Иллюзия жизни. Мгновения любви (СИ) - "Маргокошка" (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
— Герхард. — Не смея поднять на него глаз, вся пунцовая Паола теребила складку юбки, понимая, что он прав и она действительно ведёт себя, как последняя дура.
— Ну что ещё? — Снисходительно посмотрев на неё, спросил он. И тут же подумал: «Тебя, Малыш, выручает только твой возраст и слишком тепличное воспитание Моркадо. Так что я сразу знал, что придётся повозиться. Но ты небезнадёжна, и я надеюсь, что выкрутасов будет всё меньше и меньше с течением времени».
— Вчера я просто не поняла, что напиток слишком крепок. Мне просто нужно было расслабиться. — При этом в мыслях Герхарда мелькнула мысль: «Угу! Я и смотрю, на всю катушку расслабилась. У меня бы голова раскалывалась после такого количества выпитого, а ей хоть бы хны». Между тем, не зная его мыслей, девушка продолжила: — И если можно, не делай меня метрессой. У меня пока нет ничего для этого. — Со вздохом произнесла она, и в голосе звучало нелицемерное сожаление. Он усмехнулся, подошёл к ней и, подняв девушку, с удовольствием шлёпнул по заду со словами: — Пока принимай дела, а через месяц посмотрим. — И она отправилась в гаремную.
***
<tab Пролетело несколько дней, траур кончился и потихоньку жизнь брала своё. Герхард сидел в сердце домейна, отсеке программно-технического обеспечения службы безопасности, состоящего из серверной и кучи других помещений, созданных для того, чтобы вся электроника осуществляла комфортное проживание, и обеспечивала безопасность всего, что требуется защитить. На расположенных вокруг панели создания визуалии стульях сидели самые доверенные ярлы: Крига, Веспа, Доридж и Майно. Те, с кем он делил победы и немногочисленные поражения. Из безопасников присутствовал кмет* Илладен Мих, из айтишников — Чихун. Изучение записи хроникёров закончилось и Герхард к своему сожалению просматривал уже в который раз, как Ниола выходит из отведённого Моркадо отсека, при помощи “зубчика” блокирует мембрану, и отправляется на мостик. Где под удивлённые взгляды персонала, дотрагивается до груди, активируя взрыватель, после чего по экрану начинает бежать “белый шум”.
— Да понятное дело, в одиночку такое девушке было не провернуть. — Илладен откинулся на спинку стула и, заложив руки за голову и сдвинув брови, никак не мог обозначить для себя, что же беспокоит его в этой записи. — Малец, ты свёл интересующие нас моменты в одну запись? — Обратился он к Чихуну.
— Да. — Ответил ему высокий бородач, с насмешливым взглядом серых глаз. — Надо будет, покадрово разберём, здесь есть отдельные моменты, которые вы попросили очистить и увеличить.
— Ну что же, давайте посмотрим, — и все прильнули к визуалии.
— Стоп! — Вдруг выкрикнул Доридж. — Сюда смотрите. Видите — она крепит бластюбинг.
— Ну крепит, и что? Производство коруингов, которые их и выпускают. — Равнодушно скользнув по визуалии, недоуменно произнёс Крига. — Ничего подозрительного не вижу. — Его губы сложились в ухмылку, которую никто не увидел из-за знаменитой бороды ярла — пышной, длинной и заплетённой по особому.
— А вот и нет. Ещё увеличь. — Обратился Доридж к Чихуну. — Вот так. Оставь. Смотрите, как всё прикреплено.
— Дасманова задница! Да тут и торкиолы руку приложили, а здесь видите — таймер. Он явно сурейский! — Теперь Крига был немало удивлён. Большим и указательным пальцем он поглаживал свою волосяную гордость. Его вид был явно озадаченным.
— Осталось найти след Зермы, и можно будет решить, что диверсию устроили правительства всех стран, кроме нашей. — Испытывая одновременно чувство удовлетворения от того, что след взят, и досады, что пропустили подготовку диверсии, безопасник Илладен, ухмылялся “сообразительности” врагов, но теперь можно подключать Охотников, а те сумеют дойти до первого шага осмелившихся покуситься на их будущее и надежды.
***
Приближались День Красоты и Силы, чествование Ёлле и день побега. Маттео назначил встречу Паоле в оранжерее, чтобы вдали от любопытных глаз передать сообщение о продвижении их дел. Теперь, захватив с собой дропод и пенколор*, рисуя всё, что придет в голову, забравшись с ногами на каменное сиденье, она удобно расположилась на подушках, лежащих сверху.
