Буря приключений - Фирсанова Юлия Алексеевна (чтение книг TXT) 📗
— О, ваше высочество, какая нечаянная встреча! Прекрасный день! Вы изволили почтить своим присутствием сию скромную улицу Лоуленда. Да еще и со столь эффектным эскортом! Сразу видно, что мстительная и подлая, но эффектная тварь этот жеребец! — восторженно воскликнул герцог Лиенский, краем глаза косясь на Мелиора при двусмысленном комплименте то ли Мороку, то ли принцу. Его высочество молодой нахал удостоил коротким формальным кивком.
Ухватив за повод и придерживая лошадь принцессы, юноша расплылся в озорной улыбке. Стрелка привычно попыталась укусить знакомого нахала, но тот проворно увернулся и погладил ее по морде. Элия слегка шлепнула лошадь по шее, приказывая остановить игру. Не будь проделки кобылы забавой, она давно бы пустила в ход мощные копыта.
Первым побуждением принца было хорошенько угостить дерзкого наглеца плеткой и мчаться дальше. Но, памятуя о том, что сестра всегда питала к мальчишке некоторую противоестественную симпатию, простиравшуюся так далеко, что жизнь Элегора бывала неоднократно выкупаема у братьев, с трудом сдержался. Мужчина с мрачным отвращением посмотрел на юнца, прикидывая, что он все-таки сделает с негодяем, если останется в живых после того, как их настигнет Нрэн. Надежда уцелеть все еще теплилась в сознании принца, цепляясь изо всех сил за два факта: во-первых, лорд не имел привычки вершить кровавые дуэли на глазах у сестры, и, во-вторых, он пока не убил ни одного родственника. У Мелиора появился реальный шанс открыть смертельный счет. Для этого Нрэну только следовало их догнать.
— Элегор, любовь моя, какая нечаянная радость! Прекрасный день, мой сладкий! — нежнейшим из голосков прощебетала принцесса, с интересом наблюдая за реакцией герцога (ах, как эффектно юноша позеленел при словах «любовь моя», какой восхитительный нежно-розовый оттенок посетил его физиономию при употреблении эпитета «сладкий»).
Параллельно с пристальным изучением физиогномики Элия следила за своими ощущениями, говорившими ей о приближении Нрэна, от силы которого прямо-таки несло гневным холодом и, что в первую очередь ощутила принцесса, неистовой ревностью. Богине стала понятна все нарастающая, приближающаяся к отметке «паника» нервозность брата.
В ответ на проникновенную речь Элегор ошалело заморгал, потом хмыкнул, признавая, что леди Ведьме удалось его переиграть, и, чтобы потянуть время и придумать достойную отповедь ехидной собеседнице, спросил:
— А куда, собственно, ваше высочество собралось в такую рань, неужто за покупками? Захотелось посмотреть на заокеанские диковинки и нанести достойный урон Лоулендской казне?
— Не угадал, дружок, — снисходительно ответила Элия, украдкой показав Элегору острый кончик розового язычка, и потрепала Стрелку по холке. — На морскую прогулку.
«С ним, что ли?» — мысленно спросил себя герцог, метнув взгляд на мрачного Мелиора.
Но вот досада! Принц, обычно столь высокомерно-раздражительный и язвительный в присутствии Элегора, почти не обращал на юношу внимания, то и дело опасливо косясь назад. Возмущенный столь вопиющим презрением к своим стараниям позлить Мелиора, герцог глянул в ту же сторону. В тот же миг ему стала ясна причина крайней нервозности принца. К компании неуклонно приближался лорд Нрэн, и, судя по его угрюмо-гневному виду, отнюдь не затем, чтобы от всего сердца пожелать родственникам счастливого пути и дать пирожков на дорожку. Мужчина кипел таким гневом и жаждой мести, словно у него выкрали любимый меч и доспехи в придачу. Мысли вихрем пронеслись у герцога в голове. Авантюрист до мозга и костей, юноша просто не мог упустить подкинутого Силами счастливого шанса поучаствовать в классном приключении, которое, он нутром чуял, начиналось здесь и сейчас. В шальной голове бога возник план, который он тут же начал воплощать в жизнь.
— Здорово придумано, ваше высочество! А знаешь, у меня есть гениальное предложение: продли свою неземную радость от лицезрения моей особы — возьми меня с собой! — скороговоркой выпалил Элегор и мысленно добавил умоляюще: «Пожалуйста, ну что тебе стоит, леди Ведьма?»
