Плейбой (ЛП) - Грей Ханна (электронная книга txt, fb2) 📗
После партии в бильярд никто не упускает из виду официантку, направляющуюся к нашему столу с заказанной едой. И даже несмотря на то, что похожи на пещерных людей, мы мчимся за ней к кабинке и забираемся в нее.
Жуя, мы почти не разговариваем, пока каждая из тарелок не пустеет.
— Это то, что надо, — Броуди откидывается на спинку сиденья в кабинке. — Ребята, отвезите меня домой, я уже готов к чертовому сну.
— Тренировка была жестокой, — качает головой Линк. — Черт, он, возможно, пытается убить нас.
— По крайней мере, его дочь горячая, — ухмыляется Броуди, прикрывая глаза. — Очень, очень горячая.
Мои челюсти сжимаются при упоминании Эддисон. Эти ребята понятия не имеют, что я с ней встречаюсь. И не потому, что стыдно им об этом сказать, я был бы горд как дьявол. По любым меркам она достойна того, чтобы за нее побороться. Я держу это в секрете, потому что не знаю, хочет ли она, чтобы кто-то об этом знал, и уважаю ее желания. Кроме того, ее отец не должен знать об этом. Так что чем меньше людей знают об этом секрете, тем меньше у него шансов узнать.
— Чувак, да, но заметил ли ты, что у нее был ребенок на той чертовой ярмарке трюков и угощений, которую мы были вынуждены посетить? — Линк расширяет глаза. — Ни за что на свете.
— Сбор сладостей в багажнике, — поправляет его Броуди. — А может, это ее сестра? Или она присматривала за ребенком?
— Нет, чувак. Я могу сказать наверняка, — Линк кивает головой. — Такие же волосы. Такие же глаза. Кроме того, это было ясно как день по тому, как они вели себя друг с другом.
— Кого это волнует? — пожимаю я плечами. — У нее есть ребенок. Она взрослая. Всякое бывает.
Оба смотрят на меня в шоке, а на лице Линка появляется выражение отвращения.
— Чувак, но это же ребенок. Хорошо для нее, но нет, я не стремлюсь стать чьим-то папочкой. Я бы паршиво играл роль отца собственных чертовых детей, если бы они у меня были. Не говоря уже о чужих. Без сомнения, она чертовски горячая. Но когда я вижу ее с ребенком, что ж, это вычеркивает ее из моей картины.
— Из какой картины? — хмурюсь я.
Он стучит себе пальцем по голове.
— Из той, что здесь. В моем мозгу. Где мы с ней. Совершенно голые. Взбитые сливки… — он вздыхает. — Но теперь этого не будет. Потому что, понимаешь, у нее…
— Есть ребенок, — перебивает его Броуди. — Да, мы поняли, — он ухмыляется. — Не знаю… мне вроде бы по душе роковая красотка-мамочка. И она определенно одна из таких. В маме есть что-то сексуальное, — он вздыхает. — Но я не собираюсь ввязываться в это. Тренер отрезал бы мне член и, вероятно, прибил его к шкафчику.
Не успеваю осознать, как мои кулаки сжимаются. Но я не могу показать им, что меня раздражает то, как они говорят о моей… об Эддисон.
— Черт возьми, так и было бы, — я выдыхаю, пытаясь успокоиться. — Тебе в любом случае не нужны никакие отвлекающие факторы.
— Черт возьми, ну нахер, — соглашается он. — Даже те, кто выглядят как ангелы с телом кролика Playboy, — он выдыхает. — Но эта задница… черт побери.
Я с трудом сглатываю, пытаясь успокоиться. Напоминаю себе, что он не знает, что я сплю с ней. Если бы знал, то не разевал бы рот подобным образом. Чего я ожидал, что скажут друзья? Она потрясающе красива. А ее задница? Черт возьми, неземная. Конечно, они тоже заметили это.
Я просто очень хотел, чтобы они этого не сделали.
— К слову о голых девушках… — Линк поднимает подбородок по направлению ко мне. — В последнее время ты ведешь себя прилично.
— В каком смысле? — спрашиваю я, притворяясь, что не понимаю, о чем он.
— Неделями не видел тебя с девушкой. Что происходит, чувак? Обычно ты каждую ночь снимаешь с них одежду.
— Просто надоело одно и то же дерьмо, я играю с оберткой от соломинки, складывая ее. — Становится скучно.
