Хакеры: Герои компьютерной революции - Леви Стивен (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗

УВЛЕЧЕНИЕ! КУЛЬТ! ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ РЫНОК! Лихорадка продолжалась, а американская рекламная машина начала по-обезьяньи ей подражать. Американское общество прекратило пугать компьютерами себя самого, сбросив, наконец, свою тыкву. И следующие два года, станут действительно незабываемыми.

13. Секреты

Речь Теда Нельсона не была похожа на безумный фонтан идей теоретика, который бредил объединением всего и вся в мировом масштабе. Незабываемые следующие два года и в самом деле были отмечены беспрецедентным ростом в промышленности, и хакеры, сами того не желая, помогли появиться ей на свет. Хакеры из Клуба Самодельщиков либо ушли в бизнес, сделав ноги в какую-нибудь из компаний, которые росли как грибы на начальных стадиях микрокомпьютерного бума, или занимались тем же, что и обычно: то есть хакерством. Теоретики, которые видели в пришествии малых компьютеров средство распространения хакерского духа, обычно не тратили время на оценку ситуации: действительность менялась слишком быстро, чтобы над ней стоило ломать голову. В стороне остались пуристы, типа Фреда Мура, который однажды даже написал трактат озаглавленный «Доверяйте людям, но не деньгам», в которых деньги назывались «устаревшим и неживым средством, не имеющим реальной цены». Однако, деньги стали тем инструментом, с помощью которого начала распространяться компьютерная сила. Хакеры, которые это игнорировали, были обречены работать, не обращая внимание на то, что делается вокруг (часто пребывая в слепом и поэтому счастливом неведении), либо находиться в многолюдных организациях, финансируемых ARPA, или, наоборот, в коллективах со скудным финансированием, где термин «на хлеб», был точной аналогией цикла «от чипа до машины».

Компьютерная Ярмарка Западного Побережья была первым шагом и первой существенной попыткой хакеров-электронщиков выйти из гаражей Силиконовой Долины и войти в спальни и столовые остальной Америки. Не задолго до конца 1977 года, «с ноги упал второй башмак». Компании, с капиталом во многие миллионы долларов, одна за другой, представляли публике комбинации компьютеров и терминалов, которые не требовали сборки и которые продавались как законченные устройства. Одной из этих машин был Commodore PET, разработанный тем же человеком, который создал процессор 6502. Именно этот процессор стал сердцем компьютера Apple. Еще одной примечательной машиной был компьютер Radio Shack TRS-80, который собирался на конвейере и продавался в массовом порядке сотнями штук в сети магазинов Radio Shack по всей стране.

Изготовление компьютеров перестало быть борьбой и процессом познания. Поэтому у первых самодельщиков, большинство из которых ушло от строительства систем к их производству, не осталось между собой общего связующего. Единственное что их теперь объединяло — это одинаковое для всех желание конкуренции в поддержке своей доли на рынке. Освященный многими годами обычай самодельщиков делиться технологиями, отказ в утаивании секретов, предоставление информации возможности свободно течь, постепенно начало сходить на нет. Когда под это соглашение подпадал лишь Altair BASIC Билла Гейтса, то следовать Хакерской Этике было достаточно легко. Теперь, большинству компаний надо было материально поддерживать сотни своих служащих, и хакеры считали, что положение вещей стало совсем не таким простым. И вот, неожиданно для всех, секреты начали утаиваться.

Дэн Сокол вспоминал: «Было удивительно наблюдать, как анархисты облачаются в совсем другие одежды». Клуб Самодельщиков, в котором по прежнему председательствовал и поддерживал хакерский огонь Ли Фельзенштейн, все еще был гнездом настоящих анархистов. Люди оттуда могли расспрашивать вас о вашей компании, и вы вынуждены были говорить 'Я не могу вам этого сказать'. Я решил для себя, что не стоит идти по тому пути, по которому пошли остальные. Я не хотел двигаться и скрывать от остальных то, что мне попадалось. И если вы считали точно также, то вам приходилось не легко".

