Журнал «Компьютерра» №31 от 30 августа 2005 года - Журнал Компьютерра (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Все это я напомнил лишь с одной целью: показать, что технология CIS может быть легко дополнена одной полезной особенностью - сканированием в инфракрасном свете, для чего нужен лишь еще один ряд светодиодов подсветки. Собственно же сканирование в инфракрасном диапазоне дает возможность легко «вычислять» местоположение пыли и мусора на прозрачных оригиналах - посторонние объекты, в отличие от основы и эмульсии пленки, для ИК-излучения непрозрачны, а значит, легко идентифицируются. Эффективная технология, доступная ранее лишь в дорогих слайд-сканерах, обосновалась в недорогом планшетнике.
Подсветка пленки осуществляется небольшой коробочкой, устанавливаемой вручную в одну из позиций рамки. Соответственно, сканировать можно только по одному кадру. Рамка рассчитана на отрезок 35-миллиметровой пленки длиной до шести кадров. 60-миллиметровую пленку сканировать, увы, нельзя. В коробочке находится рассеиватель и четыре канала подсветки: красный, зеленый, синий, инфракрасный.
Притом, что ранее через мои руки прошло несколько планшетников со слайд-модулями, это первый сканер, которым я действительно начал оцифровывать свой пленочный архив. Причина - вовсе не какие-то выдающиеся характеристики по оптической плотности, цветопередаче или разрешению. Гораздо больше понравилось то, что LiDE 500F абсолютно всеяден и, в общем, неплохо выполняет свою работу в автоматическом режиме. А это на практике важнее возможности отсканировать двадцать кадров за один проход, а после сидеть и обрабатывать всю пачку в «Фотошопе». Сканер прекрасно справился с автокоррекцией цвета как для современных негативных пленок, так и для советских, включая рыжую ЦНД, красно-пурпурную немаскированную ДС-4, весьма выцветшую сине-зеленую ORWO Color и даже неопределенного цвета экзотику, названия которой я уже и не помню.
Интерфейс Twain-драйвера весьма приятен: не подобие игривых и бестолковых поделок Umax, не аналог «суперпрофессиональных» интерфейсов Epson, а сбалансированный аскетизм с неплохой функциональностью. Можно просто нажать «сканирование», и результат будет если не хорошим, то приемлемым. Но программисты Canon сочли, что жизнь не должна казаться мне малиной, и все же добавили возможность исправить некоторые ошибки, большинство которых пятнадцать лет назад я считал либо изысканным художественным решением. В основном это касается осветления затененных участков кадров, детали на которых в течение пятнадцати лет были от меня скрыты. Кроме этого, можно выбирать уровни коррекции пыли/царапин и зерна пленки, степень восстановления цвета и увеличения резкости. При желании можно вручную установить и экспозицию, но автомат с этим справляется явно лучше меня. Степень влияния всех этих настроек на результат весьма зависит от оригинала и снятого на нем сюжета, но в пределах одной пленки подбора обычно не требуется, а при смене типа пленки я легко справлялся с их определением за пару пробных сканов.
Технология программного устранения пыли на основе данных от инфракрасного канала в терминах Canon называется FARE - Film Automatic Retouching amp; Enhancement. Эффективность ее работы видна на рис. 1. Первая пара фрагментов - увеличенная пылинка, от которой практически не осталось следа. Вторая - царапина на эмульсии, с которой FARE справился хуже, но все же попытался. Третья - коррекция зернистости, в целом по эффективности похожая на Smart Blur.
Появилась и идея сравнить качество (в особенности разрешение) CCD- и CIS-сканеров примерно одинаковой ценовой категории при работе с пленкой. У меня были образцы, сделанные не так давно на Epson 1670 при разрешении 1600 dpi. На рис. 2 последовательно приведены фрагменты, сделанные с разрешением 1600 dpi на Canon, на Epson, и тот же фрагмент, но с другого кадра, снятый с оптическим увеличением.
