В стиле рококо - Мастертон Грэхем (Грэм) (книги полностью бесплатно txt) 📗
Джеймс Бласко поднял руки в знак полной капитуляции.
— В общем, я ничем не занимаюсь. Есть люди вроде вас, которые делают дела, и есть другие, вроде меня, которые наблюдают. Вы делаете, я наблюдаю. Вот и все, очень просто.
— В таком случае не могли бы вы переместить свой наблюдательный пункт куда-нибудь в другое место, мистер Бласко? — перешла в наступление Марго. — Куда-нибудь в другое место, где вы не пугали бы людей?
— Я все понял, — сказал Джеймс Бласко, еще раз поклонился и пошел назад через площадь. Марго смотрела ему вслед и чувствовала облегчение и некоторое смущение. Все-таки он был удивительно привлекателен и к тому же явно богат. Когда он дошел до боулинга на противоположной стороне площади, откуда-то появился «линкольн-лимузин» цвета синей ночи и остановился у тротуара. Он сел в машину, захлопнул дверцу и уехал, ни разу не оглянувшись.
Марго вернулась к себе в кабинет. Там ее ожидал Рэй с целой кипой замусоленных эскизов и набросков, которые он свалил на ее обычно девственно-чистый рабочий стол.
— У тебя такой вид, как будто ты только что видела привидение, — сказал Рэй.
Марго рассеянно улыбнулась.
— Да? Нет, со мной все в порядке.
— Не хочешь взглянуть на наши новые идеи? Кенни сделал вот эти рисунки. Это пока еще не совсем то, что нужно, но я надеюсь, ты поймешь, что мы собираемся устроить.
— Ну что ж, давай, — кивнула Марго. Она перебирала эскизы, все еще думая о Джеймсе Бласко. «И есть другие, вроде меня, которые наблюдают».
— Хорошенькая булавочка, — заметил ей Рэй, когда она рассматривала один из проектов.
— Не поняла?
— Ну, эта твоя булавка, или брошка, или как это называется. Где брала? В «Блумингдейле»?
Марго посмотрела на свой желто-коричневый льняной пиджак и увидела брошку, яркую и сверкающую, — прямо на лацкане. Крохотный цветок джинна, оправленный в стекло.
«Нет, но когда он исхитрился?» — возмущенно вопросила она себя. И, с негодованием глядя на Рэя, выпалила:
— Это не из «Блумингдейла»! Это редчайшая брошка в мире, может быть, единственная во всей этой чертовой вселенной! Настоящий цветок, ручная работа.
Рэй снял очки и присмотрелся к брошке повнимательнее.
— В самом деле? — сказал он и как-то странно посмотрел на Марго.
На следующее утро она увидела его, когда подходила к зданию офиса. Он стоял рядом с вращающейся стеклянной дверью в ярком свете утреннего солнца — одетый безупречно и, как вчера, опять во все серое. Он шагнул к ней с протянутыми руками, как будто говоря:
«Извините меня, я совсем не хочу быть навязчивым. Ни вчера, ни сегодня этого не было и нет в моих мыслях».
— Вы рассердились на меня, — обратился он к ней, прежде чем она успела хоть что-то сказать. Ей пришлось отойти в сторону, чтобы ее не сбила с ног толпа спешащих на работу сослуживцев.
— Я не рассердилась, — возразила она довольно резко. — Просто я хочу сказать, что не могу принять ваш подарок.
— Я не понимаю, — проговорил он. При утреннем свете она впервые заметила маленький шрам в форме полумесяца на его левой скуле.
— Это слишком дорого. Мистер Бласко, я даже не знаю, кто вы такой.
— Но разве это что-то меняет? Я просто хочу, чтобы у вас была эта вещь.
— И в обмен на что же?
Он покачал головой, как будто она ужасно его обидела.
— В обмен на вашу радость, вот и все! Вы думаете, я какой-нибудь Ромео?
— Но почему я? Посмотрите, вокруг столько красивых девушек! Почему вы выбрали именно меня? Джеймс Бласко посерьезнел:
— Вы всегда хотите знать причину? Просто так устроен мир. В нем есть симметрия. Печать блаженства лежит на тех, кто имеет, и печать проклятия на тех, кто не имеет. Вы — из числа первых.
— Послушайте, мистер Бласко, я очень польщена, но я действительно не могу…
— Пожалуйста, оставьте у себя эту брошку. Не разбивайте мне сердце. И пожалуйста… возьмите еще вот это.
