Родиться надо богиней - Фирсанова Юлия Алексеевна (версия книг .txt) 📗
Когда ребята явились, девушка бросила им с царственной небрежностью:
— Я желаю отобедать в Садах. Накройте в малой белой беседке на Зеленой террасе. Что сегодня в меню?
Один из мальчиков подал ей список на трех листах. Девушка задумчиво проглядела его, ткнула изящным пальчиком в названия нескольких блюд, тут же зажегшихся голубым светом, и отправилась переодеваться к обеду.
Вместо бывшего на ней относительно скромного светло-серого, едва тронутого серебряной нитью по вороту и рукавам утреннего платья Элия надела шелковое, декольтированное нежно-голубое. Ниточка ожерелья с оправленными в серебро сапфирами, тонкий витой браслетик работы того же Луана Ройо — одного из лучших лоулендских ювелиров, довершили наряд. Элия улыбнулась своему отражению в зеркале: «Учителя музыки это убьет наповал!»
Донельзя довольная собой (иначе по молодости лет бывало редко), принцесса отправилась в Сады, воспользовавшись магическим лифтом, дабы не утруждать себя путешествием по лестницам с четвертого этажа. Шести занятий в десятидневку с учителем воинских искусств хватало для поддержания формы.
Выйдя из замка, Элия миновала двор и выскользнула через боковую калитку в Сады. Юная богиня двинулась по дорожке, посыпанной мягким серебристым песком. Девушка с наслаждением вдыхала наполненный ароматом цветов, зелени и фруктов воздух. Мелодично чирикая, пестрые птицы перелетали с ветки на ветку. Мимо принцессы деловито прошмыгнули две пушистые рыжие белки. Знаменитые Лоулендские Сады Всех Миров размерами напоминали скорее огромный лес, полный самых экзотичных растений и животных, а границы его, даже по мнению простых лоулендцев, определялись не столько оградой, сколько магическими заклинаниями, искажающими расстояния, и присутствием Источника — живого сердца Мира Узла. Это было суверенное государство природы в Лоуленде, живущее своей собственной жизнью и принимающее уход садовников и визиты гостей только из милости, позволяющее им любоваться собой, но не спешившее раскрывать древние тайны. Здесь гостеприимства удостаивались только избранные, самыми привилегированными из которых были члены королевской семьи. Ходили страшные истории о тех глупцах, кто без разрешения или случайно забрел в глубинные ярусы Садов, да так и сгинул в них без следа навеки. Но девушка в любом уголке Садов чувствовала себя уютно и спокойно. Элия проводила взглядом громко пыхтящего белого ежика, сосредоточенно тащившего зеленый гриб, и звонко рассмеялась, вспомнив утреннее происшествие.
Тропинка кончилась, и принцесса вошла в изящную, словно игрушка из кости, белоснежную резную беседку. Там уже был накрыт для нее обед. Богиня отослала пажей, почтительно ожидающих ее приказаний, и устроилась на мягком диванчике, решив насладиться трапезой в одиночестве. Для начала Элия окинула взглядом стол, размышляя, что из двух десятков поданных блюд ей изволить откушать, а что скормить избалованным частыми подачками зверюшкам, уже дежурившим поблизости с надеждой в преданных глазах: «А вдруг что обломится?» Раскрошив и кинув птичкам пару хрустящих пирожков с ягодным ассорти, богиня принялась за суп-крем из белой фасоли с мидиями.
С утра его юной светлости герцогу Лиенскому-младшему, представителю одного из самых древнейших и влиятельнейших родов Лоуленда, как обычно, на месте не сиделось. Успешно сбежав от очередного экземпляра бесконечной когорты гувернеров (мало кому удавалось выдержать единственного отпрыска славного фамильного древа дольше нескольких дней, и лишь один герой продержался целых три месяца), парнишка на пару секунд задумался над тем, что бы ему учинить сегодня, пока семья находится в городе, а не в летнем замке. Решение было принято мгновенно, и паренек понесся сломя голову в Королевские Сады, или Сады Всех Миров, как их еще называли. Там бывать ему пока не доводилось! Но место это имело три неоспоримых преимущества перед всеми остальными (улицами, базаром, портом и прочими): во-первых, ходить во внутренние ярусы Садов категорически запрещалось (правилами поведения, отцом, матерью, гувернерами и прочими людьми, только и занимающимися выдумыванием всевозможных запретов для детей); во-вторых, залезть туда было очень трудно (предварительную разведку парнишка уже провел пару дней назад); а в-третьих, существовала постоянная угроза быть пойманным кем-либо из стражи, слуг, садовников или даже членов королевской семьи. То есть местечко было что надо!
