Эпилог (СИ) - Хол Блэки (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Поздравляю.
— Взаимно.
Я отвела взгляд от окна:
— Как ваша мама?
— Поживает. Спасибо.
— Как дела у Сибиллы?
— У нее появился брат. Ему два месяца.
— Здорово! То есть рада за ваших родственников. Дети — это прекрасно.
— В некотором смысле. Моему племяннику не повезло, он родился мальчиком. Став взрослым, он будет вынужден бороться за свою женщину.
Я сдавленно закхыкала.
— Наша численность невелика, и мужчин, в среднем, на восемь процентов больше, чем женщин. Поэтому девочки в семьях предпочтительнее.
— Сибилла — сокровище для родителей, — пробормотала я.
Альрик протянул ладонь:
— Позвольте ту… что с обетом.
После паузы я осторожно вложила руку.
— Теперь, помимо явно выраженных признаков нашего вида, вы приобрели улучшенную регенерацию тканей. Но только в полнолуние, — сказал он, поглаживая пальцами давно исчезнувший след от шрама. — Новая голова не вырастет, зато раны различной степени тяжести будут затягиваться достаточно быстро. В иные дни, подвергая здоровье риску, не рассчитывайте на скоростное излечение. Возможно, увеличится продолжительность жизни, но незначительно, лет на двадцать-тридцать, по предварительным прикидкам.
От тихого, проникновенного голоса засосало под ложечкой.
— Зачем вы это говорите?
— Ради вашего блага. Избавиться от полиморфной составляющей вряд ли получится. Вам придется жить с тем, что стало частью вашей личности. Думаете, оно успешно подавлено? Самонадеянность когда-нибудь вас погубит. И брак — не панацея. Однажды оно вырвется, и его не удержат никакие цепи и наручники.
Покраснев, я выдернула руку.
— И… что делать?
— Прятаться. Остерегаться. В столице живут порядка трех тысяч представителей нашего вида. Из них в настоящее время в поиске находятся около тридцати половозрелых особей.
— Так много?! Разве вам не тесно? Ну, своя территория и всё такое…
— Столица большая, — ответил Альрик, и я поняла, что он улыбается. — Кроме того, в цивилизованном мире приходится волей-неволей уживаться друг с другом… Но мы ушли от темы. Если о вас узнают мои… наши сородичи, убегайте как можно дальше и как можно скорее. Ваш друг… супруг… не сможет защитить. Его убьют. Свернут шею.
— Зачем прятаться? Зачем бежать? — выдавила я ошарашенно.
— Зачем сходятся двое? — в сумраке блеснули белки глаз.
Фантазия довершила недосказанное, и мне стало жарко.
Ночь, пропитанная феромонами. Соблазн, искушение. Ярость, сопротивление… Погоня, удар наотмашь. Глубокие царапины, которые стремительно затягиваются. Спина, блестящая от пота. Перекатывающиеся мышцы. Животная страсть… под луной.
— Но я не хочу!
— Ваше мнение не учитывается. У вас нет отца или братьев, которые защитили бы и вели переговоры от вашего имени. Слухи распространяются со скоростью пожара. Стоит информации просочиться, и на вас устроят охоту.
— Но симптомы проявляются только в полнолуние! Я ведь не чистокровная! Не ваша!
— Кто об этом знает? Вам не поверят. Глаза скажут за вас.
Глаза… Полоски в янтаре.
— Я… у меня не будет детей! У меня не может быть детей! Моя семья… она вымирает.
— О чем вы? — даже в полумраке я увидела, что Альрик нахмурился.
— Ни о чем. По линии моей мамы не осталось ни одного родственника. Она — единственный ребенок. И я — тоже.
— Подробнее, — потребовал собеседник. — Что вам известно о матушке? Откуда?
— Не скажу. Знаю то, что знаю. Можете передать своим сородичам, что им обломится.
— Суть не в потомстве, — сказал Альрик, и в голосе промелькнул отблеск… тоски? — Дело в луне. Она поет. Зовет за собой. Вы слышали?
Слышала, скрывать не буду. Поначалу зов сводил с ума. Дудочка играла, замутняя рассудок, но с течением времени звук стал тише.
