Дело Белки - Даган Александр (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
Над поляной, ставшей ареной нашей схватки с драконами, вознесся Перун. Картина была весьма величественная. Даже Цин-луны перестали нас атаковать и замерли, уставившись на своего хозяина. Надо заметить, что он сильно изменился с тех пор, как уговаривал Велеса присоединиться к армии богов. Тогда Перун, скорее, выглядел чем-то вроде разудалого деревенского мужика, этаким волшебным Чапаевым, который вообразил себя верховным божеством и главнокомандующим. Теперь, даже несмотря на потрепанные галифе и тельник, в нем чувствовались немалые сила, власть и величие. Возможно, этому способствовало то, что бог каким-то образом сумел оседлать Змея Горыныча.
С первого взгляда стало заметно, что наш трехглавый союзник не сразу покорился божественному наезднику. Тело ящера покрывали многочисленные раны. Одно крыло было помято, другое — опалено. На шеях блестели не иначе как купленные в каком-то великанском секс-шопе шипастые ошейники, цепи от которых сходились в левой руке бога. Средняя голова Горыныча была в наморднике.
— Падите ниц, непокорные! — прогремел с небес глас нашего могущественного врага. — Падите и трепещите!
— Поди ты сам! — огрызнулась Василиса, за что в ее сторону немедленно метнули молнией.
— Уймись, непокорная! — пророкотало подхватившее где-то манию величия божество. — Посмотри, что бывает с теми, кто перечит Великому Перуну.
Бог дернул цепи-поводья и заставил Горыныча резко упасть вниз. Цин-луны огласили поляну одобрительным ревом, и мы увидели, что поперек змеиного туловища лежит опутанная веревками Баба-яга.
— Забирайте свою ведьму! — решил поиграть в великодушие Перун и спихнул старуху на землю. — Бой закончен. Люди бежали на свою сторону, но вскоре мы последуем за ними. Я возьму камни, а вы можете убираться. Все! Кроме тебя!
Последние слова относились, конечно, к Велесу. Произнося их, Перун гневно выбросил вперед правую руку. Указующий перст немедленно обвили сверкающие разряды начавшей формироваться молнии. Одна из раскаленных ветвей случайно ужалила Горыныча. Ящер взревел и тут же получил жестокий удар по средней башке.
— Цыть! Змеюга! — рявкнул Перун. — Тебя я тоже оставляю в услужении, пока не вымолишь у меня прощения.
И тут случилось что-то необъяснимое. Все три Цин-луна разом сорвались с мест и бросились на своего хозяина. Один из них ударом огромной лапы сбил его со спины Горыныча, другой встретил взвившееся в небо тело хвостом и, врезав по нему, словно битой, отправил божество еще выше, где Перуна уже ждала струя пламени, выпущенная третьим драконом.
Я, открыв рот, смотрел на происходящее, и вдруг рядом возник кот.
— Не стой, Левчик, не стой! Тащи бабку на ковер — и ходу отсюда.
Так и не поняв толком, что случилось, я поднял на руки Арину Родионовну и потащил ее к Васильеву, который уже сложил в стопку все уцелевшие на данный момент ковры и готовился подняться в воздух. Остальная часть нашей команды возилась со Змеем. Велес и Василиса сдирали с его шеи ошейники, волк зубами помогал стянуть намордник.
— Отлично, Левчик! — похвалил меня Барс Мурзоевич, когда я пристроил Бабу-ягу рядом с сияющим на ковре сокровищем. — Ты тоже полезай!
— Зачем? — не понял я.
Кот не стал затруднять себя ответом. Он просто подцепил меня лапой на свой летательный аппарат и устремился в небо. Оглянувшись, я увидел по-настоящему эпическую картину. Оправившийся от неожиданного нападения Перун, ухватив левой рукой рог одного из Цин-лунов, правой швырял молнии в двух других, а снизу к нему подбирался плюющийся огнем Горыныч, на котором сидел бросающийся снежками Велес.
— Слышь, касатик, — неожиданно подала голос Баба-яга. — Ты как кончишь по сторонам глазеть, не сочти за труд, помоги бабушке развязаться!
— Арина Родионовна, — смущенно воскликнул я, хватаясь за опутавшие старуху веревки. Простите! Я это… Я сейчас!