Сады, являющиеся собственностью королевской семьи (даже знать допускалась во внутренние их ярусы только по особому пожеланию или разрешению кого-либо из особ царской крови), были огорожены высокой частой металлической решеткой с острыми пиками наверху и сильным магическим барьером.
Худой гибкий паренек ловко, словно белка, забрался на здоровенную ветку растущего у барьера старого раскидистого дуба, быстро прополз по ней почти до самого кончика, встал, балансируя, и, изо всех сил оттолкнувшись от опоры, спрыгнул в сад. Ему, как всегда, повезло — барьер был взят, ни острые пики, ни заклинания-щиты не коснулись тела. Посадка в кусты виса, шипы на которых отрастали лишь к середине осени, прошла относительно мягко. Обтерев о черные брюки вечно изодранные мозолистые ладони, один вид которых приводил в отчаяние чувствительную маму, Элегор огляделся вокруг и решил поиграть в эльфийского разведчика-следопыта, совершающего обход территории. Крадучись, он двинулся вперед, от дерева к дереву…
Немало было поймано шпионов-вампиров, повергнуто во славу Предвечной Серебряной Звезды Эльринг гоблинов, орков и троллей, когда на краю одной из тропинок в глубине сада паренек углядел раскидистый куст с маленькими фиолетовыми листочками и крупными ярко-синими плодами. От него приятно пахло чем-то нежным и сладким. В Садах росло много незнакомых мальчику растений, но это сразу привлекло внимание «следопыта». Элегор приостановился, заинтересованно разглядывая куст. В животе, уже успевшем позабыть о раннем завтраке, заурчало, напоминая быстро растущему хозяину о том, что неплохо бы перекусить. В мозгу мальчишки тут же возник хулиганский замысел. Выбравшись из-за деревьев, Элегор подкрался к растению, быстро сорвал самый крупный заманчивый плод и потянул его ко рту, глотая слюнки.
Неожиданно кто-то грубо дернул мальчишку за плечо. Развернувшись, Элегор уперся взглядом в белоснежнейшую кружевную рубашку. Внутренне холодея от нехороших предчувствий — чуткие уши паренька не слышали ничьих шагов, — он поднял глаза и уставился в перекошенное от злобы лицо, хорошо знакомое по портретам в «Родословной королевской фамилии», которую его заставили выучить года три назад. Лицо самого принца Энтиора — высокого лорда — хранителя Гранда, лорда-дознавателя!
— Гаденыш! Как ты посмел коснуться моей миакраны?! — прошипел принц, изволив для начала лично отвесить нахальному ублюдку оглушительную затрещину.
Парнишка упал, но тут же вскинул голову, нагло глядя на Энтиора огромными от испуга серебристо-серыми глазами. Тряхнув вечно лохматой черной шевелюрой, мальчишка вытер рукавом кровь с разбитой скулы и упрямо поднялся на ноги.
Услышав за серебристыми стволами валисандров какой-то подозрительный шум и вопли, перемежающиеся шипением, напоминающим речь до крайности взбешенного Энтиора, Элия, сгорая от любопытства, отправилась выяснять, кто на сей раз перешел дорожку братцу и помешал мирному течению уединенного обеда ее высочества.
Пройдя по тропинке, огибающей валисандровую рощу, немного вперед, принцесса миновала кусты виса и увидела у миакраны «любимого» брата Энтиора и худого мальчишку со связанными руками, подвешенного за ноги к толстой ветке дерева. Энтиор, вне себя от ярости, «душевно» охаживал мальчишку хлыстом, а паренек извивался в тщетных попытках освободиться, скалился, как волчонок, и плевался, целясь в идеально белоснежную роскошную рубашку принца или, на худой конец, на его сверкающие сапоги. (К сожалению, из положения «вис вниз головой» до физиономии врага доплюнуть никак не удавалось.)