Действительно становится скучно демонстрировать этот магический шарм, которого Университет Брукса всегда ожидает от меня. Сколько себя помню, я всегда был таким. Мне нравилось быть душой компании. Сейчас не знаю. Я чувствую себя уставшим от представлений.
Вот почему строгий секс с Эддисон стал бы наилучшим выходом из положения. У нее мало времени. У меня мало времени. Взаимовыгодный вариант. Кроме того, секс с ней первоклассный.
Когда я наконец вылажу из мыслей, то обнаруживаю, что Линк смотрит на меня, разинув рот. Он тянется через стол и стучит ладонью мне по голове, но я отталкиваю его.
— У тебя жар, чувак? — спрашивает он удивленно. — Я не верю, что ты только что это сказал.
— Надо признать, он прав, чувак, — соглашается Броуди. — Обычно ты похож на кампусного жиголо. Только… тебе не платят.
— Чувак, я не так уж много трахаю девушек, — рычу я. — Не больше, чем любой другой спортсмен в этом учебном заведении. Тем более не больше, чем вы, придурки.
— Может, и так, но ты много флиртуешь. Покупаешь девушкам выпивку. Даешь о себе знать каждой особи женского пола в чертовой комнате, — Линк качает головой. — Это твоя… твоя… — он чешет подбородок, задумываясь.
— Фишка, — Броуди кивает. — В последнее время у тебя не было такого. Совсем нет. Но все равно намного больше, чем у Линка.
— Отвали, — Линк хмурится. — У меня полно фишек.
— Как хотите, — бормочу я, откидываясь на спинку сиденья. — Я тот же самый, каким был всегда. Просто сосредоточен на хоккее. Как должны и все вы.
Я знаю, что в последнее время изменился, и, честно говоря, не знаю почему. Может быть, потому, что становлюсь старше. Может быть, потому, что посвящаю каждую унцию энергии хоккею.
А может быть, потому, что некая девушка поселилась в моем чертовом мозгу.
Я не привык к этому дерьму. Такое чувство, будто это вводит разум в странный водоворот неизвестности.
— Нет, вот прямо здесь, — Линк указывает на меня, прежде чем посмотреть на Броуди. — За все время, что тебя знаю, ты никогда не принимал эту позу. Никогда не был таким сварливым. Тебе просто никогда не было дела… ну, ни до чего.
— Мне есть дело, — возражаю я. — Мне есть дело до многого.
— Тебе есть дело до игры, да, — Броуди кивает в сторону Линка. — Но кроме этого, тебе обычно ничто не напрягает. Ты беззаботный.
— Вы оба сейчас меня бесите, — я качаю головой.
— Извини, — Линк пожимает плечами.
— А я не собираюсь извиняться, — Броуди откидывается назад, прищуривая глаза. — Мы говорим правду.
— Как скажете, — я вздыхаю. — Мне пора возвращаться в кампус, — говорю я, кивком указывая на дверь. — Дневное занятие.
Оба кивают в знак прощания. И когда я вылезаю из кабинки, в желудке зарождается тревожное чувство.
Не думаю, что сильно изменился. По крайней мере, надеюсь на это. Но если так, то что послужило причиной?
И как заставить этому прекратиться?
Эддисон
Прогуливаясь по тротуару, я ощущаю легкую прохладу в воздухе. В одной руке кофе, а в другой — наполовину съеденный пончик. Я выбежала из дома на десять минут позже, чем планировала, и мне нужно было быстро перекусить по пути. Какой бы милой ни была малышка Айла, в некоторые дни она может быть настоящим монстром. Сегодня как раз один из таких дней. С самого утра все выводило ее из себя. Она хотела сама выбрать себе одежду, а на завтрак у нас не было тех хлопьев, которые она хотела. А потом она ударилась пальцем ноги о кухонный стол. Это было нечто.
— Кажется, я не видела тебя целую тысячу лет, — жалуется Тесса, отпивая кофе. — Что нового, мамочка?
Мы продолжаем идти по парку в центре кампуса. Обе тратим время впустую, пока не начнется следующее занятие.
— Ничего особенного, — улыбаюсь я. — Айла начала заниматься балетом, и это чертовски мило. У нее есть маленький купальник, и про крошечные балетные тапочки я вообще молчу, — я вздыхаю.
— Она почти идеальна, не так ли? — говорит Тесса. — Она самая лучшая.