На собрание в Клуб все еще приходили сотни желающих, а его список рассылки уже составлял более пятнадцати тысяч адресов. Но в клубе было много новичков, чьи проблемы не казались значительными для старой гвардии, которая строила компьютеры тогда, когда их построить было практически невозможно. Теперь посещение собраний перестало быть жизненно важным. Многие из людей, работавших в компаниях типа Apple, Processor Tech и Cromemco были чертовски заняты. Сами компании начали заниматься предоставлением информации.

Хорошим примером была Apple. Стив Возняк и два его юных друга, Эспиноза и Виггинтон, были слишком заняты, чтобы посещать занятия Клуба Самодельщиков. Эспиноза говорил: "После Компьютерной Ярмарки мы стали все реже появляться в Клубе и постепенно полностью разорвали с ним всякие связи. В 1977 году, мы создали в Apple наш собственный «компьютерный клуб», который был более предметным и деятельность которого была посвящена разработке более конкретных вещей.

Когда мы начали свою работу над Apple, то обнаружили, что очень хотим продолжать им заниматься и после завершения работ над моделью. Мы хотели тратить все свое время, непрерывно расширяя его и дорабатывая. Мы желали разобраться во всем этом гораздо глубже, чем просто пройтись по верхушкам и заниматься, тем же, что и все остальные. И именно это делало из нас компанию".

В некотором смысле, «компьютерный клуб» в штаб-квартире Apple в Купертино отражал то же самое чувство сообщества и желание обмена, которое было в Клубе Самодельщиков. Формально, цели компании заключались в традиционных получении прибыли, росте, расширении своей доли на рынке, и поэтому даже от Стива Возняка требовали определенного соблюдения секретов, несмотря на то, что он сам рассматривал открытость как основной принцип Хакерской Этики, которой он всячески придерживался. Но это также означало, что люди в компании должны быть ближе, потому что они вынужденно зависели друг от друга, обмениваясь своими мнениями по арифметике с плавающей точкой в BASIC или обсуждая интерфейсные карты для принтеров. Иногда, это тесное сообщество немного размыкало свои ряды, принимая в него некоторых старых членов Клуба Самодельщиков. В середине 1977 года, снова появился Джон Драпер.

Бывший «Капитан Кранч» свернул на кривую дорожку. Очевидно, что кое-кому из чиновников не нравилась его легкость, с которой он делился секретами телефонных компаний со всеми заинтересованными лицами. За ним следили агенты ФБР, и по их плану, к нему был заслан информатор, который с ним беседовал по поводу того, чего можно было делать с блюбоксами, а в это время агенты поджидали его в засаде. Это было уже второе дело, и в этот раз он был приговорен к кратковременному тюремному заключению. Такое ущемление свободы никак не согласовывалась с обычно любящим поспорить Капитаном, человеком, который начинал вопить как двухметровая гиена, если кто-нибудь в радиусе двадцати футов закуривал сигарету, тем не менее, он отсидел и вышел на свободу. После освобождения, ему была очень нужна легальная работа. Воз нанял его в качестве консультанта, чтобы он разработал ему интерфейсную плату для телефонной линии. Она должна была вставляться в один из слотов расширения Apple, после чего компьютер можно было подсоединить к телефону.

Драпер, вполне счастливый, увлеченно работал над интерфейсной платой. Персонал Apple удивлялся его стилю программирования, в котором бриллианты гениальности были смешаны с причудливыми, но выверенными извилинами алгоритма. Драпер был программистом, который исповедовал «защитный» стиль программирования. Крис Эспиноза, имевший незавидное поручение приглядывать за непредсказуемым Капитаном, объяснял: "Скажем, вы пишете программу и обнаруживаете, что сделали что-то неправильно, например, вы пытаетесь использовать программу и обнаруживаете, что вылетает кнопка [50]. Большинство программистов пытаются разобраться: начинают анализировать программу, пытаются найти причину, которая заставляет вылетать кнопку, правят код до тех пор, пока проблема не исчезнет. У Драпера все это протекало по-другому: он начинал разбираться, переделывал код вокруг кнопки так, что когда случалась проблема, программа знала, что она сделала ошибку и сама исправляла ее. Если говорить в шутку, то если бы Драпер писал арифметическую подпрограмму для выполнения сложения, и если бы у него вдруг получился ответ 2+2=5, то он помещал в программу оператор «если 2+2=5, то ответ=4». Вот такой у него был обычный способ написания программ".