Божий промысел по контракту - Фирсанова Юлия Алексеевна (книги полностью бесплатно txt) 📗
Макс первым протянул руку и извлек простую серебряную серьгу с чернением и насечкой. Элька разглядела прокол на его правом ухе. Видно, и Шпильман не был чужд некоторой оригинальности.
— Уж это-то я точно не потеряю, — словно извиняясь, пожал плечами парень и попытался вдеть серьгу в ухо. После пары неудачных проб ему в конце концов удалось процарапать мочку до крови. Макс тихо ойкнул.
— Давай помогу, — сжалилась Мирей и, отобрав серьгу у Макса, быстро вдела ее в многострадальное ухо, мимоходом залечив кровоточащую царапинку.
— Спасибо, — искренне поблагодарил девушку Шпильман, покаянно признаваясь: — Вечно у меня все вверх тормашками выходит.
Пока Макс разбирался с серьгой, Лукас приглядел себе шикарный золотой перстень с крупным изумрудом в обрамлении более мелких камешков. Довольно улыбнувшись, маг нацепил украшение на свободный от колец палец и полюбовался обновкой. Рэнд, с сожалением покосившись на перстни, кулоны и браслеты, выбрал небольшую золотую булавку и приколол ее с изнанки рубашки. Все-таки профессия обязывала выбрать такой рабочий инструмент, который не бросался бы в глаза, а в случае чего мог пригодиться. Мирей остановила свой взгляд на изящном серебряном кулоне в виде какого-то экзотичного цветка с чашечкой из дымчато-желтого камня. Элька выбрала узкую плоскую браслетку на запястье, инкрустированную витой серебряной проволокой и какими-то голубыми и синими камешками, создающими впечатление цветущей веточки. Украшение уютно устроилось на запястье девушки.
— Я не ношу побрякушек, — безапелляционно заявил Гал, мотнув головой.
— Это не побрякушка, а инструмент для работы, — примирительно заговорил Лукас, попробовав уговорить упрямого воителя. — Как иначе вы будете понимать нас, мосье?
— Я вижу, что это, — настойчиво заявил Эсгал, не признавая компромиссов. — Обойдусь эликсиром вира.
— Но, мосье, это средство не всегда надежно, — начал было убеждать воина Лукас. — Поверьте мне как специалисту, были случаи, когда…
Рэнд фыркнул. Элька молча зарылась в шкатулку и извлекла оттуда увиденную еще раньше крупную золотую пряжку в виде распростертого в прыжке гепарда с мелкими зелеными камешками вместо глаз.
— Держи, это вещь чисто утилитарного назначения, несмотря на всю внешнюю красоту. Она тебе пойдет. Ты высокий мужчина, и громоздкой пряжка выглядеть не будет, — с видом знатока заявила девушка, протягивая украшение воину.
Гал смерил пряжку недоверчивым взглядом.
— Бери! Вот упрямец! Она подходит по цвету к твоей одежде и оттеняет цвет глаз. Красиво же будет, чего вредничаешь?! — Элька почти насильно сунула пряжку ему в руки.
При последних словах девушки зеленые глаза Гала зловеще сузились, губы чуть дернулись, а рука невольно потянулась к щеке — потереть белую полоску старого шрама. Но воин сдержался, вздохнул и кивком подтвердил свое согласие.
Завершив осмотр комнаты магии — последнего крупного помещения в подвале, хотя скорее этот подвал можно было бы назвать подземным этажом, команда поднялась на первый этаж и прошла в холл, сразу за которым выделили комнаты Галу. Со стратегической точки зрения воин вполне одобрил их местоположение.
В большом холле было светло и уютно. Через высокие окна со стеклами, сделанными в виде абстрактных цветных витражей, лился вечерний свет. Фигурный паркет темного дерева, такой же, как в коридоре, покрывали ковровые дорожки, у стены стояла пара кожаных диванов и кресла. У входа ждали хозяев странные вешалки, больше всего похожие на маленькие темные деревца. Вместо листвы на них уже висело несколько разноцветных зонтиков, отчего вешалки, по мнению Эльки, стали походить на экзотичный вариант новогодних елок, пришедший на ум обкурившемуся дизайнеру. Несколько зеркал и шкафы стояли вдоль стен.
Из холла экскурсия подалась, по указанию Связиста, в столовую, соединенную с кухней. Перед дверьми шествующий впереди Лукас остановился и любезно сказал:
— Сначала дамы!