— Вы — полиморф, но успели почувствовать на себе жестокость ночного светила, — продолжил мужчина. — Но вы и вполовину не испытали тех ощущений, что переживают мои сородичи, когда круглое око смотрит свысока. Луна смеется над нами. Давным-давно наши предки поклонялись солнцу. Они называли себя "иль-хиль". Дети небесного пламени. Каждое утро они встречали солнце и каждый вечер провожали с почестями на покой. Однажды иль-хиль подшутили над бледной луной, разбудив её до срока. Взойдя на небосклон, луна потерялась в небесном пламени. В отместку за унижение она наказала иль-хиль, сделав своими рабами. С тех пор раз в месяц наши инстинкты подавляют цивилизованность.
Альрик рассказывал, и мое второе "я", встрепенувшись, жадно слушало своего хозяина. Того, с кем разделило бы сладость лунного света, и с кем предавалось бы стремительному бегу, прежде чем упасть на ложе изо мха.
Он виноват! Виноват во всем. Если бы не легкомыслие Альрика, я не стала бы заложницей луны.
Профессор не знал, — мысленно похлопала себя по щекам, отрезвляясь. Он и представить не мог, что несколько капель его крови пробудят к жизни полиморфа-уродца.
А причиной всему — мой синдром. Альрик поддался его влиянию и провел обет, усложнив ритуал.
Что за невезучесть? Патологическая. Концентрация невероятностей во мне. Ходячая катастрофа. Узел, который не распутать. Дверь с надписью: "выхода нет".
— И как мне быть?
— Соблюдайте осторожность. Учитесь контролировать сны. Не забредайте на чужую территорию, как случилось однажды.
— Это вышло неспециально. Кроме вас… кроме вашего леса… я не бывала нигде.
— Слабое утешение. Вы — профан в том, о чём у нас знает каждый ребенок. И рискуете, приходя на занятия во время полнолуний. На первом курсе факультета внутренней висорики учится студент. Мой… наш сородич. До сих пор вам везло, ваши пути не пересекались.
— На что вы намекаете? — возмутилась я.
Альрик хмыкнул:
— У него два старших брата и оба находятся в поиске. Таких, как они, у нас называют ищущими. Надеюсь, не нужно объяснять, кто является целью.
— Что же мне делать? Прогуливать занятия? А экзамены? В эту сессию на полнолуние придется… символистика, — растерялась я.
— Советую из двух зол выбрать меньшее, — сказал профессор сухо. — А именно пересдачи.
— Мэл… Егор не согласится.
Альрик наклонился, приблизившись ко мне:
— Мелёшину пора бы уяснить. Он держит птицу, которую в любое мгновение могут украсть из клетки. Не в его положении вести себя королем.
Я хотела бы расспросить о многом. О том, как Альрик переживает полнолуния. Должно быть, у него гранитная выдержка. А еще о том, как правильно маскироваться, чтобы меня не спалили. И о Лизбэт. В какой стадии находятся их отношения?
Но язык прилип к нёбу. Мир оборотней внезапно оказался рядом, дыша в затылок, и чуждый менталитет вызывал панический страх.
— По-прежнему хотите видеть меня? — жестом фокусника Альрик прокрутил приглашение между пальцами.
— Если вы того хотите. До свидания.
Встав с подоконника, я направилась по пустому коридору к лестнице. Мэл внизу, он ждет меня у раздевалки и разговаривает с другом. Через четыре месяца я выйду замуж. У меня своя жизнь, и другая мне не нужна.
История Альрика — сплошной бред. Здесь цивилизация и закон. Дэпы*, в конце концов. И никаких дикарей и свирепых варваров-недооборотней.
Не оглянусь. Уйду с поднятой головой. Я — человек, который выше рабских потребностей. Двум сущностям не ужиться в одном теле. Ни за что не оглянусь.
Альрик смотрел мне вслед. С усмешкой и с обещанием. Когда-нибудь мы встретимся. И подпоем луне.
Ей полезно побояться. Страх и неверие окутывают её облаком. Она полагала, что полиморфная составляющая останется незамеченной. Наивная.
Мелкий, что с первого курса, вычислил её без труда. Неудивительно. Обычно в полнолуние шлейф тянется за ней с холла и до мансарды, заползает в лаборатории и спортивные залы, цепляется за перила, щекочет обоняние. Правда, в последнее время ослабел — она старательно борется с инстинктами.
