Наследие Велены - Чернованова Валерия М. (полная версия книги .txt) 📗
– Отправь на поиски феникса, – как всегда, оказался скор на ответ эмпат. – Пусть попробует их отыскать.
– Тем более что ты так или иначе собиралась обратиться к илларам, попросить их помочь найти Дорриэна, – весомо заявил Рэй.
– Если только они захотят поучаствовать, – резонно заметила я. – Путешествие во Тьму может быть очень опасным, а мне бы не хотелось подвергать их риску. Никто не должен платить за мои ошибки.
– Но они ведь перед тобой в долгу, – тихо проронил Стэнтон. – Ты избавила их от звезды, а иллары использовали тебя втемную. Теперь настал их черед оказывать тебе услуги.
– Ну что тебе стоит, – канючил Рэй, легонько толкая меня в бок. – Или уже передумала вызволять Дорриэна?
– Конечно, нет!
Составив короткое послание, поманила к себе дремавшего на спинке кресла феникса. Тот легко вспорхнул и приземлился на ковер. Прикрепив маленький свиток к его лапке, пожелала Фене счастливого пути и попросила поскорее возвращаться. Желательно с положительными результатами.
Расправив крылья, мой почтальон взмыл в небо и унесся в заоблачную даль. Оставалось надеяться, что послание найдет своего адресата.
Близнецы все пытались выспросить у мага, что же это за Жидкий огонь, но Катрайн отвечал короткими фразами вроде: «Скоро узнаете», «Не стоит раньше времени на этом зацикливаться» – и все в том же духе.
На мой вопрос, почему он сам не смотается к озерам и не притащит нам этот огонь, Катрайн снисходительно заявил, что только обладающий силой Велены способен его заполучить.
Чуть поколебавшись, добавил, что моя предшественница, как и я, случайно нашедшая гребень, пыталась завладеть огненной составляющей. Финал этой попытки оказался весьма трагичным. Эрис погибла, а вместе с ней в огне исчезла и прежняя столица Драгонии – Кармалион. Более подробно маг объяснить не пожелал, сказал, что в детали посвятит меня во время пути.
Что ж, надеюсь, я окажусь более удачливой, чем Эрис. Иначе моя последняя жизнь закончится самым нелепым образом.
Ближе к вечеру женихи принесли свои заготовки, а нам с эльфами предстояла нешуточная задача: из этого черт знает чего слепить конфетку, за что мы и принялись с энтузиазмом.
Разложив рисунки на полу, так и остолбенели.
Те, кому было поручено расписать небо, дабы сразу создать у зрителей нужное настроение, превзошли сами себя: у первого художника сверкала молния, у второго – палило солнце. Нам же было необходимо соединить эти два взаимоисключающих состояния природы. В одном конце парка решили изобразить грозу, в другом поместили ясное небо. Вполне логично: отсутствие ветра замедлило перемещение грозовых туч. Хорошо, что море никто не догадался нарисовать: совместить полный штиль и «девятый вал» было бы значительно сложнее.
Рисующие наземный пейзаж тоже сумели выразить с помощью кисти свои предпочтения. Верблюжьи колючки, бесспорные атрибуты знойной пустыни, очень даже мирно соседствовали с озерными лилиями и кувшинками. Правда, само озеро художник изобразить не потрудился. Наверное, чтобы не заморачиваться.
Отвечавшие за оформление главной садовой аллеи также не пожалели красок. По одну сторону тропинки, наполовину мощенной кирпичом, наполовину усыпанной гравием, произрастали скромные полевые цветы: васильки, ромашки и прочая дребедень. Зато по другую ее сторону возносились чуть ли не к самому небу тропические папоротники и плющи.
Но особым буйством фантазии отличились художники, которым было поручено населить парк обитателями. На высоких пальмах возле самой дорожки резвились обезьяноподобные существа, с аппетитом уминающие экзотические плоды. Из густых зарослей папоротника выглядывала злобная морда кровожадного монстра, чем-то напоминавшего крокодила.
И наконец украшал все это великолепие главный венец природы – господин Лонар. Он стоял в центре садовой дорожки, одной рукой придерживая вазу с фруктами, другой опираясь на эфес шпаги, и, по-видимому, намеревался проколоть крокодила. Смело, однако.
