Мой огненный и снежный зверь - Никольская Ева (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Слабая боль, которую приносил поцелуй, лишь добавляла остроты восхитительным ощущениям. Но прикосновения губ супруга становились все жестче, а острые клыки все чаще царапали кожу – и легкий привкус крови превратился в насыщенный вкус.
Неприятно!
Я попробовала оттолкнуть мужчину, чтобы попросить передышки, но добилась противоположного результата. Когти Арацельса сильнее впились в мои бедра, когда он, прервав поцелуй, рывком опустил меня ниже. Спина, прикрытая тонкой тканью рубашки, проехала по шероховатой поверхности каменных плит.
Больно!
Тяжелое тело мужа навалилось сверху, пресекая все слабые попытки к сопротивлению.
Неудобно и… страшно?!
Еще немного, и это вошедшее во вкус чудище просто раздавит меня своей массой. Первая волна паники накатила с первым толчком близости – чересчур стремительным, недопустимо грубым и очень уж болезненным для меня.
Больно, больно, как же, черт возьми, больно!
Воплем, который вырвался из моего горла, проникся даже зоопарк за стеной. Во всяком случае, вокруг воцарилась такая тишина, что стук наших сердец начал напоминать удары молота по наковальне.
Тук-тук, тук-тук… тук-тук… и больше никаких звуков. Казалось, мы даже дышать перестали, застыв единой скульптурной композицией у стены. «Тук-тук, тук-тук», – отдавалось в висках, как фон затихающей внизу живота боли. Тук-тук… тук!
Быстрое движение, короткая встряска, и… не успела я толком прийти в себя, как оказалась сидящей на холодном полу… одна. А мое рыже-белое чудовище забилось в самый темный угол комнаты и, сжав руками голову, принялось бормотать какие-то проклятья. Огонь вокруг Ара стал практически невидим, что позволило мужчине скрыться в полумраке. Стараясь успокоиться, я глубоко вздохнула. Карнаэл поддержал меня не менее глубоким и печальным вздохом, волной прокатившимся по комнате. Испугавшись, что интерьер сейчас снова поменяется, я огляделась вокруг. Все было по-прежнему: каменный «склеп» без окон, но со сквозными арками и горящим факелом над моей головой. Взглянув на свои голые ноги с темными царапинами на бедрах, я переключила внимание на сгорбленную фигуру мужа, продолжавшего тихо, но разборчиво ругаться на себя, меня и условную ночь с ее причудами. Полюбовавшись этим зрелищем не более секунды, начала осторожно подниматься, держась за стену, чтобы направиться к нему.
Нехило так мужика склинило, раз он потерял над собой контроль. А я тоже хороша! Могла бы и потерпеть или хотя бы не орать так громко. Дура! Чего, собственно, ожидала-то? Нежного и ласкового зверя? Так они только в сказках бывают, а у меня оживший ужастик. Пора уже привыкнуть… м-да.
– С-с-стой! – зашипел Арацельс, резко вскинув голову. Светящиеся золотые глаза на погруженном в тень лице смотрелись дико. Я сглотнула, стараясь подавить очередной приступ паники, и сделала еще один шаг по направлению к Хранителю. – С-с-стоять, я сказал! – Нотки отчаяния так и пробивались сквозь приказной тон его фраз. – Пожалуйста, Арэ… – видя мои сомнения, проговорил он. Желтые огоньки мигнули, прячась под покровом опущенных век, а потом снова вспыхнули, но уставились уже не на меня, а на открытый проход в комнату со столом и скамьями. – Не приближайся. Я слишком голоден, чтобы преодолевать влияние карнаэльской ночи. А ты слишком большое искушение, чтобы устоять. Прос-с-сто… отойди. И… прос-с-сти, Катенок, – едва слышно добавил муж.
– Отойти? Туда, что ли? – спросила с внезапно накатившей обидой. – К твоим соратникам на ужин? – Кусая измазанные кровью губы, я смотрела на мужа, а он упорно не желал встречаться со мной взглядом. – Они оценят такое «блюдо», не сомневаюсь.
– Сядь там… у с-с-стены, – снова зашипел Ар, на этот раз с раздражением.
– И что дальше?! – взвилась я. – Подождем, когда Дом снова решит сделать перепланировку? Появятся новые двери, а из них выйдут звероподобные гости, охочие до женских тел и эмоций. Так, да?!
Я едва ли не бегом преодолела разделявшие нас метры и, остановившись напротив предупредительно выставленной вперед руки мужа, со злой иронией поинтересовалась:
– Что же ты, как девка, ломаешься, а, вампирчик?
– Да ты совсем дура?! – взорвался он. – Я прочел твои эмоции, я знаю, как… – Мужчина запнулся, опустив голову. – Как тебе было больно.
– И что с того?
– Ты мазохистка? – поднял на меня глаза Арацельс.
