Венец судьбы (ЛП) - Хатчинс Амелия (лучшие книги читать онлайн TXT, FB2) 📗

— Ты пыталась вырвать сердце мне и Ашеру. Ты чуть не убила бога, Питомец. Ты бы без труда закончила хренову войну. Если бы я кое-что не сказал…

— Я бы трахнула всех, а потом убила. И ненавидела себя больше, чем сейчас.

— Ненавидеть за что? За то, что выжила? Ты не должна ненавидеть себя. Ты не виновата, и я не держу на тебя зла. Я так же виноват в том, что случилось. Не говоря уже о том, что из-за меня тебя и создали. Я заставил твою мать создать тебя, Синтия. Я вечность планировал забрать этот мир у богов. Монстры в этих клетках, ну, они старше мира.

— Я делала то, чем не горжусь, Райдер. Я умоляла их убить меня. Думал, что Благие доставляют удовольствие, и умоляла об этом. Я даже не помню половины того, что произошло за первые пять лет. Не знаю, сколько Благих использовали меня или что сделали, когда я молила. Они Благие в клетке, которая должна была их обессилить, и всё же они превратили меня в мою приёмную мать. Я лежала на том полу, умоляя сделать мне больно, так же, как это делала она до того, как Фейри отдали ей приказ убивать любого, кто войдёт в комнату. Малахия был силён, а я слаба. Там я была почти человеком, как ты и сказал. Так как вышло, чёрт возьми, что у них были силы, а у меня нет?

— Потому что Оберон жил тысячи лет назад, Синтия, — мягко объяснил он, касаясь моей щеки, чтобы убрать выбившиеся волосы, которые прилипли к моему лицу от беззвучных слёз. — Он жил, когда были созданы первые существа, те, что в храме. По слухам, он был среди жертв, которых я показывал тебе, когда делал предложение. Предания гласят, что он создал пару с одной из первых, созданных женщин-Фейри. Я предполагаю, что он женился на Благой королеве, и у них родился сын. Если он — их ребёнок, то был там более десяти тысяч лет. Ашер сказал, что им потребовалась почти тысяча лет, научиться владеть силой. У Малахии было девять тысяч лет, чтобы отточить мастерство. Им потребовалась тысячи лет, чтобы получить силы, и ослабить тюрьму, прежде чем смогли сбежать. Тебе же всего двадцать, чтобы понять, как сбежать. Ты — моя жена, а не какое-то бесчувственное существо. Ты — моя крутая жена, которую невозможно сдержать.

— Почему ты не кричишь на меня? Я делала нечто ужасное. Было бы намного проще, осуди ты меня, и мы начали жить дальше.

— Нет, тебе было бы легче ненавидеть меня, осуждай я твои действия Ты поступила так не из злобы или неверности. А чтобы выжить и напомнить себе, что нужно вернуться ко мне. Ты вернулась, Синтия. Вернулась домой, даже не зная, что это твой дом. Так не поступил бы монстр. Вот что такое любовь, верно? Она бесконечная и всепоглощающая. Однажды я потерял тебя и снова почувствовал ту боль, когда смотрел на труп, лежащий на дне той ямы. Я был готов отпустить тебя, потому что ты была жива. Я люблю тебя так, чтобы смириться с фактом твоего возвращения, но потом Лукьян попросил об одолжении. Он заставил Танатоса выследить монстров Малахии в том туннеле, и разорвал их всех на части. Он взял то, что они украли у тебя, и вернул обратно. А потом Синтия, Наёмница, оседлала мой член, намереваясь убить меня, и я ещё больше влюбился, хотя ты и повторяла… причём много, ругательств подростков.

— Это был действительно неловко, и, честно говоря, я повторяла их потому, что они сводили Олдена с ума.

— Ты хотела убить Эдриана и несколько раз пыталась проткнуть его колом.

— Очень-очень неловко, — призналась я.

— В семнадцать, ты была совсем другой, Питомец.

— Я устала. — Я перевернулась и придвинулась немного ближе, но не прикасалась к Райдеру. — Если я убью тебя во сне, никогда себе этого не прощу, но виноват будешь только ты.

— Ты не можешь убить меня, я же Бог. Спи, ведьма, — приказал он.

— Богиня, я больше не занимаюсь всей этой магической шушерой.

— Да, я почти скучаю по ней. Жизнь была намного проще, когда мы ненавидели друг друга.

