Зона отчуждения (СИ) - "MAD Gentle Essence" (книги без сокращений txt) 📗
Мы хоть и пытались выглядеть бодрячком, удавалось это не всегда.
Как-то даже и не успокаивали уже слова... Не было таких слов, чтобы ими можно было привести друг друга в адекватное состояние.
Когда я чувствовал, что сделать ничего нельзя, кроме как обнять, прижать к себе и одним своим действием дать знать, что у самого внутри такой хаос, что хоть волком вой, вот тогда я это и делал. Не стеснялся, нет...
Мне самому это было нужно не меньше, чем им.
Просто обнимал. Одного или второго... Разницы в их внутренних состояниях я практически не чувствовал. Растерянными, оглушенными, подавленными были оба.
Только внешне Свят был более выдержанным, все так же старался выглядеть похуистом.
Но глаза... Ох уж эти глаза...
Глаза-то врать не умеют и выдают все то, что творится глубоко внутри. А внутри была почти паника, все увеличивающееся напряжение, нервозность, страх...
И в те мгновения, когда он сам уже не мог с собой справляться, уставая держать себя в руках, то почти скулил в моих объятиях. Не стесняясь показывать свои чувства и эмоции в те редкие минуты, когда мы позволяли Мозаику оставаться без нас.
Но дни, какими бы сложными ни были, все-таки проходили. И в пятницу, когда Свят собрался в бассейн после звонка тренера, мы отправились с Мозаиком к кинотеатру на пандусы, покататься на скейте, чтобы немного проветрить свои мозги от учебы и хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей.
Этот вечер был во многом необычным для меня.
Странным показался звонок от тренера Свята, который хотел видеть его в бассейне прямо чуть ли не в эту же секунду. Потом удивился настоянию Яна отправиться на пандусы, хотя, вроде бы, ничего эдакого в том не было... Но все равно было как-то не по себе. Может, еще и потому, что все это напрягло, прежде всего, нашего зверя. Я видел, что ему очень не нравится эта идея мелкого, но отговаривать его от поездки было бесполезно. Да и как-то, вроде бы, неправильно... Нормальное желание, по большому счету, немного развеяться после пяти невыносимо нервозных дней.
Свят, улучив момент, оставшись со мной наедине, пока Ян одевался в спальне и звонил Кириллу, всучил мне уже знакомый баллончик ингалятора.
Я перепугано вскинул на него глаза, вдруг очень четко и ясно испытывая чувство закручивающейся пружины.
- Это так... на всякий случай, – говоря почти шепотом, Свят болезненно свел брови и смотрел на мою руку, державшую лекарство. – Просто весна, замечательное время для обострения всех болячек... А он к тому же на нервах уже сколько. И курит, сучонок... Да, и если будет кататься, все-таки нагрузки, понимаешь? Мне так будет спокойнее, Дин. Пожалуйста...
- Бля, – зашептал я в ответ. – Да разве я отказываюсь, ты чего? Я все понял.
- И не говори ему...
- Успокойся ты, ну? Не скажу, конечно, – я, невесело улыбаясь, засовывал ингалятор во внутренний, закрывающийся молнией, карман курточки. – Все будет хорошо, родной. Это же не плохо, что он хочет побыть с Киром, покататься... Я же с ним буду. Ну, ты чего? Чего ты взвинченный, больше чем надо? А, Святусь?
- Не знаю... просто как-то... неспокойно, – он неопределенно пожал плечами. - Не бери в голову. Вы аккуратнее вообще там, ладно? И не торчите до темноты, – он поправил на мне воротник, убрал волосы с плеча.
- Бля... Свят, угомонись, а? Нам же не по десять лет.
- Знаю, но... Просто пообещай, – он виновато улыбнулся, стесняясь этой открытой заботы, только я задним умом понимал, вернее, чувствовал, что все это у Свята не от нечего делать, а на подсознательном уровне, как ощущение надвигающейся угрозы.
Предчувствия ее, как от запаха озона перед грозой...
Нежность, прошедшая по душе, как катком, заставила меня почти скрипнуть зубами, и я не мог не сделать того, чего мне так хотелось – я вцепился ему в свитер на груди и притянул к себе, перехватывая за талию, заставляя сделать к себе еще один шаг.
И сам, немного стесняясь этого порыва, зарылся лицом ему в сгиб шеи, целуя ее, сдерживая скулеж.
- Обещаю, милый... конечно, обещаю... И ты мне пообещай?
- Что, котенок?
- Что не будешь пялиться на голые задницы парней в душе.
Свят хмыкнул, ткнувшись носом мне в висок.
- Ты придурок, Дин... И не лечишься, – тихо прохрипел он, а я улыбался. – Не нужны мне чужие задницы.
- Ну, раньше ведь были нужны? – вредничал я, тихонько поглаживая его спину сквозь свитер.
- Раньше у меня не было твоей, – пальцы пробрались мне под волосы, стискивая затылок, лаская кожу головы.
- Моя лучше всех? – шмыгнул я.
- Знаешь, у всех остальных задниц всегда будет один недостаток...
Я поднял голову, заглядывая в голубые глаза.
- Какой?
- Не ты их хозяин, – шепот с улыбкой на губах и поцелуй в нос. – Я обожаю тебя, чертов придурошный блонд. Обожаю так, что сердце иногда болит. Понял?
***
Ян был не то чтобы в приподнятом настроении, а в каком-то нервом возбуждении. Мне это не очень нравилось, его состояние мне больше напоминало лихорадочное...
Блестели глаза, он часто облизывал губы, и просто выступала над верхней губой испарина, он был как-то еще дерганей, чем обычно. И я пытался успокаивать себя тем, что на самом деле он очень скучал по скейту и друзьям. Не более.
Но я все равно не выдержал и спросил, и получил ответ, что все нормально.
Ну, нормально и нормально...
Мало ли, что мне могло показаться.
Короче, когда мы приехали к пандусам, там уже были Кир и еще один их друг - Алик, которого я видел впервые. Эмо, еще похлеще моего Януси, в плане всяких фенечек и прибамбасов. Такой же тоненький, как и Ян, правда, ростом чуть пониже. Но это его совсем не портило. С пирсом и в губе, и в брови, да и глаза там были явно подведены. И с таким... таким пошлым нескрываемым интересом в них. Когда видишь, что тебя оценивают вовсе не как нового знакомого, чувствуешь это сразу.
Еще полгода назад меня бы покоробило от всех этих цацек и мейка, но сейчас я даже сам удивился, насколько все его причуды казались органичными.