— Ничего-ничего, милок! Ты не торопись! — продолжала глумиться надо мной бабка. — Мне удобно эдак кульком лежать. К тому ж ты, видать, не просто так на лес пялишься. Небось, и думу какую великую думаешь. Например, чего бы еще такого учудить, чтобы старая Баба-яга сна лишилась да по всему лесу тебя искать начала.
— Смотри-ка, быстро оклемалась! — ехидно заметил кот.
— А то ж! Мы с Перункой по молодости и не так друг друта мутузили!
Похоже, старуха, как и сам Перун, все-таки не забыли связывавшие их когда-то отношения. Но глядя, как Яга морщится от боли, растирая затекшие руки, я тем более не мог понять, как бог мог настолько жестоко обойтись со своей бывшей любовью.
— Гад он — ваш Перун! Чтоб его драконы на фиг порвали!
— Драконихи! — поправил меня Кот Ученый.
— Драконихи? — удивился я.
— Конечно! А то с чего же, ты думаешь, они так взбеленились?!
— Не знаю! Может, поняли наконец, какой сволочи служат.
— Это им и раньше было известно! — усмехнулся кот. — А тут любовь! Если я не ошибаюсь, одна из них и есть пассия Горыныча.
— Все три! — подтвердила и дополнила предположение Васильева бабка.
— О как! — восхитился Барс Мурзоевич. — Выходит, у нашего Змея, кроме запасных голов, и еще кое-чего лишнее имеется.
— Цыть! Охальник! — притворно возмутилась кошачьей шутке Арина Родионовна. — А каким симпатичным котенком был.
Меня это сцена позабавила, но еще больше я обрадовался тому, что Цин-луны осмысленно оказались на нашей стороне.
— Ну все! Теперь Перуну точно кранты! — улыбнулся я, представив, что с зарвавшимся божеством могут сделать три драконихи за синяки и царапины своего общего суженого.
— Не думаю! — возразил Васильев. — В лучшем случае его удастся развоплотить. А вот тебя оттуда точно увозить надо было.
— Почему?
— А ты подумай! — ухмыльнулся кот. — Кто у Горыныча и его женушек яйцо спер? Тоже мне — eggnapper! [8]
— Упс!
— Ну нет! — протянула Яга, — «Упсом» ты бы никак не отделался.
— Точно, — согласился кот. — А так, глядишь, и удастся сохранить тебя для Общества.
— Не только меня! — скорчив серьезную мину, заявил я. В общем-то, важничать было совсем не обязательно. Но мог же я хоть чуть-чуть поупиваться тем, что, совершив столько глупостей, в конце концов сделал нечто по-настоящему выдающееся?!
— Смотрите внимательно! — предупредил я и жестом фокусника, вытаскивающего из шляпы живого кролика, извлек из-под футболки слегка помятую Белочку.
Старуха всплеснула руками и выхватила из моих рук полузадохнувшуюся живность.
— Чего там? — поинтересовался Васильев, которому по долгу пилота было положено смотреть исключительно вперед.
— Ничего! — зыркнув на меня сердитыми глазами, сказала бабка. — Защитничек ваш бельчонка придушил.
— Насмерть! — воодушевился Барс Мурзоевич. — Очень кстати. Я как раз думал, чем бы червячка заморить.
— Я тебе заморю, проглот, — огрызнулась Яга, прикладывая ухо к тщедушному тельцу. — Дышит еще, вроде, бедняга. Ну и чем ты собирался нас удивить? — эти слова относились уже ко мне.
— Как чем?! — опешил я. — Это же Белка. Она на камни шла.
— Не она — он! — объявила Арина Родионовна и в качестве доказательства раздвинула мех между задними лапками зверька.
Я снова почувствовал себя полным идиотом. Зато Барс Мурзоевич развеселился так, что чуть не свалился с самолета.
— Ой, Левчик, ну ты просто прелесть! Драконих принимает за драконов. Самца белки за самочку! С людьми у тебя тоже так, или только с животными?
— С людьми у меня все в порядке! — обозлился я. — Дайте мне только снова среди них оказаться.
— Окажешься, Левочка. Окажешься, — хихикал кот. Еще часик полета, и Переход. А там будут тебе и человеческие самочки, и самцы, конечно… Если опять ошибешься.
Я насупился и с неприязнью посмотрел на зверька, ставшего причиной моего позора. Старуха смогла привести его в чувство, однако дальше с ним стало происходить нечто странное. Еще толком не оклемавшись, самец сразу же начал перебираться с бабки поближе к изумрудам. А добравшись до них, предпринял безуспешную попытку прорыться внутрь.
