Карты, деньги, две стрелы - Баштовая Ксения Николаевна (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Запреты запретами, а контрабанду через границу возят. Причем регулярно. Порубежники имеют с этого небольшую прибавку к казенному жалованью, вышестоящие смотрят сквозь пальцы, получая нехилый откат с каждой сделки — что тут такого? Я не бог весть какой чистоплюй, я все понимаю. И пускай сам мзду не беру, но раз уж у них все заранее оговорено… Пожав плечами, я отошел к воротам, оставив женщину на попечение людей Сонди. Те пропустили ее без досмотра. И все бы ничего, но обнаглевший от безнаказанности контрабандист, придержав лошадь, остановился возле меня. Смерил с ног до головы насмешливым взглядом, шумно высморкался в грязный платок и, завернув в него же пару монет, бросил мне под ноги. Хмыкнув что-то вроде «служба должна оплачиваться достойно»… А потом поскреб пальцами кадык.
Дальше рассказывать?
«Женщина» после третьего удара физиономией о борт повозки личину сбросила. И оказалась не только фением мужского пола, но и всего лишь верхушкой навозной кучи… Я подробностей не знаю, но слышал после краем уха, что в деле был замешан кто-то из фенийского Совета Одиннадцати. И вроде как сундуки, доверху набитые списком «А», шли к нам по прямому заказу самого великого кнеса де Армиша… Из трех сундуков в процессе драки уцелел только один. И теперь догадайтесь, кто оказался во всем виноват?
Подручные обера Сонди, как я уже говорил, знали о планирующейся поставке. И пытались мне помешать. Так что их послужной список остался чист. А вот мне дали пинка под зад, убрали с заставы и непрозрачно намекнули, что о дальнейшей службе на границе я могу забыть. Что было потом, честно признаюсь, мне стыдно вспоминать. От возмущения и злости я как с цепи сорвался. Ну ладно просто контрабандиста отколошматил — такую мелкую сошку мне бы простили… Но вот врываться в кабинет начальника гарнизона с угрозами, обзывать его «продажной шкурой» и, размахивая клеймором, орать на всю заставу, что я-де до императора дойду и глаза ему открою, явно не стоило! Может, и его величество в курсе был, не знаю. Я в интригах не силен.
А с головой, как вы уже давно поняли, у меня всегда плохо было.
В общем, после такого скандала даже на мирном гражданском существовании в пригороде кнесата Армиш оставалось поставить крест. Меня не разжаловали и не посадили — спасибо все тому же капитану Лигети. Не знаю, что он во мне нашел, но будущее мое отстоял, правда, ценой своего. В Армише у него были большие перспективы, учитывая тот факт, что супруга капитана приходилась племянницей жене начальника гарнизона… Одним словом, из кнесата мы, хоть и при всех нашивках, с треском вылетели. А то, что служим сейчас на границе Эгеса в прежнем чине, — заслуга генерала Ференци. Не люблю я просить, честное слово, и не стал бы, даже отца… Но я-то по дурости вляпался, а капитан Лигети пострадал ни за что. Долг платежом красен.
Вероятно, вы спросите: ну и при чем здесь мои теперешние скитания и род Меняющих Форму? А при том. Говорю же — курьера я неслабо отметелил. Обратно он, болезный, ничком на телеге ехал… А как обоз заставу миновал, этот шельмец глазки опухшие распахнул, башку над бортиком поднял и громко пообещал припомнить мне и оскорбления, и рукоприкладство, и срыв операции. Фении — создания злопамятные. А конкретно этот фений умеет надевать любую личину. Вряд ли у него могли возникнуть сложности с моей.
И как я сразу-то об этом не подумал? Разгадка ведь буквально на поверхности лежала!
Нет, что ни говори, а с этими сердечными делами я последний ум растерял. Забыть про единорога, забыть про Змей!.. Сей же час поворот кругом — и назад, в Эгес, прямо к отцу! У меня, понятно, на ставленников Совета Одиннадцати выходов нет, но возможности генерала Ференци, героя войны и, по свидетельству Матильды, старого приятеля самого кнеса де Шасвара, куда как шире… Я торжествующе осклабился: ну все, актеришка бездарный, спета твоя песенка! Погоди немножко, я тебе скоро такую гастроль обеспечу — никакая личина не спасет!
