Мятежник Пакс (ЛП) - Эббот Элисса (лучшие книги .TXT) 📗

Меня сбивает с ног, когда он цепляется и дергается, яростно ревя. Я жду, пока не буду уверен, что он мертв, а затем плюю на его труп. Я понимаю, что я закрыл главу своей жизни, убив этого зверя. Возможно, я найду свою смерть в ближайшие дни, но это будет не потому, что я искал ее. С этого момента, моя жизнь принадлежит Мире. И я сделаю все, что в моих силах чтобы жить дальше и продолжать защищать ее.

Я нахожу ее нервно ждущей меня на краю платформы. Я мчусь вперед, пока у меня в руках не окажется Мира. Она обнимает меня яростно. Я наслаждаюсь ее ароматом и ощущением ее мягкого тела. Я опускаю руки вниз, чтобы обхватить ее за ягодицы. Я сгибаюсь, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Когда наши губы встречаются, она растворяется во мне.

17

Мира

Пакс разрывает поцелуй, и я снова крепко обнимаю его. Но здесь нет времени останавливаться.

— Нам нужно добраться до территории Тольтека и остановить человека Гая. И я знаю, как быстро доставить нас туда.

Через полчаса мы вылетаем из порта на украденном шаттле. Я чувствую себя виноватой в краже шаттла Барсы, но он единственный от которого у меня есть набор ключей, и я знаю, что он поймет, когда я объясню ему. Я не могу не думать об Арии и о том, как она наедине с этими старыми швеями, вероятно, ей скучно. И все из-за того, что я оставила ее, чтобы лететь на миссию, из-за которой я запуталась в этом беспорядке.

Я смотрю на Пакса. Он вытягивает руку над креслом и возится с элементами управлением. Его рука тянется к рычагу катапультирования.

— Не трогай! — Кричу я. — Тебя расплющит об потолок, если верхний люк не будет открыт.

Мужчина замирает. Он садится в кресло, сжимая подлокотник, брови напряжены, словно от боли. Этот взгляд напоминает мне о том, как он боролся, чтобы остаться в форме Примуса, прежде чем зверь напал на нас.

— О нет… Ты снова меняешься? Что случилось? — Спрашиваю я.

— Нет. Это из-за полета. Существа не должны летать без крыльев.

Я останавливаюсь на секунду, не полностью понимая сначала. А потом я широко ухмыляюсь.

— Ты имеешь в виду, что Пакс, изгнанный король, который сражается с монстрами голыми руками, боится летать?

Он выпрямляется.

— Я ничего не боюсь. Я только осторожен. Моя сила тебе не пригодится, если мы упадем с неба в этой… штуковине.

Я ухмыляюсь еще шире.

— Знаешь, ты не должен быть непобедимым для меня. Я имею в виду, в основном. Но ничего страшного, если в твоей броне есть одна или две бреши.

Он немного расслабляется, и я вижу его взгляд, которого я никогда раньше не видела. Пакс почти уязвим, не совсем, но также близок к тому, чтобы выглядеть уязвимым, как он может справиться с этим точеным лицом и мощным телом. Как обычно, он не носит рубашку, и идеальная гладкость его кожи привлекает меня. Конечно, я ничего не могу с этим поделать, если не хочу разбить корабль, но я мысленно составляю список того, что я сделаю в следующий раз, когда у меня будет шанс.

Я чувствую прилив крови к моим щекам, когда поток идей льется через мой разум. Когда я стала такой развратной? Может быть, у меня все еще есть некоторые оговорки о том, как мы будем ладить, когда мы не постоянно находимся в ситуации жизни или смерти, но у меня нет сомнений в том, что мы сформировали связь. И я все еще чувствую что-то еще. Что-то за пределами слов и глубже, чем похоть или страсть. Я получаю вспышки озарения и образы, как будто наш разум начал формировать какую-то связь.

Как еще я узнаю, что Пакс прыгал с платформы, чтобы спасти меня на поверхности? Откуда мне было знать, что у меня в животе растет ребенок? Как еще я могу это объяснить, если ничего не происходит?

Даже сейчас я чувствую что-то от него. Как будто темный, испорченный пузырь поднимается на поверхность его разума. И я думаю, что я знаю, что он готов говорить о том, что преследовало его — что заставило его изгнать себя и следовать по пути самоуничтожения.