Вслух юноша никогда не произнес бы такого при принце Мелиоре. Вынеся столь «рациональную» идею на суд принцессы, герцог напружинился, изготовившись метнуться в сторону в случае отказа, дабы не попасть под горячую руку лорда Нрэна. То, что бог войны ярился на родственников, вовсе не исключало возможности распространения наказания за неведомую провинность на всех оказавшихся в радиусе действия его смертоносного гнева. Герцогу и без того частенько доставалось за изобретательные проделки, чтобы ему вдруг захотелось мазохизма ради пострадать за компанию с принцессой и высокомерным принцем.
Элия подняла на брата вопросительный взгляд. Тот неприязненно качнул головой. Поняв, что Мелиор легко не сдастся, Элия решила действовать иначе. Настырный, но не страшный, хотя и страшно надоедливый герцог Лиенский не представлял собой непосредственной опасности, зато легко мог ее спровоцировать, ибо разговор затягивался, а Нрэн неумолимо приближался. На это и собралась нажимать принцесса, чтобы уговорить брата прихватить в путешествие и Элегора. И двигало Элией вовсе не альтруистическое стремление к благотворительности. Принцесса посчитала, что герцог не только развлечет ее, но и одним своим присутствием ликвидирует прямую угрозу постоянных притязаний на интимное общение со стороны Мелиора. Богиня готова была биться об заклад, что принц за время путешествия постарается перевести свои отношения с прекрасной сестрой в более глубокое русло.
«Милый, — мысленно обратилась принцесса к брату, — не проще ли нам будет взять герцога с собой, нежели отвязаться от него здесь и сейчас, не устраивая магической дуэли или банальной потасовки?»
— Что ж, пусть едет, но ему придется бежать за нами до причала: Морок не обучен носить двоих седоков, — надменно бросил принц и демонстративно пришпорил коня, надеясь, что наглец теперь отвяжется.
Элегор, в душе которого возгорелась было надежда на блестящее приключение, взглянул на принцессу полными мольбы глазами, на дне которых, правда, затаилась злоба на Мелиора, обещающая при первой же возможности вылиться в какую-нибудь эксклюзивную пакость.
— Давай, герцог, забирайся, моя Стрелка не столь капризна, — сжалилась богиня любви и протянула Элегору руку.
Юноша, слегка коснувшись ладошки всадницы, легко взлетел в седло позади Элии, после чего, крепко обхватив ее за талию — назло красавчику Мелиору, — весело заявил:
— Поехали!
«До первого порта, щенок!» — зло подумал Мелиор, нервно тряхнув головой, и дал священный обет приложить все усилия, дабы воплотить это решение в жизнь. Бог жаждал избавиться от юного нахала как можно быстрее, ибо ему хотелось путешествовать наедине с сестрой. Именно эту волшебную мечту лелеял принц, приглашая Элию на романтическую прогулку. Дерзкий, настырный мальчишка в интимную компанию совсем не вписывался. Все-таки давно следовало отравить его втихую, пока сестра путешествовала в мирах.
«Ты по-прежнему думаешь, что прогулка будет мирной?» — весело уточнили у хозяйки ножи-скоморохи.
«Уже нет», — честно созналась принцесса. Баламута и смутьяна герцога Лиенского проблемы и приключения находили сами где угодно и когда угодно.
Быстро лавируя в поредевшем благодаря Нрэну потоке торговцев, покупателей, зевак, лошадей, экипажей и повозок, процессия поспешно тронулась в путь, благо полагалось уступать дорогу членам королевской семьи. Но, к сожалению, перед Нрэном улица пустела гораздо стремительнее, ибо не уступить дорогу богу войны, когда он мчится, не видя ничего, кроме цели, невозможно. На стороне беглецов была лишь удача и фора во времени. К счастью, новая красавица-яхта была почти готова к отплытию. К тому времени, когда компания выбралась с Речной улицы в порт и доехала до причалов, отведенных для судов королевской семьи, команда яхты заканчивала последние приготовления.
Элия всегда достаточно ровно, без буйного восторга относилась к Океану Миров, судам и прочим сопутствующим предметам морской тематики, исключая, конечно, русалочьи ювелирные изделия и омовение в теплых водах. Морские путешествия не числились среди излюбленных способов времяпрепровождения богини, но на сей раз даже принцесса невольно залюбовалась легкой, летучей красотой чудо-яхты. Судно, принадлежащее эстету Мелиору, как и всякая вещь, созданная для него и по его указаниям, оказалось безупречным совершенством. Светлое дерево корпуса, белоснежные паруса, изящные очертания делали корабль ирреально призрачным и невесомым на вид. По правому борту судна бежала причудливая вязь высокого лоулендского шрифта: «Принцесса».
