Цветок мака (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна (полные книги .txt) 📗
Теперь я смотрел на парня с большим интересом. В самом деле, он столько лет прожил в Степи, должен знать местные обычаи. Позвать его, что ли, в консультанты по орочьим вопросам? Хотя бы временно, но за хорошие деньги. Родственники туранские — еще неизвестно как сироту примут, а так у него будет на что жить, хоть какое-то время.
— Хорошо, берем, — воодушевился я. — Конь у него есть?
— Нет, из запасных дадим, — довольно сказал командир.
— Давайте, — проявил я благородство.
Выяснив у него, нет ли в чем острой нужды у моих людей, я вернулся в дом. На сей раз направился прямиком в приготовленную мне комнату. Желания подняться выше у меня больше не возникало. А то ведь действительно, как сказал инор Лангеберг, несколько шагов вверх — и ты уже сам не заметишь, как получишь в жены какую-нибудь непристроенную орчанку.
Глава 5
Асиль
Я осторожно тронула фантом за плечо. Плечо было теплым и вполне материальным. Оно дернулось, и мой голос недовольно произнес: «Я же просила оставить меня в покое. Неужели так трудно это понять!»
— Это просто невероятно! — восхищенно сказала я маме. — Теперь я начинаю верить, что у нас все получится.
— А ты сомневалась? — невозмутимо ответила она. — Мою работу никто здесь заметить не в силах. Разве что тот маг, что приехал с гармским принцем. Но ему сестру вождя никто и не собирается показывать.
Вышли из дома мы никем не замеченные — мамин отвод глаз позволял и не такое. А дальше включились уже артефакты, и к начальнику охраны принца подошли пожилой орк и парнишка-смесок, тихий и ничем не примечательный. Через все защитные амулеты вояки маме удалось пробиться и легким ментальным касанием навести на мысль о моей полезности, так что упирался он недолго — ровно столько, сколько потребовалось бывшей туранской королеве на взлом его безделушек. Так что начальник охраны теперь был очень заинтересован в том, чтобы я ехала с ними. Но оставался еще сам принц. Удастся ли подчиненному его уговорить? Не почувствует ли Эвальд какой-то подвох? В курильницы, расставленные по дому, мама специально присыпала совсем немножко травяного сбора, отбивающего обоняние у кошачьих. Безвредная добавка прекратила бы свое действие через пару часов после вдыхания, но не позволила бы оборотню сразу определить мой пол, если вдруг артефакт не сработает.
Решения Эвальда я ждала уже одна — мама вернулась в дом, чтобы держать под контролем мой фантом, который самостоятельно отвечать на сложные вопросы все же не мог. Я сидела, прислонившись спиной к нашему забору, еще не с гармцами, но уже и не с орками, и переживала в который раз сцену прощания с мамой. Я понимала, что ей ничуть не менее тяжело расставаться со мной, но мне от этого было не легче, напротив — хотелось разделить еще и чужую боль. Ей же будет намного сложнее. Она оставалась, чтобы сделать незамеченным мое бегство и дать возможность уйти как можно дальше. Шуграт здорово разозлится, что все пошло не так, как он хотел, но сделать уже ничего не сможет. Гармцы посматривали на меня, но никто не заговаривал, да и между собой они почти не перебрасывались словами. Были насторожены и готовы к мгновенному отпору — брату не доверяли совсем, хотя и стремились показать обратное. Да, вражду, длившуюся столетиями, не так-то просто отринуть. Наконец принц вышел. Видно, начальник охраны сразу сказал обо мне, так как Эвальд повернулся и окинул меня заинтригованным взглядом, но интерес его угас тут же, он равнодушно бросил какую-то фразу, и сердце мое сжалось от страха, что сейчас мне откажут. Уходить я собиралась в любом случае, но тогда пришлось бы идти одной, пешком, в постоянном страхе, что догонят и вернут назад. Но военный принялся убеждать своего сюзерена — не зря же с ним мама поработала, и следующий взгляд Эвальда в мою сторону был намного более благосклонен. Но согласится ли он?
Страх мой не проходил до того момента, когда ко мне подошел начальник охраны и довольно сказал:
— Едешь с нами.
— Спасибо, — с облегчением выдохнула я.
И сама испугалась своего голоса, настолько непривычно он прозвучал для меня — хрипловатый, склонный к ломкости, но идеально подходящий подростку, которым я сейчас выгляжу. Мамин морок был безупречен во всех отношениях.
— На нашем-то хорошо говоришь? — уточнил он. — А то я Его Высочеству пообещал, что ты расскажешь про местные обычаи.
