Шерхан (СИ) - Кострова Валентина (книги онлайн полностью .txt) 📗
В первую нашу встречу я была слишком напугана, зла и возмущена, чтобы ощутить энергетику этого человека. А стоило все-таки отключиться от своих переживаний и всмотреться в мужчину. В нем было что-то такое, от чего хотелось задержать дыхание. Хотелось зажмуриться и не открывать глаза, чтобы не пропасть, не поддаться надвигающейся буре под названием симпатия, которая может перерасти во что-то более серьезное. И эта его харизма, которая располагала к себе любого человека, подкупала. Но все же он актер. В этом я убедилась на юбилее милой женщины, Веры Ивановны Карениной. Его улыбка порой не соответствовала выражению глаз. Они иногда превращались в опасные джунгли. В нем от милой душки только оболочка. Настоящая сущность спрятана глубоко внутри, так глубоко, что о ней никто и не подозревал.
Облизнула губы, потому что вспомнила «поцелуй». Хотя это и поцелуем сложно назвать. Чем я думала, когда пришла в темный коридор? Наивно предполагала, что действительно будем говорить о личном, типа о прошедшей на его территории фотосъемке. Дура! Ведь видела, что он мною заинтересовался, и эти его пошловатые улыбки — все прозрачно и ясно.
До чего бы дошло наше внезапное сближение, если бы не разговор именинницы с каким-то мужчиной. Ярослав сразу напрягся, услышав мужской голос. А потом я перестала представлять для него какой-либо интерес. Было обидно, чего лукавить, поигрался и наскучила. Секунду назад его губы так много обещали, что невозможно было сдержать стон, а потом ему стало все равно, рядом я или нет. И все-таки, чувство самосохранения сразу же мне подсказало, что необходимо исчезнуть с его глаз. Как послушная девочка, я сразу же вернулась в зал отработать оплаченное время и уйти не прощаясь.
— Доброе утро, Лерик! — в кухню вошел папа.
У нас с ним всегда были странные отношения. До определенного момента, пока я во всем слушалась его, стабильно было гладко и идеально. Когда же у меня появилась своя точка зрения, ему это не понравилось. Подростковый максимализм и незыблемое мнение папы — столкнулись между собой и отныне постоянно находились в борьбе. Мама всегда расстраивалась, просила меня уступать папе во всех спорных вопросах. Приходилось прогибаться. Мне еще не было восемнадцати, я была на полном иждивении родителей, в голове царил хаос, и как тут жить дальше, оставаясь собой.
— Доброе утро, папуля! — целую его в выбритую щеку, он нежно треплет меня по голове, будто любимую собачку, и садится во главе стола. Прям идиллия.
— Вика спит?
— Наверное, да. Она уже большая девочка, контроль не требуется!
— Для меня вы все равно остаетесь малышками! — мы улыбаемся друг другу, почти без натянутости. Папа берет чашку, в которую я только что налила кофе. — Чем ты будешь сегодня заниматься?
— Обрабатывать фотографии, доделывать рекламу, планирую максимально попортить свое зрение! — тут меня осеняет мысль. Папа ведь не последний человек в городе, должен знать, если не всех, то большинство. — Скажи, а что ты знаешь о Тигре Ярославе Леонидовиче?
— Тигр? — папа задумался, потом нахмурился, посмотрел на меня строго, будто я только что у него спросила, откуда берутся дети, и мне только пять лет. — Откуда ты о нем узнала?
— Его секретарь попросил сделать пару фотографий комплекса на трассе, ничего особенного, — о первой нашей встрече интуитивно решила не упоминать, как-то странно папа реагирует на разговор. Губы сжаты, в глазах беспокойство.
— А Тигр что?
— Тигр Ярослав Леонидович появился, выслушал мои предложения, сказал, чтобы я действовала так, как считаю нужным, потом бесплатно накормил обедом и все. Приятный человек. И, кажется, там в комплексе нет текучки персонала, как обычно бывает в таких заведениях.
— Держись от него подальше, Лера. Он, конечно, может быть милым, но по сути таковым не является. С такими людьми дружбу не водят!
— Почему? — я упорно не хотела прислушиваться к предостережению отца, в душе поднялась волна протеста, которая когда-то унесла меня из родного дома в столицу.
