Сингальские сказки - Автор неизвестен (читать книги полные TXT) 📗
– Не надо так говорить, хеттирала, – сказал ему крестьянин, – Я не бродяга. Я обучался шастрам. А теперь я иду домой.
– Ладно, – согласился хеттирала. – Вон, видишь, хлев. Иди и ночуй там.
Крестьянин лег спать и сразу уснул, но в полночь проснулся. В это время в дом хеттиралы пытались пробраться воры. Они уже обобрали несколько домов в городе, и поэтому с ними было много награбленного добра. Стали они рыть подкоп под дом хеттиралы. А в это время знаток шастр решил повторить выученную формулу, чтобы заглушить чувство голода и усталости.
– Роешь, роешь! – громко произнес он.
Услыхав это, воры прекратили копать и стали озираться по сторонам.
– Смотришь, смотришь! – донеслось до них.
Воры еще больше напугались, побросали все награбленное добро и бросились бежать.
– Бежишь, бежишь! – произнес знаток шастр.
Хеттирала услышал шум и проснулся. Увидал он, что воры пытались проникнуть в дом и что теперь они убегают, бросив все свое богатство.
– Сегодня ты спас меня от воров, – сказал он крестьянину. – Мне очень повезло, что я пустил тебя переночевать. Я не хочу брать это награбленное добро. Бери его себе. А чтобы тебе было полегче, я дам тебе быка.
– Ладно, – согласился знаток шастр, упаковал в тюки все богатство, которого ему хватило бы на всю жизнь, погрузил на быка и вернулся в свою деревню.
– Откуда у тебя столько добра? – стали расспрашивать его жители деревни.
– Я изучал шастры, – ответил он. – Эти шастры и помогли мне получить все это богатство.
С той поры крестьянин прославился. А как раз в это время у царицы пропало жемчужное ожерелье. Царь повелел объявить под бой барабанов, что тот, кто найдет ожерелье его жены, получит тысячу масуранов.
Многие знатоки шастр приходили к царю и пытались найти ожерелье, но никому это сделать не удалось. Царь очень рассердился на них и издал приказ, что отрубит ухо всякому, кто не сумеет отыскать ожерелье.
И вот кто-то пошел и рассказал царю о крестьянине, выучившем шастры. Царь послал к крестьянину гонца и приказал явиться во дворец.
– О, боги! – воскликнул в отчаянии крестьянин: он уже успел забыть выученную мантру. Но не повиноваться царскому приказу тоже нельзя. «Пришла пора мне распрощаться с ухом», – подумал крестьянин. Но делать нечего – пошел он во дворец. По пути он только и думал что о своем ухе. Возле дворца протекала речка. Крестьянин вошел в воду и умылся. Особенно тщательно он вымыл ухо и заплакал. Мыл он ухо и приговаривал:
– Ах, ухо, ухо, конец тебе пришел! Ах, ухо, ухо, конец тебе пришел!
А в это время к речке пришла купаться какая-то женщина. Услыхала она, что говорил крестьянин, и, когда он выбрался на берег, спросила:
– Уж не об ожерелье ли царицы ты тут говорил?
– Да, я как раз иду во дворец, чтобы отыскать его с помощью шастр, – ответил крестьянин.
– Ах, отец, не говори во дворце ту шастру, которую ты произносил только что. Это меня зовут Ухо. Я верну ожерелье, только ты не называй моего имени: ведь тогда меня казнят! – умоляла женщина крестьянина.
– Ладно, неси ожерелье, я не назову твоего имени, – согласился крестьянин.
Женщина сбегала за ожерельем, и крестьянин перепрятал его под большой камень на берегу реки, а сам пошел во дворец.
– Говори свою шастру, – сказал царь. – Но если ошибешься, я отрежу тебе ухо.
– Нет, божественный, я не ошибусь, – ответил крестьянин и притворился, будто читает шастры. Указал он место, где спрятано жемчужное ожерелье. Царь послал министра, и тот принес ожерелье во дворец.
Крестьянин сумел сделать то, что не удалось многим знатокам шастр. В награду царь дал ему не одну, а две тысячи масуранов. Крестьянин вернулся домой и стал жить в свое удовольствие, не обращая внимания на брань жены.
193. Ведарала. {330}
Некогда в одной деревне жил человек. Он был так беден, что даже есть-пить ему было нечего. «Пойду-ка я в какую-нибудь другую страну, глядишь, что-нибудь и заработаю», – решил он, отправился в путь и пришел в другую деревню.
– Знаешь ли ты какие-нибудь шастры? – спросили его жители деревни.
