Мой сладкий негодяй. Книга 1 (СИ) - Чёрная Роксана (книги онлайн .txt) 📗
Желудок заурчал, напоминая ему, цель данного мероприятия и Стас с жадностью принялся за сочное мясо, краем глаза наблюдая, как белые зубки вгрызаются в прожаренную плоть. Наверное, не стоило думать о том, с каким наслаждением он и сам несколько часов назад впивался в плоть, ее белой, как снег груди, как вбирал в себя вершины сосков. Розовых и таких дерзких.
Синицына в итоге не съела и половины своей порции, а уже откинулась на спинку дивана и счастливо вздохнула, отчего по телу Стаса прошла дрожь. Природа её была хорошо известна.
"Кажется, пора это заканчивать."
— У меня ощущение, что я нашла гроздь земляники, в огромной непроходимом лесу, заросшим папоротником.
"Отличное сравнение, вот только к чему оно относилось? Или к кому?"
— Я рад, — сказал и вытер губы салфеткой. Стас принялся за чай в ожидании новой серии вопросов.
Она не разочаровала.
— Вы не ответили.
— Был занят, знаешь ли, тем, что забивал для тебя мамонта.
Её тихий смех дарил какое-то новое ощущение света внутри напряженного тела. Стас расслабился и тоже откинулся на спинку дивана, обтянутого искусственной кожей. Плечи, такие разные по размеру, почти соприкасались, и Стас чувствовал жар, исходящий от ее насыщенного пищей тела. Еда, как топливо для человеческого организма, дает энергию и повышает температуру тела.
Она повернула голову, почувствовав напряженный мужской взгляд, и словно проникла ему под кожу своим, заражая кровь новой болезнью. Стас только надеялся, что найдет от нее лекарство.
Так легко представить, как они лежат в одной постели, расслабленные после неистового соития. Именно таким она должно быть между ними, потому что Стас знал, насколько непреодолима тяга. Пусть это всего зов инстинктов, которые выбирают существу лучшего партнера для создания более совершенного потомства.
— Станислав Алексеевич?
Стас решил, что не будет ей врать. Если ей хочется узнать, какой он на самом деле, значит, так тому и быть.
— Я хотел тебя трахнуть и не собирался ждать неделю, а потом еще месяц, когда тебе позволят физические нагрузки, — очень вкрадчиво заявил он и стал с интересом наблюдать за изменениями в выражении её лица.
И было на что посмотреть. Щеки раскраснелись, глаза открылись до невозможности широко, а через губы стали вылетать рваные выдохи.
— Вы, вы… Негодяй — Она словно задыхалась, не веря тому, что я не лгу. Она должна была понять это. Она резко отвернулась и отодвинув со своего пути столик, все еще заваленный едой, встала. Я даже удивился тому, что он на колесиках, но быстро вернул внимание к вскочившей девушке, которая замерла с прямой, как палка спиной на середине помещения.
— Вы всегда проводите дорогие операции своим будущим любовницам?
Я усмехнулся и поднялся с дивана, на котором еще секунду назад так было приятно находиться. Я неслышно подошел к ней сзади, чувствуя волны обиды и гнева, исходящие от нее. Только непонятно, с чего бы ей обижаться на правду, которую она так ждала.
— Помнится еще вчера ты сама раздвинула передо мной ноги и буквально умоляла меня, тебя взять.
— Я была не в себе, — воскликнула она и резко обернулась. Увидев меня так близко, она вдруг замахнулась рукой, но я успел перехватить тонкое запястье в сантиметре у своего лица.
Она смотрела на меня злыми от обиды глазами, в которых мелькнули слезы. Её наивность поражала, и мне захотелось развеять последние иллюзии. Она дернула рукой, но сжав запястье сильнее я повел ее руку к своему давно вставшему члену, чтобы она понимала, что в наших отношениях нет места романтике.
Она возмущенно охнула и отдернула ладонь, словно обожглась, но я прекрасно видел ее взгляд, которым она наградила хоть и мельком, скрытое больничными брюками желание.
— Ты не рациональна, — скривил губы в усмешке, и увидел на ее глазах слезы. — Злишься на правду, а ведь я мог просто соблазнить тебя. Вчера мы убедились, как легко это сделать.
