Тройной переплет - Фирсанова Юлия Алексеевна (книги TXT) 📗
– Стараниями жрицы Ирилии Мирей ваши Цветилища снова полны жизни, но чтобы цветы вновь не начали вянуть до срока, следует подыскать постоянный источник силы, откуда они смогут черпать ее по мере надобности. Именно этим сейчас и займется наш друг, мосье Шпильман.
– О да, я ощущаю, с иными Цветилищами нашего мира ныне все благополучно. А когда ваш друг это сделает, незримый чужестранец, что тогда? – заинтересованно уточнила дух, чуть ли не подпрыгивая от любопытства на месте, словно девочка. Чувствуется, обитательница Цветилища уже давно так занимательно не проводила время, никакие вознесения благодарностей Творцу не могли конкурировать с наблюдением за работой профессионалов – посланцев Совета богов.
– Тогда я постараюсь создать постоянный канал между этим истоком и сетью, соединившей Цветилища, о прелестная Иолир, – подчеркнуто скромно закончил Лукас. Пусть призрачную даму не интересовали кавалеры мужского пола, но галантного обращения это не отменяло. По-настоящему воспитанный лорд вежлив всегда, везде и со всеми, если, конечно, иного поведения не требуют обстоятельства. Последнее допущение первоначально в программу воспитания мосье Д’Агара не входило, но жизнь вносит свои коррективы в модели поведения. – А по окончании работы мы напишем в отчете Совету богов, что ваш мир нуждается в новом божественном покровителе.
– Готово! Сейчас проверю параметры и запущу поиск! – Громкий комментарий Макса прервал любезные пояснения мосье Д’Агара. Технарь нажал на какую-то пластину с левого бока своего творения и отступил на полшага.
Следом раздалось сдержанное гудение, из странного гибрида техники выдвинулся параллельно земле тоненький стержень с ограненным кристаллом на конце и принялся неторопливо вращаться. Едва слышное гудение потихоньку нарастало до интенсивности звука сердитого шмеля, зажатого в кулаке, в светлом кристалле стали проблескивать маленькие искорки, потом настоящие вспышки нежно-зеленого света. Шпильман согнулся чуть ли не вдвое и приник к маленькому окуляру, снова раздалось бормотание:
– Да… точно… как я и думал… Смещение… утолщение… новая центрация…
Никто не лез Шпильману под руку и уточнять деталей процесса не стремился, коллеги – потому что все равно ничем помочь не могли, ибо не разбирались в техномагических устройствах, эльфы в общем и целом точно по такой же причине.
– Ваш товарищ, должно быть, очень сильный маг, – уважительным шепотом поделился с Элькой впечатлением от действий Макса Атриэль.
– Он вообще не маг. Зато великолепно разбирается в том, как, где и когда применить то, что натворили другие колдуны и ученые, – запросто ответила Элька, ничуть не понижая голоса.
Рядом с увлеченным работой коллегой можно было палить из пушки, главное, не палить по любимым приборчикам, он все равно ничего бы не заметил. А что было бы, вздумай кто-нибудь посягнуть на целостность его драгоценного инвентаря, Элька как-то не задумывалась. Хотя, если поразмыслить, с фанатично преданного своему делу Макса сталось бы взяться за посох и продемонстрировать на вандале все приемы, коим он успел обучиться под терпеливым руководством жрицы Ирилии. За себя он бы вступаться не стал, а вот за технику…
– Оно! – спустя еще десяток минут сосредоточенного наблюдения за пыхтением и притоптыванием парня услышали зрители. – Самый большой центр! Так. Максимальное приближение! Да, это точно оно! – Макс разогнулся и нажал на какую-то кнопочку сбоку в теле прибора. Коротко жужукнув на прощание, кристалл мигнул в последний раз, прекратил свое вращение и исчез внутри конструкции. – Болото в пойме реки Оллеолу – этот центр силы один из трех, оставшихся неизменными при смещении, а значит, он накрепко переплетен с нитями структуры других миров и смещаться не должен. Он самый подходящий из источников. Остальные находятся в более труднодоступных местах. Извини, Лукас, не слишком удачный вариант, – виновато вздохнул технарь, будто это он был в ответе за замужество Лучнитэль, последовавшее затем землетрясение и увядание Цветилищ.