И с изящным поклоном маг взмахнул рукой, предлагая Эльке и Мири пройти в комнату.
— Обычай галантного обхождения пропускать женщину вперед зародился еще в глубокой древности, когда у входа в пещеру, где жило племя, всегда можно было встретить какую-нибудь опасность: тигра, медведя или змею, — пошутила Элька, переступая порог.
Связист захохотал. Задорно улыбнулась Мири.
— Какие, однако, меркантильные корни у моей куртуазности, — изумился Лукас, сдерживая смех.
— А что, с тактической точки зрения весьма удачное решение: пока зверь нападает на женщину, мужчина всегда успеет взяться за оружие, а, Гал? — ухмыляясь, подтвердил Рэнд, поглаживая крыса.
— Нет, это подло, — честно ответил воин, нахмурившись. — Заведомо слабого нельзя выставлять мишенью.
— Вообще-то я пошутил, — торопливо признался Рэнд, опасливо косясь на руку Гала, привычно метнувшуюся к поясу, туда, где некоторое время назад висел меч. Рэт предусмотрительно спрятался вору за пазуху.
— Я не приемлю подобных шуток, — сурово отрезал воитель.
— Ты, кажется, вообще никаких шуток не приемлешь, а зря, ирония и смех часто помогают там, где, казалось бы, остается место только для отчаяния, — поучительным тоном, видимо въевшимся в девушку вместе с теорией и практикой полученной в вузе профессии, вставила Элька и на несколько мгновений посерьезнела, видно вспомнив что-то свое, а потом прибавила: — Это вам и целительница подтвердит.
Мири кивнула, ответив девушке быстрой понимающей улыбкой:
— Порой умирает почти здоровый, но впавший в отчаяние человек, а смеющийся над своим недугом смертник встает на ноги.
— Ну ничего, мы еще научим тебя смеяться, — заверила Элька Гала, и это прозвучало так же безапелляционно, как его недавнее обещание помочь бедолаге Максу в освоении искусства плавания.
Оставив на время воспитательные мероприятия по развитию чувства юмора у воителя, команда вошла в столовую. Она понравилась Эльке с первого взгляда, как и остальные комнаты. Своим цветовым решением — мягкие кремовые, оранжевые, насыщенно желтые, шоколадные тона — столовая вызывала невольную ассоциацию с чем-то теплым и одновременно вкусным. Просторная комната с большим общим столом, окруженным стульями, и несколько маленьких столиков и кресел вокруг, чтобы можно было удобно посидеть за чашкой кофе и поговорить с избранным собеседником.
Двери между кухней и столовой не было, комнаты разделялись ширмами цвета кофе с молоком с более темным узором из роз, почти сливавшимися со стенами, и широкой стойкой бара с рядом высоких стульев да полками с целой артиллерией разномастных бутылок. Судя по радостным восклицаниям Лукаса и Рэнда, с видом знатоков знакомившихся с ассортиментом спиртных напитков, содержимое бара их более чем устроило. Эльке на первый взгляд выставленные там емкости были совершенно незнакомы, но она понадеялась, что среди них отыщется бутылочка-другая предпочитаемого красного вина послаще и, может быть, даже кофейного или сливочного ликера.
Словом, все в столовой было безупречно, кроме чересчур яркой, даже, пожалуй, ядовито-салатовой скатерти на главном столе, резко выделявшейся из всей умиротворяющей обстановки.
— Ой, — испуганно помотала головой Элька и деловито спросила: — А что это у вас со скатертью? Защитная окраска, чтобы мы и ее с голодухи не сжевали? Или это последний писк сезона?
Судя по согласным кивкам, тот же вопрос назрел у всех, кроме Макса, даже Гал еле заметно поморщился, скользнув взглядом по салатовому ужасу. Шпильман же, судя по его забавному одеянию, вообще никогда не задумывался над вопросом сочетания цветов, стилей и даже теоретической возможности их несовпадения.
— Что-что, — сердито и как будто испытывая некоторую неловкость, буркнул Связист, — капризничает, мерзавка.
— Кто? — не понял Шпильман, привычно потерев нос.
— Да скатерка, кто ж еще. Не понравилось ей, видите ли, что из хранилища вытащили, — смущенно пояснил Связист. — Эти вещи Фазира все с норовом. Но кормить будет, никуда не денется, дорогуша.