Он протянул ей маленький мешочек из бледно-голубого муарового шелка, перехваченный золотым шнуром.
Марго засмеялась, не веря своим глазам.
— Вы не должны дарить мне такие подарки!
— Пожалуйста, — попросил он. Выражение глаз у него было такое, что Марго почувствовала: отказать ему невозможно. Во взгляде его не было просьбы — только спокойное приказание. Его глаза говорили: «Ты возьмешь, хочешь ты этого или нет». И прежде чем Марго успела сообразить, что делает и во что ввязывается, шелковый мешочек уже был у нее в руках и она говорила:
— Ну хорошо, ладно. Спасибо.
Джеймс Бласко сказал:
— Эти духи созданы Изабей Фобур Сент-Оноре в Париже в 1925 году. Состав был специально приготовлен для польской баронессы Кристины Вацлач, и это единственный экземпляр, существующий в мире.
— Но почему мне?.. — повторила Марго. Почему-то ей было не столько приятно, сколько страшно. Джеймс Бласко пожал плечами.
— Кому, как не вам, пользоваться такими духами? Надушитесь ими сегодня вечером и делайте так всегда.
— Привет, Марго! — услышала она голос Денизы, своей секретарши, пробегавшей мимо. — Не забудь о собрании у Перри, в 8.30 ровно!
Марго еще раз взглянула на Джеймса Бласко, но теперь он стоял против солнца; и лицо его скрывала тень. Она помедлила минуту, потом пробормотала: «Я, пожалуй, пойду», — и толкнула вращающуюся дверь, оставив Джеймса Бласко на улице. Он продолжал смотреть ей вслед, и изогнутое стекло искажало черты его лица.
В лифте она чувствовала себя так, как будто на нее что-то давит. Она едва могла дышать в толпе людей, которые, казалось, вознамерились выдавить из нее жизнь. К тому времени, когда лифт добрался до 36-го этажа, она вся дрожала словно в лихорадке. В своем кабинете она прислонилась спиной к двери, тяжело дыша, удивляясь своему странному состоянию: «Что это? — страх, возбуждение или и то, и другое вместе?»
В этот вечер она пошла в театр на «Отверженных» — ее пригласил Доминик Бросс, владелец студии звукозаписи «Бросс Рекорде», с которым она познакомилась, когда работала у него. Доминику было 55 лет, он был седовлас, симпатичен, разговорчив, самоуверен, и Марго не собиралась ложиться с ним в постель в ближайший миллион лет. Но компания его ей всегда была приятна, а он неизменно вел себя как истинный джентльмен.
В середине второго акта Доминик наклонился к Марго и спросил шепотом:
— Странный запах здесь, ты не чувствуешь? Марго принюхалась. Она чувствовала только мускусный запах «Изабей» — духов, подаренных Джеймсом Бласко. Нагревшись на ее коже, они стали издавать такой глубокий, такой чувственный аромат, какого она никогда еще не встречала. Возможно, и было ошибкой принять в подарок эти духи, но было в них что-то особенное, что-то эротическое, что-то, что кружило голову.
— Не знаю, — недовольно сказал Доминик, — пахнет какой-то мертвечиной.
Когда она вернулась домой после ужина с Домиником, у двери квартиры ее ждал Джеймс Бласко. Она была злая и очень усталая. С Домиником явно что-то случилось: он был бесцеремонен, тороплив и даже не согласился подняться к ней выпить чашечку кофе. Когда она обнаружила у своих дверей Джеймса Бласко, настроение у нее отнюдь не улучшилось.
— Интересно, — сказала она, доставая ключ, — как это Лиланд пропустила вас в дом.
— Ну, вы же меня знаете, — улыбнулся Джеймс Бласко. — Подкуп и лесть — вот мое оружие.
— Я не собираюсь приглашать вас к себе, — заявила Марго. — У меня был ужасный вечер, и все, чего я сейчас хочу, — это ванна и немного сна.
— Простите меня, — сказал Джеймс Бласко. — Я все понимаю и не собираюсь вторгаться в ваш дом. Но я хотел бы дать вам вот это.
Он достал из внутреннего кармана длинную черную коробочку для ювелирных украшений, и прежде чем Марго успела запротестовать, открыл и показал ее содержимое. Бриллиантовое ожерелье, яркое, переливающееся, словно из сказки, украшенное семью великолепными подвесками.
