А что вы хотели от Бабы-яги - Никитина Елена Викторовна (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Естественно, я не собиралась прибегать к столь жестокому обращению, но угроза и мой решительный вид произвели нужное впечатление, что мне и требовалось.
– Ну хорошо, – нехотя согласился Кащей, медленно расстегивая плащ и снимая рубашку одной рукой. Видимо, боль была действительно сильной.
Ничего себе! В одежде он худым таким кажется, а разделся, так под кожей одни мышцы перекатываются. Одно загляденье. Стоп! Ну и куда меня опять занесло? Срочно возвращаемся к текущей проблеме.
Плечо было достаточно грубо перевязано бинтом, успевшим местами пропитаться кровью и какой-то желтовато-коричневой жидкостью. Я осторожно размотала повязку, стараясь не причинить боль моему капризному пациенту, когда отдирала присохшую ткань, и склонилась над глубокой резаной раной, пересекавшей все плечо почти до ключицы.
– Та-а-ак, – протянула я с видом ученого, изучающего действие трупного яда на развитие живого организма. – И кто такой «добрый» тебя лечит? Хотелось бы мне на него посмотреть. А еще лучше откусить ему голову.
– А что тебе не нравится? – спросил Кащей, поворачивая голову и искоса стараясь рассмотреть, что же меня так впечатлило.
– Все, – нахмурилась я. – И убери свой любопытный нос, он мне мешает.
– Кто бы говорил про любопытство, – проворчал пациент, но голову послушно отвернул в другую сторону.
Рана в самом деле выглядела ужасно. Она была очень глубокой и лишь чуть-чуть не доходила до кости. Возраст ее насчитывал дней пять как минимум, а при неумелом и неправильном лечении она сильно воспалилась и подкровавливала. Ровные края, какие остаются только от удара мечом или похожим на него оружием, уже приобрели нехороший багровый оттенок и отечность. Если не принять экстренные меры, то очень скоро поднимется температура, и тогда уже будет гораздо сложнее что-либо сделать, если вообще возможно.
Я осторожно пропальпировала горячую кожу вокруг раны. Кащей невольно дернулся от прикосновений моих пальцев и скрипнул зубами.
Да уж… Работы непочатый край.
– Ну что там? Ерунда? – с надеждой спросил он.
– Значит, так, – вынесла я вердикт. – Ты можешь думать обо мне все что угодно. Но в данный момент у тебя есть всего два выхода. Первый – все оставить как есть и продолжать пользоваться услугами того живодера, который тебя лечит сейчас. Тогда через несколько дней у тебя разовьется гангрена. И выход второй – ты доверяешь свою «царапину» мне, и через те же несколько дней ты вообще про нее забудешь. Выбирай.
Я терпеливо ждала его благоразумного решения. Ни одной причины доверять мне у Кащея, естественно, не было, скорее наоборот. И я не рассчитывала на его доверие. Только на согласие. Наверное, во мне умер хороший целитель, потому что я не могу спокойно смотреть, как другие страдают от боли. Сразу помочь хочется. Но призвание не особо торопилось воссоединиться с моей судьбой и проявлялось крайне редко, в особо серьезных случаях.
– Хорошо, – взвесив все «за» и «против», выдавил он. – Я согласен.
– Отлично. Тогда сиди тут и не вздумай трусливо сбежать, – уже выбегая из зала, скомандовала я. – Я сейчас вернусь.
Ни один мужчина не посмеет допустить ситуации, чтобы его обвинили в трусости, тем более женщина, поэтому я была абсолютно уверена, что, когда вернусь со своей аптечкой, Кащей будет восседать там, где я его оставила. Мой расчет оказался верным.
Я разложила на лавке, придвинутой вплотную к трону, миску с водой, которую захватила в ванной комнате, очищающий настой, заживляющий бальзам и противовоспалительную мазь, за которую я так вчера переживала. Первые два лекарства мне помог сделать леший, рассказав о том, что некоторые снадобья лучше готовить в определенный день и час, чтобы усилить их действие, и подсказав, чем лучше заменить недостающие травы. Мазь же я изобрела сама, основываясь на собственных знаниях и опыте, и состояла она из пары десятков компонентов, тщательно и заботливо подобранных и рассчитанных с точностью до крупинки. Причем мне уже довелось ее опробовать на Сеньке, когда его подрали, правда, не сильно, деревенские собаки. Эффект превзошел мои ожидания – на следующий день от укусов не осталось и следа. Порывшись еще в сумке, я вытащила бинты и мешочек с ватными тампонами.
