Плохие девочки не плачут. Книга 3 (СИ) - Ангелос Валерия (читать книги полностью .txt) 📗

— Я не брошу тебя, — говорит твердо.

— Уже бросил, — закашливаюсь. — Эй, тормози. Поезд ушел, мы не обручены. Предательство избавило ото всех обязательств.

Он подходит ко мне. Не вплотную, сохраняет дистанцию. Заправляет выбившуюся прядь моих волос за ухо.

Знакомое движение. Повторялось множество раз. Срабатывает точно якорь в НЛП, отбрасывает назад, погружает в беззаботное время.

Мы засыпали и просыпались вместе. Никакого секса, только поцелуи и невинный сон. Иллюзия близости.

— Хватит, — отстраняюсь, отступаю. — Конечно, ты помнишь разные милые мелочи, вроде истории про тайную комнату и узника Азкабана. Только слишком поздно что-то менять, простим друг друга и попрощаемся.

— Я помогу, — опять приближается, не касается, замирает рядом. — Верь мне.

— Не нуждаюсь в твоей помощи, — затягиваюсь и выдыхаю дым в потолок. — Бред.

— Нам необходимо встретиться снова, — сбивает с ног единственной фразой.

— Что? Издеваешься? — раздражение вырывается на волю. — Достаточно встреч и пустых бесед.

— Я не успею все объяснить здесь, — бросает взор на часы. — Завтра ты возвращаешься в Германию. Уверен, предоставится удобная возможность. Запомни отель в Мюнхене.

Тупо моргаю.

Он оглашает координаты.

— Окончательно спятил? — спрашиваю пораженно. — Я не приду.

— А я все равно буду ждать тебя там, — улыбается. — Каждый день.

— Стоп, — шумно сглатываю. — Откуда тебе известно расписание? Когда и куда поеду, прочие детали. Вообще как ты тут оказался?

— Долгая история, — отвечает уклончиво. — Расскажу позже.

— Не катит, — тушу сигарету об умывальник. — Выкладывай хотя бы что-нибудь. Сначала клялся в любви, потом сбежал. Назови уважительную причину для подобного вранья.

— Я не врал, — ловит мой взгляд.

Убедительно играет.

Гребаный аферист.

— Ну да, втрескался по уши, — презрительно хмыкаю. — Влюбился в потное чудище, скачущее по беговой дорожке. Прямо вот сразу, посмотрел и пропал.

— Не совсем так, — выдерживает паузу. — Сперва это была работа. Заказ.

— В смысле? — сжимаю фильтр в кулаке.

— Меня наняли, — отворачивается. — Поступило задание войти в контакт и соблазнить, довести дело до свадьбы.

— Что? — еле двигаю губами, не въезжаю. — Кто?

Открываю сумку, лихорадочно ищу новую сигарету.

— Кому такое нужно? — дышу через раз, с огромным трудом.

— Не знаю, еще не выяснил.

— За деньги? — голос срывается, звучит непривычно хрипло.

— Нет, ставка гораздо выше.

Шумно сглатываю, пробую восстановить контроль над собственным телом. Удается с трудом.

— Ты альфонс? — взираю в упор.

— Я не горжусь своими поступками.

— Ладно, не важно, — оборачиваюсь к зеркалу, оцениваю внешний вид. — Пора завязывать.

Нельзя курить, запах слишком явный и подозрительный.

Беру жвачку, тщательно вымываю руки. Уничтожаю улики преступления, заметаю следы. Постепенно замедляю обезумевший пульс.

— Просто любопытно, — поворачиваюсь обратно к Стасу. — Во сколько меня оценили? Сколько стоили твои старания?

Он ничего не говорит, и я понимаю, что не добьюсь ответа. Не сейчас, не в данный момент.

— Надеюсь, это было что-то хорошее, — нервно веду плечами. — Роскошный особняк, вилла на Мальдивах, персональный Боинг.

Молчит, не старается оправдаться.

Ухожу.

Закрываю дверь, прислоняюсь спиной, чтобы не упасть. Требуется пара секунд дабы обрести равновесие.

Неужели фон Вейганд? У меня и прежде возникали похожие мысли. Но зачем ему в таком мараться? Проверял и развлекался? Отдал приказ, теперь ищет исполнителя. Почему? Или Стас накосячил? Не выполнил распоряжение.

Проклятье, суть ускользает. Разберу ситуацию позже, надо быстро вернуться в ложу.

Жмурюсь, мотаю головой, пытаюсь разогнать гнетущий туман. Оглядываюсь, тщетно ищу капельдинера. Паренька нигде нет.