Оптимальным для пленки можно считать именно физическое разрешение 2400 dpi или 1600 dpi, при котором качество почти не страдает. Файл в первом случае получается примерно 3300х2200 пикселов и чуть более мегабайта. 600 dpi явно недостаточно, а 800 и 1200 dpi дают заметную цветовую окантовку деталей, вызванную, возможно, не совсем корректным алгоритмом интерполяции.
Время предварительного сканирования - около 10 секунд. Финального - зависит от разрешения и при 2400 dpi доходит почти до двух минут на кадр плюс еще полуминуты, если включены опции программной коррекции.
Фантастика: Советская фантастика в разрезе
В этой статье речь пойдет преимущественно о русской (в том числе - советской) научной фантастике, хотя вы встретите здесь и западные имена. Фантастика - один из немногих развлекательных жанров, которые, во-первых, относительно процветали все время существования советского строя, а во-вторых, никогда полностью не теряли связи с иноязычной классикой жанра. Поэтому рассматривать советскую фантастику в изоляции от мировой было бы неправомерно. Главное же, что фантастика долго оставалась единственной представительницей массовой культуры - ни детектива во всех его разновидностях, ни женского романа, ни даже приключенческой литературы (если не считать военного романа) у нас практически не было. А фантастика - была.
Главным фантастическим жанром, к которому обращались классики всех времен и народов, стала утопия и ее разновидность - антиутопия. Не будет преувеличением сказать, что «Государство» Платона - типичное литературное произведение в жанре фантастической утопии[Заметим попутно, что во времена Платона научный трактат и научно-популярная разновидность литературы фактически не различались - почти все труды классиков античности в той или иной степени имеют литературную оболочку]. У него всегда было много последователей - от Кампанеллы и Мора до Замятина, Хаксли, Оруэлла, Лема, Ефремова, Кира Булычева и братьев Стругацких. В этом ряду, между прочим, следует упомянуть фантастически популярные во времена моего детства повести Н. Носова про Незнайку и его друзей - несмотря на легкомысленный детский жанр, по сути это добротно сделанная утопия.
Однако сначала в советской фантастике утопия была почти под запретом. Еще полвека назад в нашей стране было очень много людей, которые искренне считали, будто фантастика (точнее - научная фантастика, science fiction, иной фантастики они себе не представляли) - это такая разновидность писательства, которая должна пропагандировать достижения науки. Подвох заключался в неудачном переводе самого термина. В английском языке в сочетании science fiction слово fiction - вовсе не фантастика (fantasy), а именно художественная литература[Похожее искажение смысла случилось при переводе на русский другого популярного словосочетания: искусственный интеллект. Оно несет в себе некий мистическо-антропоморфный оттенок, которого в оригинальном английском artificial intelligence нет - значение слова intelligence ближе к смышленость, понятливость, нежели к intellect - рассудок]. За это неверное толкование ухватились идеологи, которые, во-первых, в литературе ничего не понимали и понимать не хотели, а во-вторых, им была нужна не литература, а нечто, способное заполнить пустующую в условиях жесткого давления цензуры нишу массовой культуры. Так появились суррогаты поп-культуры - в музыке это была так называемая советская эстрада, а в литературе - научная фантастика, НФ. Вот потрясающий по прямолинейности формулировки госзаказ на тематику произведений НФ. 1928 год, журнал «Всемирный следопыт» подводит итоги литературного конкурса, в частности в жанре НФ (только не смейтесь слишком громко): «Хотя эта категория дала много рассказов, но из них мало с новыми проблемами, сколько-нибудь обоснованными научно и с оригинальной их трактовкой. Особенно жаль, что совсем мало поступило рассказов по главному вопросу, выдвинутому требованиями конкурса, именно - химизации… Весьма удачной по идее и содержанию следует признать “Золотые россыпи» - эту бодрую обоснованную повесть о химизации полевого участка личной энергией крестьянского юноши…"[Цит. по книге В. Ревич «Перекресток утопий». - М.: изд-во ИВ РАН, 1998].
