Тридцать один Ученик - Смеклоф Роман (читать книги онлайн без txt) 📗
— Садись, — сказал он, показывая на стул, на котором день назад я пробовал стража лилового сердца.
Я сел. Глупо спорить с вооруженным маэстро. Особенно, если принес на его корабль кощея. Кем бы он ни был, этот кощей.
— Что с тобой делать, пожиратель рыбьих потрохов? — пробасил дядя.
Я кивнул. Если он не знает, это хорошо. Ещё недавно казалось, что он знает, и кинжал у моего горла красноречиво намекал на то, что именно он собирается делать.
— В чём состоял ваш план?
— Ваш? План? — глупо повторил я.
— Да! — выкрикнул дядя. — Если бы кощей покончил с провиантом, он сожрал бы нас, дрыхнущих и ничего не подозревающих, тыща горбатых моллюсков тебе в глотку.
— Впервые кощея видел, — искренне проговорил я.
— Ну, надо же, крысеныш, — язвительно произнес мастер Оливье.
— Взаправду! Я даже не представлял, что такие вообще бывают. А как в него еда помещается?
Дядя нагнулся ко мне.
— Слушай, заморыш. Мне мерещится или ты кайфуешь? От тебя ничем не несёт, значит ты не пьешь. Ты нюхаешь дурман-пыльцу?
Вытаращив глаза, я медленно помотал головой.
— Ох, не верю я тебе, зелень подкильная.
— Не вру!
Дядя отошёл, бросая косые взгляды и подкручивая усы.
— Свистать всех наверх, — наконец рявкнул он, — из этой бухты курс один. Я не плаваю с учениками, которым не верю, — и покачал головой. — Пора провести обряд очищения!
— Нет, нет, нет, не надо? — испуганно проблеял я.
— Видать, ты о нём слышал, — обрадовался Оливье.
— Не надо, — еще тише забурчал я.
— Надо, Люся.
Я нахмурился. Ненавижу, когда коверкают моё имя. Само по себе Люсьен звучит вполне отвратительно. А Люся — ни в какие чары не лезет. Я бы обиделся, если бы не надвигающееся испытание, но про обряд дядя явно не шутил.
Сходив на камбуз, он принёс соль и отсыпал на палубу. Обошёл вокруг стула и заключил меня в солёный круг. Мне ничего не оставалось, как тихонько сидеть, поджав ноги.
Покончив с просолкой, мастер Оливье припёр с кухни кастрюли. Наполнил водой из синей бочки и расставил за белой чертой.
Сходил в свою каюту и выволок огромное зеркало на колесиках в оправе из чёрного дерева, местами потрескавшегося и сколотого. Поставил напротив меня, а сам спустился в трюм и притащил клок сена. Ещё вчера я кормил им какозу.
На мой многозначительный взгляд, он процедил сквозь зубы:
— Какозе не пригодится, она своё отплавала.
Я вздохнул, жаль животину.
Дядя вытащил из кармана чёрные, расшитые серебром перчатки и надел на руки. Расправил и посмотрел на меня.
— Поднять паруса! — бодро пропел он, протягивая мне сено. — Что смотришь? Плюй, давай.
Я плюнул, а что ещё оставалось, наплевать на всё и терпеть.
Скрутив солому со слюной, Оливье подошёл к зеркалу и принялся обводить моё отражение. Получалось не ахти, но, насколько я слышал, точность в таких церемониях не важна.
Закончив, дядя бросил солому под зеркало и встал за моей спиной. Я зажмурился и ждал. Он положил мне руки на затылок и забормотал.
— Открой нам то, что скрыто око всевидящего.
Не выдержав, я подглядел. Моё отражение исчезло. Только не так, как Чёрный Эрлик с корабля — совсем по-другому. Оно встало и ушло. Теперь в зеркале отражался стул и дядя с растрепанными по лысине волосами, часть соленого круга, кастрюли с водой и полкорабля. Почти как на самом деле, только без меня.
Пока я отвлёкся от зеркальных перевоплощений, мастер Оливье ловко дернул меня за руки. Загнул их за спинку стула и со сноровкой, показывающей недюжинный опыт, связал меня. Особенно озаботившись тем, чтобы я не встал.
Тем временем отражение вернулось обратно и село на стул.
— Меня прокляли? — испугано завопил я.
Никогда не слышал, чтобы отражения разгуливали, куда им вздумается. Видимо, обряды очищения проходят по-разному. Боюсь, только цель у них одна: очиститься от лжи и скверны, чтобы говорить одну только правду. Как минимум до тех пор, пока не закончится обряд.
— Сейчас узнаешь, — пообещал дядя.
Он обошёл вокруг меня и вытащил одну из своих сабель.
— Не надо, — панически завизжал я.
Оливье ударил меня саблей. Плашмя. По лбу. Так, что лезвие заходило ходуном и, пока оно вибрировало, приложил к зеркалу. По стеклу прошла рябь, на несколько мгновений всё исчезло, затем появилось снова, и моё отражение насмешливо пропищало:
— Не надо.
— Чего дразнишься? — обиженно спросил я.
— Чего дразнишься? — продолжило издеваться отражение.
— Будешь задираться…
— Чего ты? Разревешься? — грубо ответил мой двойник.
В ответ на нашу перепалку Оливье рассмеялся, подошёл ближе и наступил мне на ногу. Я вскрикнул, а он воспользовался моим раззявленным ртом и запихал кляп.
— Якорный клюз завали, крысёныш, — душевно предложил он. — помешаешь общению.
Я помотал головой, но дядя не обратил на это внимания.
— Опробуем! Как тебя зовут?
— Люсьен, — ответило моё распоясавшееся отражение.
— Ты знаешь капитана Джо?
— Да.
Я чуть не взревел от негодования. Что значит, да? Я его не знаю.
— О как! — пожевал губу дядя. — Давно вы воду мутите, Люся?
— Недавно.
Я вскрикнул и попытался встать, но мастер Оливье на славу постарался, привязывая меня к стулу.
— Где свели знакомство?
— Мы не знакомились, — ответило отражение.
— Как так? — растерялся дядя. — Растолкуй!
— Я его ни разу не видел. Знаю, что он капитан каравеллы пришвартованной у четвертого причала в Черногорске.
— Откуда набрался?
— Фарцовщик сказал. Предложил отнести Джо заговоренную коробочку и обещал, что тот заплатит грошик. Я согласился.
— Он разъяснил, что в коробочке? — почти ласково пропел дядя.
— Нет, сказал, её нельзя открывать, иначе капитан Джо убьет меня, а ещё, что он состоит в кругу чернокнижников.
Оливье
