворс будто зыбучий песок. А может, такое впечатление просто потому что я босиком? Непривычное ощущение.
Я словно во сне. В астрале. В абсолютно новом и незнакомом слое реальности, очень отличном от всего увиденного прежде.
Замедленная съемка.
Кто-нибудь, наймите нормального оператора.
Кто-нибудь, найдите нормальную меня.
Кто-нибудь.
Спасите.
Нас.
Вырвите из прошлого.
Верните.
Прошу, пожалуйста.
Закрываю и открываю глаза.
Бой сердца ломает ребра. Рваный, яростный. Вена у горла пульсирует так, точно готова взорваться.
Голова раскалывается.
Я.
Раскалываюсь.
Отель. В далеком городке. Первое свидание. Ключ опаляет руки. Все вокруг смотрят как на шлюху.
А я и есть шлюха.
Его вещь. Его игрушка. Его послушная зверушка. Покорная рабыня. Сосуд для слива спермы. Очередной аттракцион. Эксперимент для удовлетворения похоти.
— Вы пойдете к господину Валленбрегу и будете умолять о пощаде, — говорит Андрей в моей голове. — Вы будете умолять, чтобы он вас оттрахал.
Отличная идея. Представить все вот так. В форме приказа. В форме угрозы. Практически принуждение. Практически. Но не совсем.
Правда в том, что я сама этого хочу.
Вымолить его прощение.
Даже если он убийца.
А он убийца.
И не важно, жив ли Стас.
Ничего не важно.
Он убивал.
Раньше.
Множество раз.
Он палач.
Он собой доволен.
В отличии от меня.
Вечная жертва.
Я просто обожаю попадать в дерьмо. И страдать. Пафосно, надрывно. Наверное, это мое настоящее призвание. Наверное, на этом стоит построить карьеру.
Я так люблю биться в агонии.
Слава давно ищет своего героя.
Такой талант пропадает.
Срочно. В номер.
Я замираю на пороге. Заношу руку. Для стука. Но тут же отдергиваю. Отступаю на шаг назад. Нельзя. Лучше попробовать эффект неожиданности. Опять. Может, повезет?
Нервно улыбаюсь, облизываю пересохшие губы.
Он ворвался в мою жизнь. Без стука. Без предупреждения. Хочется ответить тем же. Хочется нанести ответный удар.
Я была хорошей девочкой.
Почти.
Выпивала. Редко. Материлась. Ради экспрессии. Курила. Но только сигареты. Не спала с кем попало. Ни с кем не спала. Ни разу.
Да я вообще святая.
Была.
А теперь.
Я разжимаю кулак, смотрю на свою ладонь. Кровь проступает там же, где змеится шрам. Я не замечаю, как царапаю руку, слишком сильно сжимая ключ.
Я не замечаю, как обрекаю людей на смерть. Как подставляю собственных родных. Как рискую чужими жизнями.
Я ничего не замечаю.
Я игнорирую.
Я в оппозиции.
К здравому смыслу.
Я верю. Будто могу выбирать. Хотя я не могу выбрать даже оружие, из которого меня пристрелят в следующей серии.
Ну, и наплевать.
Плевать, плевать, плевать.
Почему мне нравится это повторять?
Гребаное заклинание.
Ледяной нож гуляет между позвонками.
Я открываю дверь окровавленным ключом. Пальцы дрожат. Металл лишь чудом не выскальзывает, не падает на пол.
Толчок.
Ладонями.
По гладкой деревянной поверхности.
Толчок.
Пульса.
По взмокшим вискам.
Толчок за толчком.
Я шагаю прямо в ад.
Здесь царит полумрак. Единственный источник света — пылающий камин. Треск поленьев, запах смолы. Блики пламени как пятна крови. Повсюду жмутся мрачные тени.
И мне не спрятаться. Не скрыться.
Я запираю дверь.
И себя.
На ключ.
Поворачиваюсь, делаю несколько шагов.
Кажется, я иду вперед.
Или это только ливень идет?
Градом.
В моих ушах.
А под кожей лед.
И провода искрят.
Огонь так и манит меня.
Свет и тьма.
Их причудливая игра.
Завораживает.
Выбивает остатки дыхания.
Я ступаю дальше.
В бездну.
По привычке, не оборачиваясь.
Я продвигаюсь.