Чем я руководствовалась, собирая в аптечку лекарства, больше подходящие для военного госпиталя, объяснить было трудно. Но сейчас они оказались очень даже кстати.
Кащей настороженно следил за моими приготовлениями, но все-таки не выдержал и с опаской спросил:
– Что ты собираешься делать?
– Для начала необходимо промыть рану и вычистить всю грязь, а потом снять воспаление, – пояснила я ход действий, расставляя на лавке все так, чтобы не надо было далеко тянуться.
– А просто каким-нибудь заговором обойтись нельзя?
Мне показалось, что Кащей уже пожалел, что согласился на экзекуцию.
– Уже нельзя, – отрезала я.
– Почему?
– Потому что такие раны вылечить заговорами в принципе почти невозможно. Кстати, где ты ее нажил?
– На охоте, – нехотя признался Кащей. – Медведь зацепил.
Нашел наивную дурочку! Так я тебе и поверила.
– И с каких это пор медведи по лесу с мечами разгуливают? – Я повернулась к нему и невинно улыбнулась.
Он окинул меня взглядом с ног до головы и не ответил.
Я закончила все приготовления и собралась с духом. Не люблю делать людям больно, тем более заведомо зная, что боль будет очень сильной. Дурман-травы, способной притуплять болевые ощущения и вводить больного в сонное состояние, у меня не было, поэтому придется снимать боль самой. Я представила, какими неприятными ощущениями мне это грозило, и внутренне содрогнулась. Но отступать было некуда. Мне уже не один раз приходилось лечить воспаленные раны, но не настолько глубокие и серьезные.
– У тебя есть имя, Кащей Бессмертный? – спросила я.
– Зачем тебе? – подозрительно покосился он на меня.
– Свечку за здравие поставлю.
«Или об упокоении, как получится», – хмуро додумала я.
– Александр, – помолчав, признался Кащей.
– Поверни голову в другую сторону и расслабься, – попросила я. – Больно будет только вначале.
– Ничего, я потерплю, – храбро заверил меня Кащей, но глаза выдали его страх.
Имя мне было нужно, чтобы настроится на его биополе. Конечно, можно было обойтись и так, но с безымянным пациентом гораздо труднее работать.
Я склонилась над раной и еще раз внимательно ее рассмотрела. Работы предстояло много, даже слишком. «Мишка» постарался на славу. Еще бы чуть-чуть, и голова пациента существовала бы отдельно от туловища, но «медведь» малость не рассчитал удар, или лапа дернулась. В общем, Кащею повезло.
Я настроилась и прочитала заговор, притупляющий боль, на всякий случай. Вдруг у меня не хватит сил долго контролировать процесс. Плеснув себе на руки очищающего отвара, я смело принялась за операцию. Я вычищала рану с тщательностью одержимой чистотой домохозяйки, осторожно промывая и обрабатывая воспаленные края и удаляя омертвевшие ткани. По лицу Кащея струился холодный пот, его перекосило от боли, но он не издал ни единого стона и только сильно стискивал зубы.
Мне тоже было больно. Перетягивать боль пациента на себя – занятие не для слабонервных.
– Потерпи еще немного, – уговаривала я. – Скоро закончу.
Когда наконец моя излишняя критичность решила, что рана достаточно чистая, прошло не меньше часа. Оторвав кусок бинта, я вытерла мокрое от пота лицо Кащея и свое заодно. Кащей посмотрел на меня, слегка приоткрыв глаза. Я физически ощущала его боль, взяв часть на себя, иначе он давно бы потерял сознание. Наверное, я, как всегда, переусердствовала, потому что меня просто выворачивало наизнанку, в глазах мутилось, но прервать контакт до конца операции я уже не могла. Руки и ноги у меня сильно тряслись. Зато пациент при этом испытывал боль вполне терпимую. По крайней мере, до болевого шока было далеко.
Теперь осталось сделать обработку заживляющей болтушкой и наложить мазь. Болтушки я не пожалела и полила прямо из бутылки. Кащей дернулся и все-таки издал еле слышный стон, больше похожий на рык.