— Ты был чертовски сексуальным, когда я тебя ненавидела, — призналась я.

— А сейчас я не сексуален? — спросил он обиженным тоном.

— Сексуален, но в злобном смысле. Похоже на «я тобой владею».

— Хм… С этим я могу жить

— Спи уже. Ты неисправим.

— Я люблю тебя.

— Я… Я устала. — Мой тон был наполнен эмоциями, и потребовалось много усилий, чтобы скрыть их от него. Веки отяжелели. Он молча положил руку мне на бедро, защищая единственным доступным ему способом от кошмаров.

— Ну, спи. Я рядом. Спи, а я буду обнимать тебя и держать монстров на расстоянии, чтобы ты могла отдохнуть.

Глава 13

Ристан держал сына на руках, всё ещё не желая позволять никому, кроме матери, Аланны — несмотря на то, что она — злобная сука, которая жаждала трона и короны Райдера — держать малыша. Но то, что Ристан начал позволять кому бы то ни было помогать — прогресс. Я вновь посмотрела на карту перед собой, и убрала с неё кусочки, рассеянно бормоча, когда Райдер и Элитная Стража удивлённо подняли головы.

— Синтия, что ты делаешь? — спросил Райдер, смотря на меня.

— Бесполезно что-либо планировать. Маги знают наши ходы раньше, чем мы сами, — проворчала я, протягивая руку за спину, чтобы почесать место, откуда стремились вырваться крылья. — Вил знает наши планы. Как? Нас охраняют, в комнате, которая защищена, но они всё равно знают все стратегии и каждое движение ещё до того, как мы выйдем за ворота. Это необъяснимо.

Я протянула руку, снова почёсывая место, откуда крылья пытались развернуться. Я училась принимать факт, что теперь у меня есть крылья. Я отказалась от идеи отрезать их, тем более что Райдер предупредил, что отрастать они будут чертовски болезненно. Дело не в том, что это не круто; а в том, что они чертовски чесались, и иногда я чуть не протыкала людей, потому что они раскрывались, когда я расстраиваюсь или переживала любую другую сильную эмоцию. А ещё у меня не было такой роскоши, как время, чтобы научиться ими пользоваться.

— Значит, Вил может видеть нас, или мы ещё избавились не от всех его шпионов, — возразил Райдер.

Я смотрела на него, скользя взглядом по красоте отточенных черт. Он поднял глаза, встречая мой взгляд, и я поняла, что все вокруг внимательно наблюдали за каждым нашим движением. Воздух оперштаба был наполнен ужасом и напряжением, что удушало. Я не была уверена, чего они от нас ожидали. Братья Райдера, вероятно, думали, что мы подерёмся физически или объявим, что будем первой парой в истории Орды, подавшей на развод.

Склонившись над картой, я изучала материалы, делая мысленные пометки. Чернила невидимые и сделаны из материалов Фейри, реликвии, которую Райдер фактически разобрал и использовал, чтобы скрыть информацию на карте. Они сохраняли очертания и расположение войск втайне от любого, кто входил в оперштаб без разрешения. Изящно вырезанные фигурки, которые они использовали для обозначения воинских формирований, вырезаны из дерева старинной бузины, выращенной в Царстве Фейри. Кровь, которую Райдер использовал для создания меток и ориентиров на карте, добровольно пожертвована несколькими высшими Фейри. И, последнее, но не менее важное, материал карты создан из кожи его врагов-Фейри, которые были заперты в отдельной тюрьме.

— Дело в грёбаной карте и всём, что на ней, — выпалила я, закрывая глаза на доказательства, которые были прямо перед нами. Я провела рукой по лицу, застонав от абсурдности происходящего.

— Что именно? — Райдер склонился над пергаментом, задев своим локтем мой, когда он положил руки по обе стороны от карты, внимательно изучая её. Затем посмотрел на меня и обратно, прежде чем медленно выдохнуть. — Все материалы, использованные для создания карты, взяты из Царства Фейри. Чернила созданы здесь и пропитаны магией реликвии этого мира. Фигурки вырезаны из сердцевины бузинного дерева, такого же древнего, как Царство Фейри. Сама карта сделана из кожи врагов-Фейри, предателей Орды. Вил имеет доступ к нашим планам не потому, что у него шпионы, а потому, что Эри заколдовала карту, когда сеяла хаос в крепости. Ему не нужно прикосновение к карте, потому что может получить доступ ко всему в этом мире.