– О, мосье Шпильман, не стоит переживать, болото – еще не самое страшное место, где нам доводилось работать, – привычно подбодрил мнительного коллегу маг любезным возражением, припоминая то ли переделки компании посланцев, то ли что-то из богатого личного опыта докомандной практики. – Я заранее приготовлю заклинание и, надеюсь, не успею слишком сильно испачкаться!
– Так быстро… – только и смог вымолвить высший цветилец, оценивая действия команды, откликнувшейся на переправленный находчивой Иолир призыв о помощи. Благоговение и робкие ростки радости пробились сквозь мощную стену сезонной печали.
Вызов с медитации, воскрешение Цветилища, находка священной реликвии, странное не то колдовство, не то молитва жрицы, диковинная магия колдуньи, еще более странные действия загадочного чужестранца – целая лавина событий, – и вот уже Эннилэр, лишенный божественного покровительства, спасен от неминуемой катастрофы. А что увядание Цветилищ и истаивание духов-опекунов привело бы именно к краху мира, лишившегося благодати, высший цветилец был совершенно убежден и теперь растерялся, не зная, как благодарить спасителей. Растерялся, к вящему счастью спасителей. Ибо хуже эльфийского праведного гнева, чреватого ледяным презрением и острыми жалами метких стрел, может быть только эльфийская благодарность. Она столь велеречива и неспешна, что благодетель, не обладающий эльфийской продолжительностью жизни и бесконечным терпением, рискует либо состариться и помереть в процессе благодарения, либо нахамить признательному эльфу и перейти в разряд врагов, чреватый… (смотри выше).
Иолир лишь улыбнулась, согласная со словами высшего цветильца, и протянула длани к цветущим вастренам. В ее руках безо всяких видимых действий, вроде срывания или плетения, оказалось два восхитительных венка, которые эльфийский дух водрузила на головы девушек с торжественным заявлением:
– Примите неувядающий дар Эннилэра, о девы!
Максу, как созданию мужского пола, под определение «девы» никоим образом не подпадающего, венок предложен не был, зато досталась очередная сияющая улыбка.
– Как быстро… – снова, будто его заклинило на этой фразе, повторил высший цветилец, собираясь с силами для первого залпа благодарственного огня.
– Это точно, мы все делаем быстро, иначе в жалобах от Совета богов нас бы уже закопали так, что не выбраться! – довольно хихикнула Элька, поправляя венок, чуть сползающий на ухо, и мысленно радуясь тому, что природа не наградила вастрены колючками.
Мирей и хаотическая колдунья перемигнулись, метнули взгляды на аккуратно разбирающего свою бандуру Шпильмана, профессионально взяли его в клещи и положили загребущие лапки на прибор. Эльфийка просияла прощальной улыбкой:
– Да хранит вас Ирилия, мы отправляемся, дабы закончить работу! Будьте благословенны!
Элька, засунув под мышку шар Лахтера, весело прибавила:
– Иолир, ты прелесть, я почти жалею, что я не лесбиянка! Атриэль – ты душка, жаль, что я не эльфийка, обязательно бы с тобой пококетничала, надеюсь, от женитьбы на этой мымре ты отвертишься! Если будет наседать, скажи, что у тебя в лучших друзьях девица, которая по ресторанам с вампирами и оборотнями шляется. А такие знакомства – сплошной урон для репутации! Высший цветилец, больше не грустите сильнее необходимого для осенней печали, вашим шикарным бровям с кисточками не идет обвислый вид! Всем счастливо!
Девушки синхронно нажали на перстни и испарились с полянки у шикарной клумбы, опоясывающей храм, вместе с Максом и его оборудованием в придачу.
Там, за гранью потускневшего зеркала, трое эльфов недоуменно созерцали опустевшую поляну. Потом высший цветилец, исполненный невыразимых сожалений о непрозвучавшей пышной речи, сглотнул и провозгласил с новой надеждой на продолжительные беседы:
– Надлежит известить иных цветильцев о чуде, сошедшем на Эннилэр! Я отправляюсь к алтарю храма для медитации.
И пусть в его тоне была неизменная осенняя меланхолия, но, помня о том, что брови не должны обвисать, эльф едва заметно улыбнулся.