Смотрю вперед и содрогаюсь изнутри, вжимаюсь в дверь, напрасно стараюсь слиться с окружающим пейзажем.

Цепенею, застываю на пределе.

— Moja kochanie (Моя любимая).

Неверящим взглядом упираюсь в мрачную высокую фигуру. Фон Вейганд приближается с пугающей неотвратимостью. Не хватает только жуткого музыкального сопровождения.

— Как ты? — вкрадчиво спрашивает он. — Все в порядке?

Полный fuck-up. Провал, неудача, роковая ошибка. Короче, задница.

— Нормально, — вымученно улыбаюсь. — Стало плохо, но уже лучше.

— Точно? — останавливается напротив.

— Точнее некуда, — заверяю поспешно. — Я много пропустила? Пришло время антракта? Может перекусим?

— Может, — склоняется ниже, шумно вдыхает аромат волос.

Похоже перекусывать здесь будут исключительно мной.

— Курила, — заключает ледяным тоном.

— Нет, — отрицаю очевидное. — Просто в туалете жутко надымили.

И в следующий миг очень сожалею о неосторожных словах.

Он поворачивает ручку, толкает дверь и меня вместе с ней. Даже не хочу представлять дальнейшее развитие событий. Плотно смежаю веки, обращаюсь в комок нервов.

Если Стас не спрятался, если…

— Снова лжешь, — бросает холодно.

— Ну прости, — отступаю к умывальнику, украдкой осматриваю пространство. — Дни выдались напряженные. Не удержалась. Сигареты с ментолом очень освежают.

Отлично, ублюдок успел скрыться.

Интересно — в мужской или в женской кабине?

— Не парься, — посмеиваюсь. — Это же мелочь.

— Вот именно, — подступает ближе. — Мелочь.

— И что? — выдаю вызывающе. — Отшлепаешь? Или сразу на расстрел? Какие развлечения входят в нашу сегодняшнюю программу?

Ускользаю, уворачиваюсь, прислоняюсь к стене. Случайно нажимаю на выключатель и погружаю комнату в изящный полумрак. Вздрагиваю, не тороплюсь исправиться.

— Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет, — заявляю с дебильным смешком.

Роюсь в сумке, извлекаю сигарету и зажигалку. Медлю лишь мгновение. Стараюсь скрыть волнение за показной бравадой. Щелкаю, словно спускаю курок. Затягиваюсь настолько сильно, что губы немеют, фильтр нагревается, обжигает пальцы, а дым выедает глаза.

Запрокидываю голову назад, обнажаю беззащитную шею. Чуть поежившись, выдыхаю и обдаю исступленным шепотом:

— Хочешь?

Хочу.

Так отвечает горящий взгляд фон Вейганда.

Хочу вырвать эту мерзкую сигарету и потушить о твой дерзкий язык. Хочу сдавить горло, навсегда перекрыть кислород, переломать все до единой кости. Хочу впечатать в ледяной кафель и трахать, пока не забьешься в конвульсиях, пока не сдохнешь.

— Давай, — продолжаю нарываться. — Расслабься, отпусти контроль.

Он подходит ближе, неторопливо проводит ладонью по моей щеке, нежно заправляет выбившийся локон за ухо.

И я начинаю дрожать.

Совпадение. Случайность. Стечение обстоятельств.

— Поверь, ты действительно многое пропустила, — усмехается. — Но ничего, легко помогу наверстать.

Трепещу, не слышу собственные мысли.

— Появляется тайный любовник, предлагает жене бросить законного супруга, оставить актерское мастерство, — сообщает ровно. — Она умоляет не искушать, не губить, а потом уступает, обещает бежать ночью. Вдруг на сцене возникает муж. Не успевает поймать соперника, однако требует назвать его имя.

Растворяюсь в пылающем взоре.

— Il nome, il nome, non tardare, o donna (Его имя, имя, сейчас же, немедля скажи мне, о женщина), — нараспев произносит фон Вейганд.

Теперь перевод не нужен.

— Разумеется, она хранит молчание, — наклоняется ниже, трется щетиной о голую шею. — А у него нет времени выбить правду. Вскоре начнется представление, народ собирается.

Тщетно пытаюсь сглотнуть.

— Recitar (Играть), — хриплый голос разливается по стынущим жилам тягучей вибрацией, вынуждая снова содрогаться. — Mentre presso dal delirio, non so piu quel che dico e quel che faccio. Eppur e d’uopo sforzati (Когда точно в бреду я, не понимаю ни слов, ни поступков своих. И все же должен я играть).