Ноги, обтянутые плотными белыми чулками и обутые в новомодные туфли с серебряными пряжками, выглядели несколько полноватыми и коротковатыми. Тем самым художник, наверное, хотел подчеркнуть, что господин Лонар прочно стоит на земле.
Голова чуть запрокинута вверх, над ней застыла в полете шкурка неведомого мне фрукта, траектория падения которой ясно давала понять, куда она приземлится – точно на лысину господина де Ранвальма.
– А что, получился неплохой дружеский шарж, – подвела я итог нашей кропотливой работе.
Спустившись в тронный зал и поместив картину на самом видном месте, сказала, обращаясь к женихам, с нетерпением ожидающим моего вердикта:
– Вы все прониклись ответственностью проекта, продемонстрировали свои таланты и мастерство, – от души похвалила я художников. – Осталось дождаться оценки главного ценителя живописи.
Он, кстати, сразу же обнаружился в центре любопытной толпы. Глаза его, казалось, готовы были вылезти из орбит, по лицу с неимоверной скоростью проносился целый спектр чувств.
Увидев меня, старейшина в исступлении закричал:
– Это все ваши проделки! Вы за это заплатите!
Ага, как только, так сразу. И зачем, спрашивается, так орать? Можно подумать, я глухая.
– Вы снова возводите на меня напраслину. – Мне тут же пришлось обороняться. – Но я здесь почти ни при чем. Наши дорогие гости решили проявить инициативу и создать незабываемый шедевр, дабы увековечить память о выдающемся представителе своего времени. А если я и поучаствовала в этом, тоже из самых лучших побуждений, то разве что самую малость. Хотя все можно понять, вас смутило всеобщее внимание, но уверяю, вы его заслужили.
Лонар скрипнул зубами и демонстративно отвернулся. Ну и ладно! Подумаешь. Я не обидчивая.
У всех придворных, подходящих к картине, почему-то начинался неудержимый приступ кашля. Они тактично старались прикрывать рты платками, дабы не распространять бациллы.
Вдоволь насладившись произведенным впечатлением, я с чистой совестью отправилась наводить красоту перед ужином. Эльфы вернулись к себе, они намеревались уже сегодня составить хитроумный план, который позволит нам незаметно исчезнуть из замка на несколько дней. Что ж, удачи. Я им в этом деле помогать не собиралась, пусть скажут спасибо, что вообще согласилась ехать, не зная куда, и искать неизвестно что.
Недовольно бурча себе под нос, пересекла два пролета и замерла, услышав, как с другого конца коридора доносится женский плач. Одна из придворных дам, которую я часто видела в обществе Эдель, стояла около балюстрады, крепко ухватившись за перила, будто боялась свалиться вниз. Всхлипывая, женщина молила о чем-то нашего казначея, сухопарого старичка с торчащими, словно после удара шаровой молнией, жесткими седыми волосами. Эмпат только качал головой и недовольно поджимал тонкие губы.
Хотела выяснить, что приключилось, но следующая фраза казначея заставила меня задержаться на лестнице.
– Лоиз, при всем желании я не могу удовлетворить вашу просьбу. За эту неделю вы израсходовали уже пять кристаллов!
Эмпатия зарыдала еще отчаяннее.
– Вы же знаете, мой сын болен! Морт говорит, чтобы поправиться, ему необходимо вдвое больше энергии! Он угасает прямо на глазах.
– Мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь, – развел руками казначей. – Оставшихся источников едва хватит нам на месяц, всем выдают одинаковое количество. Таков приказ ее величества.
Вот тебе раз! Что-то не припомню, чтобы я отдавала подобные распоряжения. Хотя зачастую подписывала указы, не читая. Воллэн мог подсунуть мне что угодно.
Отругав себя за лень и решив впредь внимательно изучать приносимые советником документы, направилась к придворным.
– Бальфор, выдайте леди Лоиз столько кристаллов, сколько ей необходимо.
– Но… – Старик с ужасом вытаращил глаза, будто я произнесла нечто крамольное. – Ваше величество, вы ведь сами велели не делать никому поблажек.
– А теперь я велю иначе! Не спорьте, Бальфор. Поступайте, как вам говорят!