Время — хороший лекарь, за эти несколько дней боль утраты притупилась, худшее подзабылось, и девушке опять начало казаться, что не всё так плохо, как показалось в тот злополучный день. Дни были насыщены хлопотами и поездками, и редкая минутка отдыха была большой радостью для Паолы, когда ей удавалось на дроподе созидать прекрасные панорамы Грои, которые она увидела, летая за нужным для гарема и Взаимного Понимания. Увлечённо рисуя, она забывала про всё на свете. Тем более, Герхард эти несколько дней не приходил к ней, и к себе не вызывал, явно решив дать соскучиться по его ласке.
Очередной штрих, заливка и обработка цвета, и она ощутила взгляд, направленный на неё. Сначала замерев, она осторожно повернула голову и её взгляд встретился с нежностью в глазах повелителя. Герхард стоял перед ротондой и смотрел на девчонку.
— Сиди, — махнул конунг рукой, прерывая попытку встать, забрал рисунок из её рук, и посмотрев на него, сказал: — Ты даже для Моркадо слишком талантлива. Я хочу, чтобы ты нарисовала для меня что-то из вашей жизни. И не один рисунок, а несколько.
— А зачем это тебе? — Подняв на него глаза, с удивлением спросила Паола.
— Может, я хочу ими украсить какую-нибудь залу. Или продать. Я еще не решил. — Игриво поглядывая на неё, он присел рядом.
Тепло девичьего тела обдало его воспоминанием о нежности наложницы, и тоска по её ласке и страсти подтолкнула прижаться к ней. Она замерла, но Герхард не стал торопиться. Просто поднял ладонями лицо, и с нежностью глядя в него, попросил: — Ты можешь даже не отвечать мне, просто дай мне возможность любить тебя сейчас. Я очень соскучился по тебе, По. И прошу, только один поцелуй. — Почти в бреду прошептал он, и его губы прильнули к её губам. Излучаемый им любовный жар разбудил её опять. Она немного отодвинулась, к его сожалению, но отложив всё в сторону, снова прильнула к нему. Его руки опять чувствовали бархатистость кожи любимой им женщины. Её такой родной запах, пьянящий голову и лишающий его разума.
Он нежно скользил пальцами по щекам, шее. Постепенно спустившись рукой за лиф платья, он стал тискать её грудь, наслаждаясь упругостью юного тела. Теперь и она ощутила, что подзабыла его ласку. Каждое его движение отдавалось желанием, быстро заполняющее каждую клеточку её тела. Она стянула с него домашнюю рубаху, погладила и перецеловала его шрамы, щедро украшавшие торс.
И тело стало ныть, прося ласки.
— Обманул-таки, — в её глазах он теперь читал желание и страсть, а она нежно передразнила: «Один поцелуй». — И запустила руку в его ежик, нежно помассировав голову, не обошла вниманием впадину на шее у кромки волос. Он застыл, отдаваясь её легким рукам и почти был готов заурчать. Но она продолжила, и немного прикусила ухо мужчины.
— Соскучилась. — Стаскивая её одежду, обрадовался он. В ответ она помогла снять его штаны. И теперь они жадно покрывали друг друга поцелуями, не забывая потискать всё, что хотели. Она толкнула его на скамью, и он покорно лёг. Забравшись на конунга, Паола, помня уроки Олии, эротично потёрлась о него своим телом и ощутила, что конунг готов любить её. Она оседлала своего скакуна и потихоньку пришпорила. Затуманенному страстью взору Герхарда предстал, приоткрытый в немом крике наслаждения, рот любимой. Подёрнутые дымкой неги глаза и выражение неприкрытого удовольствия от того, чем они сейчас занимались с ней. Он шумно сопел, и этот звук ласкал её слух. Двигаясь в приятном для себя ритме, она позволила Герхарду руками придерживать бёдра, помогая ей, и не заметила, как в пылу страсти произнесла: «Какой же ты сладкий».
Услышав это, конунг разомлел полностью, и их тела продолжили сливаться в любовной неге. И подзабытое чувство желания друг друга вернулись к ним, давая силы и страсть, пока не пришло чувство удовлетворения, погасившее ярость любви. Но разомкнуть свои объятия им не хотелось. Им просто нравилось лежать обнявшись, прощая внутри все нанесённые обиды и недоразумения. Что бы ни было между ними, им обоим нравилось физически любить друг друга.