– Да, я знаю одну шастру, – ответил этот человек – а звали его Аппу. – Дайте мне немного кокосового масла, сок дерева кос и сок дерева далук {331}, тогда я вам покажу силу моей шастры.
Жители деревни принесли все, что просил Аппу, он все это смешал, оставил на некоторое время на солнцепеке, пока смесь не стала вязкой, потом намазал смесью шест с перекладиной и установил его около пруда. На шест стали садиться птицы, но стоило им только коснуться липкой смеси, как они прилипали и не могли улететь. Аппу стал разносить птиц по деревне, каждый день он давал в каждый дом по две птицы и в обмен получал рис. За это занятие стали его звать Птица Аппу.
Прошло некоторое время. Птица Аппу все ловил птиц для жителей деревни. Однажды несколько человек навьючили быков различными товарами и собрались поехать в Путталам торговать.
– Я тоже хочу поехать с вами, – сказал Птица Аппу.
– А какие ты повезешь товары? – спросили его жители деревни.
– Есть у меня товары, – сказал Птица Аппу, наполнил два мешка высевками и скорлупой кокосов и пошел вместе с остальными. Спутники спросили его:
– Эй, Птица Аппу, что ты несешь?
– Я несу лекарство, – ответил он, и тогда они стали звать его ведаралой.
Когда караван шел по опушке леса, Птица Аппу сказал, что ему необходимо отлучиться. Оставил он свою ношу на дороге, а сам пошел в кусты. Там он увидел двух запутавшихся в зарослях быков. Рассмотрел он, какое на них выжжено клеймо, и вернулся к своим попутчикам.
Прошли они еще немного, и пришли в деревню. Уже смеркалось. Торговцы решили переночевать в этой деревне и послали Птицу Аппу попроситься на ночлег. Тот подошел к одному из домов и спросил:
– Не пустите ли нас переночевать?
– Нам сейчас не до того, чтобы думать о вашем ночлеге, – ответили ему. – Мы сбились с ног – у нас пропала пара быков.
– Ну, а мы тут при чем? – сказал Птица Анну. – Пустите нас переночевать, а завтра мы пойдем дальше.
– Ладно, вот вам хлев, ночуйте там и идите дальше, – уступили жители дома. Птица Аппу вернулся к своим попутчикам и сказал:
– Там есть для нас хлев. Если он вам подходит, то давайте остановимся, а если нет – то пойдем дальше.
Торговцы посовещались и решили переночевать в хлеву.
– Послушай, ведарала, – сказали они Птице Аппу, – а что это ты расселся, сложа руки? Принес бы воды и хвороста, пока еще не совсем стемнело.
Жители дома услыхали, что торговцы постоянно повторяют: «Ведарала, ведарала», и спросили их:
– А что, этот человек, которого вы называете ведарала, он знает какие-нибудь шастры?
– Да, кое-что знает, – пошутили торговцы.
– Тогда зачем вам беспокоиться о хворосте и воде? – воскликнули жители дома. – Скажите, что вам нужно, и мы с радостью дадим вам все, что попросите.
Хозяева принесли торговцам хворост, воду, рис, сушеную рыбу, тыкву и другую еду, и торговцы вкусно поели. После ужина один из торговцев пошел к хозяевам и сказал им:
– Ну, а теперь принесите ведарале листья бетеля и приходите слушать, как он читает шастры {332}.
Хозяева почтительно поднесли ведарале листья бетеля. Тот пристально посмотрел на них и начал дрожать, будто в трансе. Потом вдруг произнес:
– Эти люди спрашивают о пропавшей паре быков.
– Да, да, – ответили обрадованные хозяева.
Тогда ведарала описал быков и сказал, какое на них выжжено клеймо. Хозяева еще больше обрадовались и воскликнули:
– В каких только храмах мы не спрашивали знатоков шастр, но никому еще не удалось найти наших быков.
– А если я найду ваших быков, что вы мне дадите? – спросил ведарала.
– Если ты правильно укажешь место, где находятся быки, мы дадим тебе цену одного быка – двадцать рупий, – обещали хозяева.
330
Нагуль Мунна, с. 6-13.
331
…сок дерева кос и сок дерева далук. – Древесина этих деревьев при повреждении выделяет млечный сок. Такие деревья являются объектами поклонения на Ланке.
332
…принесите ведарале листья бетеля и приходите слушать, как он читает шастры. – Здесь не разделяются понятия «ведарала» и «знаток шастр» (см. примеч. к № 61). Человек, нуждающийся в услугах шастракарьи, преподносит ему связку листьев бетеля, ничего не сообщая о своем деле. Гадатель должен сам рассказать, что привело к нему посетителя. Он не должен задавать никаких наводящих вопросов и только время от времени спрашивает, прав ли он.