— Неправда! — убеждала она не меня, а себя. Её юное сердечко пыталось осознать, что тот герой, которого она увидела и которому хотела отдаться, просто фантазия. Это была работа. А она всего лишь одна из многих. И доказать это не составит труда.
— В состоянии аффекта, — громко заявила она, — человек способен на страшные безумства, и в другой ситуации вы бы мне были неинтере…
Резкий шаг вперед и вот моя рука захватила тонкую шею, чуть сдавливая, а губы впечатались в её. Она забилась как бабочка в моих руках, пока я тисками сжимал её шею и хрупкое плечо. Её ногти вонзились мне в кожу на руках, которую она пыталась расцарапать, но я продолжал прижиматься к её тесно сжатым губам.
Я дернул волосы на затылке и губы в крике раскрылись, давая мне возможность пробраться языком внутрь и овладеть её невинным ртом. Я не давал ей и шанса освободиться, заявляя свои права мужчины на покорную женщину, доказывая, насколько она ошибалась. Я рывком прижался к ее бедрам своими, чтобы она ощутила всю величину моей эрекции. Она снова ахнула мне в рот и чуть-чуть сама потерлась об меня, скорее всего невольно.
Я тут же сменил темп поцелуя и стал не только брать, но и дарить удовольствие. Она затрепетала, и, перестав, царапать в кровь мои руки, обняла и сама стала ласкать мой язык своим. Меня как током пронзило, насколько все тело напряглось от возбуждения и предвкушения неизбежного. Ждать я больше не хотел, тем более такое ласковое: «Стас» заводило неимоверно.
Я и сам не осознал как, но через минуту она металась уже подо мной, пока я прижимал ее к дивану, неистово целуя нежные губы, пока мои руки сжимали плоть её ягодиц. Она подалась мне навстречу, длинными ногами обхватывая бедра и скрещивая их за спиной. В хорошей растяжке много пользы.
Я задрал ей футболку и сразу впился губами в острые, уже возбужденные соски. Стоны стали перемежаться с всхлипами, а ее пальцы оттягивали мне волосы, разнося по телу новые прокатывающиеся спазмы предвкушения.
Член стал неприятно тереться об ткань боксеров, но прежде чем осуществить вторжение в девственные глубины, нужно было убедиться, что она готова.
Я быстро сжал рукой ее грудь, пока другая все также находилась в плену моих губы и повел дорожку касаний вниз, по нежной уже влажной от испарины коже плоского живота и дальше. Задел широкий пластырь и нашел наконец вход в рай. Я раздвинул половые губки и не ощутил со стороны девушки сопротивления. Провел по промежности вверх вниз, собирая пальцами влагу, и услышал возносящий мое эго до небес, вскрик.
Я быстро нащупал особо чувствительное место. Потом пальцем нашел влажный, тесный как перчатка вход и проник туда, растягивая подготавливая лоно для моего скорого вторжения, чувствуя вибрация плоти и слушая сдавленные стоны.
— Стас, о Стас! Это так…
Значит готова, как впрочем и я. Одна рука продолжала доводить юное тело до исступления, пока вторая рука пролезла в собственный карман. Я нащупал скользкий квадратик, который я сразу достал и поднес ко рту, чтобы надорвать фольгу.
Я никогда не трахался без презерватива и если днем я и находился во власти адреналина, то сейчас полностью осознавал происходящие и предвкушал, то удовольствие, что ждет меня в девственной киске.
Ничто так не мешает страсти, как защита, ничто так не портит радость секса, как барьер из резины, который разделяет два тела.
Пока Синицына выстанывала мое имя, пока она металась в предвкушении оргазма, к которому я мерно подводил ее рукой, все чаще поглаживая чувствительное место, я уже сподобился натянуть презерватив и приставить член к раскрытым моими пальцами лепесткам.
Она замерла, словно кто-то тумблером выключил всю, наполнявшую её энергию. Она резко открыла глаза, в которых был страх и непонимание. Она взглянула на меня, уже покрытого испариной, на свою оголенную грудь и на зачехленный член, который был приставлен ей между ног, как скальпель к коже, готовясь проникнуть внутрь.
Она вскрикнула и резко толкнула меня в плечи, но так и не смогла сдвинуть с места. Если это новая игра в недотрогу, я готов поиграть, но позже, после того, как завершу начатое.
