Секретарь Рая (СИ) - Блум Хельга (читать полную версию книги .TXT, .FB2) 📗
- Э-э-э.. Да? – недоверчиво колыхнулся мой собеседник.
- Именно так, - закивала я. – Немедленно направлю все силы для решения вашего вопроса. Возвращайтесь спокойно на рабочее место и ни о чем не переживайте.
Он пару раз покачал головой и засеменил к двери, поминутно оглядываясь. Ну и скатертью дорожка.
- Что это за шум был? – поинтересовался шеф, когда я зашла к нему сообщить, что иду обедать и принести очередную чашку невероятно сиропного кофе.
Откровенно говоря, вполне можно было бы отобедать в приемной, не покидая рабочего места, но наладить контакты с представителями местной фауны будет полезно.
- Какой шум, господин Смерть? – робкое трепыхание ресниц и кристально честный взгляд приправили вопрос. Шеф не впечатлился. Бутылочно-зеленые глаза оставались стеклянными и холодными. – Ах, вы об этом.. Небольшое недоразумение с товарищем из отдела Распределения Душ Умерших. Все уже урегулировано.
- Почему ты упорно зовешь меня Смертью? – поинтересовался вдруг шеф.
- А разве вы не Смерть? – вопросом на вопрос ответила я.
- Верно, - кивнул он. – У меня много имен, любопытно лишь, отчего ты выбрала именно это.
- Не припомню, чтобы мне давали выбор.
- При первой встрече я назвал тебе одно из своих имен, - ответил шеф, рассматривая своего незаменимого секретаря как лепидоптерист* особенно любопытный экземпляр своей коллекции.
- Это в тот раз, когда вы назвались Миком? – хмыкнула я. – Да уж, очень похоже на имя Смерти всех миров. А еще говорят, что у смерти нет чувства юмора.
Шеф одарил меня белозубой усмешкой, сделал глоток переслащенного кофе, удовлетворенно вздохнул и сказал:
- Так меня прозвало одно из племен вашего мира. Миктлантекутли – мое имя у ацтеков. Если не нравится это, выбери что-нибудь другое, - он повел длинными пальцами в воздухе: - Нергал, Анубис, Фебруус.. В общем, как угодно. Но Смерть это как-то слишком..
- Официально? – пискнула я.
- Именно. Я и так на работе почти круглосуточно, так что не трави душу, Раиса, не напоминай мне об обязанностях еще больше.
Он рассеянно заглянул в опустевшую чашку и пробормотал:
- Ну вот, гроб и крест. Опять смерть. А говорят, на том свете отдохнуть можно. Какая ложь, - вздохнул шеф.
- Мик мне нравится. Буду звать вас так.
- Значит, решено, - легкая тень пробежала по его лицу, прежде чем сменилась безразличием. - Ладно, иди на обед. И не опаздывай, у нас еще много работы.
_________________________
* специалист по бабочкам
Глава 14.
- Марти?! Глупая животина, что ты здесь делаешь? – шипела я в собственную сумочку, пристроившись возле кладовки уборщиков.
Похоже, вишеры весьма своенравные существа, надо будет учесть в будущем. И куда же девать его? Да, первую половину дня Марти тихо дремал в моей сумочке, но нельзя ожидать, что он и далее будет столь благоразумен.
Идея блеснула яркой вспышкой. Назвать ее здравой и разумной не смог бы никто, но других вариантов не нашлось. Ах, было бы замечательно метнуться шустро домой и оставить сиреневого нелегала с Пхенны обживать мою квартиру, но портал обещали сделать только к концу недели (у транспортного департамента всегда много работы), а желающих доставить скромную секретарскую персону домой, поблизости не наблюдалось.
О, конечно, всегда оставался проверенный и надежный вариант: можно сесть на пол и пропадать. Поплакать чуть-чуть, размазывая тушь по щекам, и надеяться, что боги смилостивятся и пошлют чудесное спасение. Но! Я не для того убила утром кучу времени, создавая макияж без макияжа, чтобы потом пустить все усилия наглой вишере под крохотный хвост. Нетушки!