— Хорошо, — я помедлила перед ответом. — Но я не обо всем говорить могу.
Значит, берут меня сказочницей в дорогу. Что ж, это неплохо. Только вот я действительно не должна была посвящать посторонних во многие вещи, связанные с шаманством и духами. Это была не просто тайна народа, к которому я себя относила, а тайна, за попытку разглашения которой наказывали уже высшие силы. Впрочем, если бы и не было этого воздаяния, я все равно не стала бы выдавать секреты орков. Тем более Гарму, который являлся конкурентом по многим вопросам Турану, где жили мои родственники.
— Так нам все и не надо, — спокойно ответил начальник охраны. — Я думаю, дипломатов наших больше всего сейчас волнуют правила поведения, традиции, которые нарушать нельзя, и тому подобное. Об этом говорить можешь?
— Да.
— Ну вот, значит, все в порядке, — он обрадованно хлопнул меня по плечу, заставив немного покачнуться. — Едешь с нами.
И мне даже место выделили для сна, где я и устроилась, пытаясь обдумать все, что смогу завтра рассказать, не нарушая никаких законов. Но чувство тревожности не покидало. Удастся ли мне незаметно для брата выехать из Радая? Что будет дальше с мамой? Она, конечно, за себя постоять может, но я даже представить не могла, во что выльется злость Шуграта. Время от времени я забывалась в зыбком сне, но постоянно просыпалась в страхе, что уже утро, а меня так и оставили у орков.
Утром мы отправились в путь рано, чем были довольны даже оба гармских дипломата. Было очень заметно, что они не выспались, утомились и стремились как можно скорее достичь человеческих поселений. Эвальд проявлял свои эмоции не столь явно, но было видно, что он тоже рад отъезду. Четвертый ночевавший в доме, придворный маг, вышел совсем сонным и постоянно позевывал, не особо стесняясь окружающих. Но мне казалось, что это лишь обманный вид, при необходимости он мгновенно проснется и ответит быстрее любого в своем отряде. На меня он внимания не обратил, что порадовало. А вот то, что гармский принц опять лишь мазнул по мне равнодушным взглядом, напротив, почему-то расстроило, хотя было бы странно, если бы его заинтересовал бедный орочий мальчик. Завтрак был быстрый и довольно скудный, но я и этому была рада — еды с собой не удалось взять, мы опасались, что нехватку могут слишком быстро обнаружить на кухне, там всегда царил просто отвратительный порядок, и недостача, даже самая маленькая, будет очень заметна. Но я не видела ничего страшного и в том, чтобы поголодать пару дней. Мне выделили одну из запасных лошадей, с которой мы сразу поладили. Была она спокойной и незлобивой, хотя вряд ли быстрой, но мне этого и не надо было. При выезде со двора меня никто так и не задержал, чего я все время боялась. Неужели никто так и не задался вопросом, откуда взялся еще один человек в свите принца? Мама говорила об этом свойстве своего артефакта, но я все равно сомневалась, что все пройдет так спокойно и буднично. Я украдкой бросила взгляд на наш дом и увидела, как мама махнула мне рукой и отошла вглубь комнаты. Что ж, первый шаг сделан. Я постаралась выбросить из головы все лишние мысли и сосредоточиться только на том, что сейчас важно. Главное, не выдать себя до приезда в Гарм. А то почетный конвой из орков, что провожал отсюда принца, может вполне подработать возвращением сестры вождю.
Я думала, что расспрашивать меня начнут сразу, как только выедем из Радая, но нет — темп взяли такой, что было совсем не до разговоров. Верхом я ездить умела, но никогда раньше мне не приходилось проводить столько времени в седле. Усталость пришла задолго до того, как мы остановились на обед. Я держалась, казалось, из последних сил. Я прекрасно понимала, что ради меня никто не будет уменьшать скорость или делать дополнительные остановки, скорее, скажут: «Извини, парень, но дальше тебе придется добираться самому». Хорошо еще, что и без меня были люди, к седлам непривычные, и внимания они требовали намного больше. Проявлять капризы в присутствии наследного принца, который стоически переносил все тяготы, они, конечно, не могли, но вид от этого имели не менее страдальческий и несчастный. Придворный маг, казалось, так и продолжал спать в седле. Но до обеда привала все же не было. Место для остановки особо не выбирали, просто Эвальд скомандовал, и все спешились. Два несчастных дипломата скатились с лошадей и, никуда не отходя, в изнеможении свалились в траву, больше они ни на что способны не были. Но мне показывать слабость было нельзя, хотя все тело ломило так, что я просто не представляла, как смогу выдержать верховую езду еще полтора дня.