Как и собирался, я круто развернулся на сто восемьдесят градусов… и вытаращил глаза. Лес, тот самый, непролазный, оказывается, кончился. Видимо, за воспоминаниями о былом я сам не заметил, как вырвался из колючих лап чащи… И сейчас, дико озираясь, стоял на гладкой каменной площадке размером едва ли не с четверть Эгеса. Где я? И как это меня угораздило?..
За спиной раздался шорох крыльев, и чей-то надменный клекочущий голос сказал:
— Кого я вижу! Ну это даже скучно, господа… Охота еще никогда не была такой короткой.
— Какого… — Подобравшись, я медленно обернулся. — Ты… вы кто?!
— Не узнаешь? — издевательски хмыкнул обнаружившийся позади меня сухопарый мужчина с крючковатым носом и острыми, торчащими вверх плечами. Левая рука незнакомца лежала на перевязи. — Удивительно для такого меткого стрелка.
Ничего не понимаю. Кто меткий стрелок — я?.. И откуда этот неприятный субъект меня знает? Клянусь клеймором — я его впервые вижу! Незнакомец совсем по-птичьи склонил голову набок. И моргнул — коротко, одновременно двумя глазами.
Нет. Нет-нет-нет, это уже перебор! Ну не может же он…
Мужчина усмехнулся и, вскинув лицо к темному небу, вдруг издал пронзительный птичий крик. Со всех сторон ему ответил такой же хор голосов. Я ошалело завертел головой. И, подняв взгляд поверх макушки незнакомца, тихо ахнул: посреди каменного плато высилась высокая, каменная же башня — неровная, чем-то неуловимо похожая одновременно на скалу и дерево без листьев. Широкие «ветви», не прогибаясь, держали на себе десятки неподвижных птичьих фигур. Я разглядел стервятников, сов и еще нескольких неизвестных мне пернатых. Но основную массу составляли коршуны. Хищники сидели смирно, крыло к крылу, и немигающими глазами смотрели на меня сверху вниз.
Можно предположить, конечно, что шероховатую кору дерева я в темноте спутал с камнем. И можно предположить, что крылатые хищники Фирбоуэна друг с дружкой не враждуют… Но даже на родине фениев нет таких громадных деревьев, а скала не может торчать посреди леса, как перст. К тому же ни скалы, ни деревья не имеют окон. И крепостной стеной их в жизни не обносили.
А еще — птицы боятся огня. А каменный ствол дерева-скалы был словно увит мерцающей спиралью зажженных факелов.
И того коршуна над деревней арбалетный болт поразил именно в левое крыло.
Я попятился. Стоящий передо мной мужчина угрожающе нагнул голову, прищурился и повелительно взмахнул рукой. Черный крылатый смерч, галдя, взвился над башней. И водопадом обрушился вниз.
Я даже до меча дотянуться не успел. А после, уже сбитый с ног пернатой лавиной, снова вспомнил бесстрастное лицо кнесицы де Шасвар. Вспомнил ее голос: «Обычный хищник… они не очень-то разбираются». Выходит, разбираются, и неплохо! У, змея!.. Знала бы Матильда, какое брехло ее дорогая мамочка!
Не той птице я стрелу послал… не той…
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Матильда
Окно открыто нараспашку. В комнате стоит такая жара, что нечем дышать. Я сижу, бездумно уставившись в небо, и сама не понимаю, чего жду в этой ночи.
Он подходит сзади, кладет руку мне на плечо:
— Пойдем.
Я оглядываюсь:
— Уверен?
— Пойдем, я покажу тебе нечто интересное…
Я осторожно выскальзываю с ним из дома. Тихо, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить никого из деревенских, иду за ним. Иду, сама не знаю куда, не знаю зачем.
А он приводит меня на берег пруда. Останавливается за моей спиной… И не понять, чувствую ли я биение своего сердца или слышу — его.
Оглушительно стрекочут сверчки. По берегам пруда вспыхивают золотые огоньки светлячков, и я чувствую, как у меня перехватывает дыхание.
— Как красиво, — улыбаюсь я.
— Тебе нравится?
Я оборачиваюсь… И тону в теплых карих глазах Айдена… Вместо всяких глупостей могу произнести только одно слово:
— Очень.
А он смеется:
— А я вижу только тебя.
Его губы так близко, так близко… Еще чуть-чуть и…
— Надо же! Ты так быстро меня забыла!