Прятать Марти в кабинете было бы глупо и недальновидно. В прошлый раз нас спасло чудо, дважды оно вряд ли соизволит свершиться. Чудеса в мире обычно распределяются примерно таким образом: восемьдесят процентов героическим героям, спасающим мир; по пять процентов влюбленным и жертвам авто-, авиа- и прочих катастроф (да, я цинично считаю, что шансы выжить в авикатастрофе примерно равны шансу сохранить свою любовь до самой старости) и оставшиеся десять процентов уходят детям, которые забыли развесить белье или разморозить курицу, хотя мама говорила (сей контингент получает законное чудо за неистовую и отчаянную веру, способную двигать горы и превращать кусок льда в курятину за двадцать две секунды).
В общем, по большому счету выход у меня был только один. Вниз по лестнице в отдел Бессмертных существ. Именно там, в темной, похожей на пещеру комнате, дремали те представители вампирского сообщества, которые обладали возможностью перевоплощаться в летучих мышей. А Марти, если не присматриваться, похож на летучую мышь. Особенно если вспомнить все видовое разнообразие этих животных.
Полагаю, это объяснение является вполне исчерпывающим и проливает свет на причины, по которым благоразумный и исполнительный секретарь Смерти оказалась в рабочий мартовский понедельник в темной комнате. В комнате, в которой, признаться, ни черта не было, поскольку все вампиры из отдела Бессмертных существ в данный момент находились на семинаре по деловой этике («можно ли перекусить человеком и считать, что вы квиты, если собеседник явно сосет из вас жизненную энергию?» и прочие актуальные вопросы).
Именно вся эта цепочка привела меня осуждаемому с точки зрения морали поступку – к подслушиванию. Я сидела за живописным валуном (среди вампирских комнат отдыха такой интерьер нынче пользуется неслыханной популярностью) и пыталась нащупать Марти между расческой, маникюрным набором, фоторамкой в виде сердечка и тремя ароматическими свечками.
- Идиот! – яростно шипел кто-то. - Жалкое подобие чародея и не более того. Неужели крохотный разум, таящийся в этой никчемной черепной коробке, счел, что эти нелепые потуги впечатлят меня? Ты должен был завалить эту чертову богадельню трупами. Убивать, возвращать к жизни и вновь убивать. А все, чего ты добился, это убогий слушок о балующемся некроманте.
- Я исправлюсь! – жалобно блеял собеседник. – Я все сделаю, только не убивайте меня го-го-госпо…
- Тсс… - шорох одежды и тихое мычание. Видимо, разъяренный визави заткнул подобию чародея рот. – Никаких имен. В этой адской дыре даже у стенных ушей есть уши.
Собеседники понизили голоса и теперь до меня доносились лишь несвязные обрывки слов. Еще несколько минут, в течение которых я почти не дышала, и оба они покинули помещение.
- Ого! Тут целый заговор зреет. Кто-то явно захаживал к Макиавелли в гости.
Марти не особенно удивился. Блестящие в темноте глаза не выражали никаких эмоций.
- Ладно, я поняла. Тебе до всего этого дела нет. Как думаешь, зачем нужен весь этот шум с некромантом. Первый вопрос любого расследования, мой дорогой Уотсон, кому это выгодно?
Вишера Уотсоном быть не желал. Он грациозно выскользнул из сумки и вспорхнул на валун.
- Ясно все. Эгоист ты, Марти. Махровый эгоист. Ладно, сиди тут, а я пойду. Вечером вернусь за тобой. Никуда не уходи, понял? Моргни два раза, если понял, - велела я по старой привычке.
В детстве у нас с Ариной была целая система специальных сигналов, которыми мы обменивались втайне от взрослых. Мы мнили себя великими шпионками и это было весело.
Марти склонил голову набок и… два раза моргнул. А вот это уже интересно.
- Теперь три раза покачай головой, - скомандовала я.
Зверек послушался.
- Черт побери, дружок, да ты не просто смышленый, ты все понимаешь! А ракушку для чего жрал? Напугал до полусмерти. Жаль, что мне пора бежать, обед вот-вот закончится. Дома поговорим! - сурово отрезала я, велела вишере вести себя хорошо и никуда не уходить и помчалась в приемную.
Пообедать я, конечно, не успела. Где уж тут следить за режимом питания, когда инопланетные звери ведут себя по-скотски, а в самом сердце Ада кто-то строит странные планы и убивает людей по два раза. Словно бы одного уже недостаточно. Все страньше и страньше, товарищи.
