Из жизни английских привидений - Волков Александр Владимирович (книги онлайн TXT) 📗

 Мертвый барабанщик. Иллюстрация Джорджа Крукшенка (1887) к рассказу Томаса Инголдсби. Призраки барабанщиков чрезвычайно распространены в Англии

Похожая история случилась в Ричмонде, другой резиденции спящего короля. Оказывается, трусливый гончар Томпсон побывал в реально существующем потайном туннеле. Туннель соединял норманнский замок с соседним аббатством Исби, чьи монахи укрывались в крепости во время набегов шотландцев. В годы Гражданской войны в безлюдном замке обосновались солдаты одной из враждующих армий. Они случайно наткнулись на туннель, но, в отличие от братии Гластонбери, не осмелились туда сунуться, а выслали на разведку мальчика-барабанщика. Солдаты чутко прислушивались к постепенно удаляющемуся барабанному бою, как вдруг тот прервался и издалека долетел истошный крик подростка. Никто не поспешил ему на помощь, и мальчик так и не вернулся. Что с ним сталось, неведомо — лишь звуки призрачного барабана периодически оглашают стены туннеля.

В подземный туннель монастыря Бинем (Норфолк) добровольно отправился скрипач в надежде на творческое вдохновение. Местные зеваки, прознавшие про неприятность в Ричмонде, столпились у выхода из туннеля в ожидании чуда. Чуда не произошло — звуки скрипки оборвались, и больше скрипача не видели.

В Норфолке уцелело немало тайных подземных ходов. В одном из них в январе 1644 г. скрылись роялисты, преследуемые по пятам солдатами Кромвеля. Высота туннеля позволяла скакать по нему верхом на лошади. Беглецам взбрела в голову зловредная идея — они натянули меж стен туннеля стальную проволоку, и разогнавшиеся преследователи лишились голов и других частей тела. Нынешние посетители туннеля слышат звуки призрачных копыт, но, к счастью, никого не видят.

Кстати, мальчикам-барабанщикам в Англии постоянно не везет. Во время осады замка Дадли, столь плачевно завершившейся Для семьи Дороти Бомонт, парламентарии направили к обороняющимся роялистам молодого барабанщика с предложением о капитуляции, а те невзначай его застрелили, снабдив будущий зоопарк еще одним призраком. Мальчика по имени Шон Флинн послали в замок Дувр (Кент) с деньгами для гарнизона. А он зачем-то прихватил барабан, звуки которого пробудили двух бродяг, заночевавших в придорожной канаве. Злодеи ограбили и убили Шона, чей призрак теперь барабанит в окрестностях Дувра в наказание за собственную глупость.

Черепа и кости

«Скелетная» тема достигает кульминации в преданиях о беспокойных черепах и костях. Их следует отличать от уже описанных скелетов. Раньше приоритет отдавался истории самого призрака, в подтверждение которой производился поиск останков. Надо ли повторять, что большинство таких находок выдумано, как и сами истории. В этой главе будет рассказано о внезапно обнаруженных останках, для объяснения существования которых позднее сочинялись легенды.

В 1865 г. в ходе ремонтных работ на ферме Чам-беркомб (Девоншир) хозяева случайно вскрыли тайник, где стояла кровать с балдахином с покоящимся на ней скелетом. В результате архивных изысканий была высказана гипотеза, что останки принадлежат Кейт Отуэй, дочери Уильяма Отуэя, арендовавшего дом в XVIII В.

Кейт вышла замуж за ирландского капитана и жила в Дублине. Ее отец мечтал выкупить ферму, однако средств на покупку не хватало. Арендаторы издавна промышляли грабежом кораблей, разбившихся о прибрежные скалы. После очередной катастрофы море выплеснуло на берег сильно изуродованное тело женщины. Обыскав покойницу, Уильям узнал в ней Кейт. Подавив страх, он воспользовался деньгами и драгоценностями, найденными на теле дочери, а труп на всякий случай спрятал в доме. С такой впечатляющей родословной дух Кейт чувствует себя весьма вольготно в Чамберкомбе, успешно конкурируя с призраками двух девочек неизвестного происхождения.