— Потому что он не совсем хороший человек! — смотрит прищуренным взглядом, пытаясь доказать свою правоту, навязать свое мнение, не позволив мне высказать свою точку зрения.
— Ты тоже, папа, далеко не пушистый зайчик! — иронично приподнимаю бровь, беру в руки кружку с чаем.
Почему я пять лет назад уехала из дома? Потому что вот так на меня давили каждый день, если вдруг папа считал, что любые мои мысли, высказанные вслух, не соответствуют его убеждениям. Он хороший отец, но его авторитарная позиция меня раздражала, бесила. Чем старше я становилась, тем больше он давил на меня, диктовал свои условия, пытаясь повлиять на мою дальнейшую жизнь. И его не интересовала моя жизненная позиция, мои планы на мою же жизнь.
Поэтому однажды, когда он сказал, что не видит смысла в моих занятиях фотографией, посоветовал-приказал, да, именно два в одном, идти работать в его компанию. В противном случае, он отказывается помогать мне финансово и терпеть мою самостоятельность под крышей своего дома. Это стало последней каплей в чаше моего терпения, и под мамины причитания собрала свои вещи и отчалила в Москву. Приезжала домой изредка, по возможности на пару дней, хотя сильно тяготилась этими поездками. Но маму не хотелось обижать. И ни разу у отца не попросила ни денег, ни поддержки, ни доброго слова, хотя в столице у меня было не совсем все сладко и гладко. Справилась сама, единственное, о чем очень сейчас сожалела, что мало проводила времени с мамой, не звала ее в Москву, не показывала ей музеи, парки, галереи. У нее была очень ранимая и все тонко чувствующая душа. Если бы я только знала, что нам так мало осталось…если бы…
— Лера, я твой отец и несу ответственность за тебя! — категоричный тон папы заставляет обратить на него внимание. Выпрямляю спину, смотрю ему в глаза с полным спокойствием и уверенностью в себе.
— Если ты забыл, папа, то мне уже двадцать шесть, и я юридически по законам любой страны в мире совершеннолетняя.
— Пожарных вызывать? — в кухню зашла Вика, не дав отцу резко высказаться по поводу моего возраста и неустроенности. Отсутствие у меня мужа и детей папу тоже волновало, как и моя а-ля профессия. Спать просто не давала бедному человеку!
Вика — моя младшая сестра. Эдакая девочка-припевочка, ей двадцать три, а в голове только одна мысль: как удачно выйти замуж, чтобы никогда-никогда не работать и жить на широкую ногу.
Вика садится рядом со мною, улыбается папе, наливает себе чай.
— Утро еще толком не началось, а вы уже выясняете отношения! Не надоело? — смотрит на нас с укором. Действительно, с того момента как я приехала домой полгода назад, через месяц похоронив маму, не было и дня, чтобы я с отцом не сошлась в словесном поединке. — Маме всегда не нравились ваши стычки! — а это запрещенный прием, мы с отцом поджимаем губы и опускаем глаза.
И вот в такой гробовой тишине завтракаем, потом папа встает и желает всем хорошего дня, уходит на работу. Я убираю со стола, так как знаю, что Вика не будет ничего есть, только выпьет пустой чай и через полчаса уйдет в салон красоты или куда-то с подружками шляться по магазинам. Либо прогуливаться по набережной, вдоль которой стоят яхты, чтобы ловить богатых мужиков. Дина Петровна ничего не говорит, только вздыхает мне в вслед, когда я ухожу в свою комнату. Вновь работать, прятаться от реальности.
Два часа я занимаюсь рекламой для Тигра. Работу свою люблю, особенно коммерческую съемку, мне нравится фотографировать детали, нравится, что это может принести деньги не только мне, но и заказчику. Свадьбы, детские праздники, торжества и прочие мероприятия — присутствуют в моей практике, но там немного другая атмосфера, там эмоции, там порой видишь то, что по идее не должна видеть, оставить за кадром. Я не люблю наблюдать за проявлением чувств чужими людьми. У меня возникает ощущение, что мне демонстрируют нижнее белье. И пусть свадьба, дети, праздник — это хорошие эмоции, только нужда заставляла брать такие фотосъемки.