— Ты знаешь, что можешь сказать мне что угодно, — говорю я, маневрируя шаттлом вокруг большого дерева. — Ты говоришь о том, чтобы защитить меня, но иногда ты должен позволять мне помогать тебе. Это то, что я могу сделать. Я могу разделить это бремя. И я знаю, что что-то грызет тебя…

— В моем прошлом есть большой позор… — говорит Пакс после долгого молчания. — То, что я надеялся никогда не рассказывать тебе.

У меня учащается сердцебиение. Если он несет тяжелое бремя, я хочу взять на себя часть его веса, весь вес.

— Причина, по которой я отказался от своего статуса короля и ушел в изгнание, была…

Такое чувство, что пол уходит из-под меня. Раздается взрыв и от ударной волны шаттл качает. Я смотрю на задние камеры и вижу шаттл Гая, преследующий нас. Солдат с ракетной установкой свисает с одной из боковых дверей и готовит еще одну ракету.

Я пытаюсь повернуть налево, но управление не отвечает. Мы резко падаем, и я ничего не могу сделать, чтобы остановить это.

Прежде чем я успеваю запаниковать, Пакс отрывает меня и мое кресло от пола шаттла и проводит нас через ближайшую дверь. Мощным ударом он открывает дверь наружу, и мы падаем. Ветер ревет в моих ушах и ветвях, проносящихся мимо, когда мы падаем.

Через несколько секунд я слышу взрыв, наш шаттл, столкнулся с соседним деревом. Волна тепла омывает нас, и я чувствую что-то очень большое пронеслось мимо моей головы. Пакс держит меня и мое кресло в одной руке, а другой рукой — которая стала пушистой и большой с острыми когтями — впивается в ближайшее дерево чтобы замедлить нас. Используя только одну руку и ноги, он поднимается почти на двадцать футов, пока мы не достигнем гнезда ветвей, чтобы отдохнуть. Он отрывает меня от ремня безопасности, и я падаю с сиденья на колени, дрожа.

— Это ты или я? — Спрашиваю я, когда я наконец-то отдышалась.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду… — я уклоняюсь от фрагмента корабля, который летит над головой, встаю, стряхивая грязь со штанов, хотя жест бесполезен. — Я имею в виду, что один из нас должен быть проклят. С тех пор, как я встретила тебя, это происходит друг за другом.

Он пожимает плечами.

— Великая сила притягивает большие неприятности. — Я закатываю глаза. — Значит, это твоя вина.

— Я говорил о тебе, — говорит он, протягивая руку, чтобы помочь мне подняться.

Слова ударили меня, как электрическим током. Сколько себя помню, я была в тени своей старшей сестры. Я хотела быть такой же сильной, как она. Я хотела, чтобы люди уважали меня так, как они уважают ее. Я хотела этого, но никогда не верила, что это произойдет. Пакс не может знать, как сильно я жаждала этих слов. И почему-то я знаю, что он тоже знает это. В этот момент, глядя в его красивые золотые глаза и на его протянутую руку, я знаю, что я принадлежу ему. Даже если кажется, что весь мир рушится вокруг нас и пытается не дать быть нам вместе, я знаю, что я бы ни за что не предпочла провести еще минуту своей жизни, делая что-то, кроме как быть с ним. Даже если это означает жестокий конец. Но то, что его беспокоит, все еще создает, между нами, раскол, и я знаю, что это должно быть исцелено, чтобы он действительно был счастлив со мной.

Он помогает мне, и я обнимаю его руками, плача в его жесткие мышцы живота. Я переполнена облегчением, счастьем, радостью и смесью менее приятных эмоций, которые все борются за освобождение. Каждая волна рыданий словно изгоняет годы разочарования и гнева от несправедливого осуждения. Это, как если бы эти четыре слова были своего рода ключом, чтобы разблокировать боль, которую я держала внутри, вне моей досягаемости.

Когда рыдания стихли, я тихо смеюсь.

— Ты знаешь. Надеюсь, ты не планировал избавиться от меня. Потому что ты всегда говоришь о том, что я твоя, и мистер мужественный инопланетянин собирающийся защитить маленького человека — ты мой. И ты от меня не избавишься. Мне все равно, какой ты большой. Так что тебе придется с этим смириться.