Древние христиане не испытывали комплекса в отношении непогребенных костей, особенно черепов. Достаточно указать на оссуарии Западной и Восточной Церквей. Помимо экономии места в хранение останков вкладывался сакральный смысл. В монастырях многие из них обретали статус святых мощей, а прочие служили иллюстрацией выражения Memento mori или, как гласила надпись в Андреевском скиту на Афоне: «Помни всякий брат, что мы были, как вы, и вы будете, как мы».

Изредка тот или иной череп попадал в английский дом [90]. Вера сменилась суеверием, и возненавидевшим мысль о смерти потомкам черепа стали казаться чем-то омерзительным. Чтобы мотивировать их пребывание в доме, были пущены в ход привычные россказни о жертвах — зарезанных и замученных, обиженных и обманутых, которые таким способом выражают недовольство или мстят живущим. Черепа выносят и хоронят в могилах и склепах, но они протестуют, издавая грохот, треск и стоны, и тогда хозяева возвращают их обратно. Горькая ирония видится в неуемном стремлении людей избавиться от черепа, выкинув его в ров, озеро или реку, разбив, испепелив, измолов в пыль, поместив в негашеную известь — как будто этим они желают изгнать любое напоминание о смерти и побороть нелепый страх перед ней.

Череп из усадьбы Беттискомб (Дорсет) кричит, когда его пытаются убрать из дома. Крики длятся несколько ночей подряд, а в последние годы череп даже научился распознавать планы по захоронению, реагируя на них особо задушевными воплями. По легенде, череп принадлежит негру, служившему в доме в XVII в. Он то ли был убит, то ли сам совершил убийство. Перед тем как попасть в дом, он накричался до хрипоты на церковном кладбище, где был погребен после смерти. Чего же добивается череп? Он хочет быть похороненным на родине — в Вест-Индии, но вот беда — за три столетия не выдалось подходящей оказии, чтобы отвезти туда беднягу.

Недавно прославленный череп подвергли научной экспертизе. Профессор Гилберт Кози из Королевского хирургического колледжа определил, что он принадлежит не мужчине, а женщине двадцати или чуть более лет, умершей 3–4 тысячи лет назад, которую — внимание! — принесли в жертву ради процветания здешнего поселения. Забавно, что профессор отдал дань уважения сложившемуся стереотипу: не бывает древности без жертв и страданий! Иначе как объяснить беспокойство черепа?

Усадьбу Калгарт в городе Уиндермир (Кумбрия) облюбовали два очень назойливых черепа. В 1788 г. поселившийся в доме Ричард Уотсон (1737–1816), епископ Лландаффа (Уэльс), провел обряд экзорциз-ма, спрятав черепа в стене. Но через сто лет, когда дом пришел в запустение, окрестные жители вновь заметили на подоконниках одной из комнат два ухмыляющихся черепа.

Чем вызвано их злорадство? Прежде на месте усадьбы располагалась ферма Крастера и Дороти Кук. Земельный участок Куков вознамерился захватить богатый сосед Майлз Филипсон. Он и его жена пригласили честных тружеников на рождественский ужин, а затем обвинили их в краже дорогой серебряной вазы. Исполнявший обязанности судьи Филипсон приговорил супругов к смерти. Куков повесили, но перед казнью Дороти пообещала навестить судью вместе с мужем.

Филипсон возвел на месте фермы красивый дом, куда не преминули явиться два черепа. Они не только нарушали сон и покой домочадцев, но и наносили материальный ущерб. Сначала разбилась пресловутая ваза, за ней — весь кухонный сервиз, потом черепа принялись ломать мебель, весело скача по комнатам. Когда затрещали стены и перекрытия, Филипсон понял, что разорения не избежать. Он и его потомки тщетно старались извести черепа, пока последний представитель рода не умер в полной нищете в начале XVIII в.

Майлз Филипсон (1557—?) действительно бывал в этих местах в XVI в. Однако усадьба Калгарт находилась в собственности его семьи еще в начале XV в.

Сам Майлз проживал не в ней, а в своей главной резиденции — поместье Туоттерден в городе Кендалле. Вероятно, он сдавал Калгарт в аренду Кукам и не сошелся с ними в цене — отсюда и взялась легенда.