– Нет.
– Тогда пойди и посиди у с-с-стены! Желательно до утра.
– И не подумаю, – заявила я, коснувшись его руки.
Он резко отдернул ее и, сильнее вжавшись в угол, зашипел:
– Чего ты добиваеш-ш-шься, глупая девчонка? Зачем ты меня мучаеш-ш-шь?! Я не в состоянии с-с-сдерживаться, когда ты рядом, когда ты… хочешь меня. Сил нет подавлять голод… А ты словно издеваеш-ш-шься! Я же, теряя контроль, могу выпить тебя до смерти или жестоко изнасиловать. Иди к сте…
– Так изнасилуй! – перебила его я. – Лучше ты, чем стадо похотливых оборотней, которое пасется тут неподалеку. Изнасилуй и восстанови свой магический резерв!
– Катя, я…
– Если мне придется тебя умолять, до утра не доживешь! Убью на фиг, – размазывая по щекам странную влагу, процедила я. Кровь или… хм, солоноватый вкус… неужели слезы? А я и не заметила, что плачу. – Так ты будешь меня насиловать или как?!
– Иди сюда, – глухо проговорил Арацельс и снова протянул руку, но теперь в приглашающем, а не в предостерегающем жесте. – Пос-с-стараюсь не обидеть, – сказал он, сжимая мою ладонь в своих когтистых пальцах. – Демонова ночь! Демонов Кар-р-рнаэл! Мне это действительно нужно… чтобы защитить тебя, малыш-ш-шка.
Он был практически обнажен: после нашей неудачной попытки заняться любовью черных пятен ткани на теле осталось совсем мало, зато серебристая сеть ярко мерцала в полумраке, расчерчивая белую кожу мужчины. По буграм хорошо развитых мышц бежали темные ручейки вен, рыжие волосы падали на лицо, а голодные глаза, не отрываясь, следили за мной.
Так-с… Теперь главное снова не поддаться панике и не сбежать к той самой стенке, к которой он так упорно отправлял меня недавно. Вокруг было тихо, Дом больше не «вздыхал» и не изменялся, сейчас он старательно изображал из себя обычное каменное сооружение. Все те, кто ранее завывал за стеной, по-прежнему молчали. И я очень надеялась, что они убежали прочь, а не отправились рыть подземный ход, чтобы попасть к нам.
Рука Хранителя все еще сжимала мою ладонь, когда я, переступив через его ноги, начала медленно опускаться на мужские бедра. Арацельс напрягся, его дрогнувшие пальцы, выпустив мои, легли на пол, ища опоры, за которую можно было зацепиться. Каменные плиты на эту роль явно не подходили, потому, видать, и пострадали от его острых когтей. Я села – он стиснул зубы. Чуть двинулась – он хрипло застонал и с новой силой принялся царапать ни в чем не повинный пол. Морально готовя себя к тому, что муж в любой момент может слететь с катушек и осуществить-таки свою угрозу, я осторожно положила дрожащие руки на его широкие плечи и… начала плавно раскачиваться. Вперед, назад, вперед… и по кругу. Глаза Арацельса закрылись, кадык нервно дернулся, а из прокушенной насквозь губы соскользнула уже не капля, а целая струйка крови. Он сдерживался из последних сил, позволяя мне проявлять инициативу. Чтобы не навредить или, как он там сказал… не обидеть?
Чего же ему стоило это бездействие?!
Мне не было больно. Страшно, не совсем удобно, но… не больно. Сначала я двигалась очень осторожно, прислушиваясь к себе и наблюдая за реакцией мужа. Затем быстрее и быстрее, пока воспоминания о болезненном опыте не захлебнулись в первой волне наслаждения. Еще не оргазм, но уже так хорошо, что плевать на Дом со странностями, Хранителей с корагами и Эру с «магическим огнеметом» наперевес. Плевать на все, когда он рядом, когда он мой, когда мы едины. Только это было важно здесь и сейчас в окружении вновь проснувшейся силы, которая стремительно росла, питаясь нашими чувствами. Росла и заряжала нас обоих.
Рубашка на мне распахнулась, волосы разметались по плечам, а лицо запылало… не от стыда, не от смущения – от внутреннего жара, поднимавшегося вверх от живота. А еще от теплого пламени, вновь охватившего наши фигуры. Реальность начала ускользать, голова закружилась, но сильные руки Арацельса очень вовремя сжали мою талию, не дав упасть. Он старался не мешать мне… действительно старался. Но любому терпению есть свой предел, и я, несмотря на недавний опыт, была очень рада тому, что его терпение наконец кончилось. Потому что можно было теперь расслабиться, отдавшись во власть супруга, можно было довериться его ладоням, ласкающим мою спину, плечи, грудь. Пусть не так нежно, как в человеческом виде, пусть немного грубо, но ведь не так и жестко… Пока не так…
