Ночь Безумия - Уотт-Эванс Лоуренс (первая книга txt) 📗
Прежде Ханнер надеялся, что чародейство, если его не употреблять в дело, иссякнет, и тогда опасность зова ослабнет, но он явно ошибся. Он постоянно советовал Дессет отправиться на юг, подальше от Алдагмора, но она все никак не могла решиться на отъезд. Ханнер даже поговорил с Итинией о том, не могут ли маги предоставить Дессет убежище вне мира, но хотя Итиния обещала побеседовать об этом с членами Внутреннего Круга, она честно призналась, что Ханнеру скорее удалось бы уговорить их сотню лет простоять на голове. Без крайней нужды Гильдия не окажет такую услугу никому, даже магам.
– Можем ли мы тогда купить место в убежище? – спросил Ханнер.
– Вероятно, – кивнула Итиния. – Для этого вам не понадобится даже беспокоить Гильдию: достаточно найти мага, который знает нужные заклинания, и нанять его. Правда, вам придется выложить за эту работу целое состояние.
– Понимаю, – сказал Ханнер, решив, что обдумает эту идею позже, когда справится с другими проблемами. У Совета, конечно, есть деньги, но состоянием их не назовешь.
Можно было бы, правда, предложить правителю Азраду, чтобы эти расходы взял на себя город, создав таким образом убежище для самых могущественных чародеев, которых Триумвират будет вправе призывать по мере надобности.
Это при условии, конечно, что Азрад заинтересован в сотрудничестве с Советом и отказался от идеи изгнать чародеев из города. В минувшие три недели Ханнер и его представители благополучно вели дела с городским правительством, но всегда через посредников – как правило, братьев Азрада, Кларима, Караннина и Ильдирина, – и никогда напрямую с самим правителем. Приглашение на аудиенцию – если это действительно аудиенция, ведь в послании не сказано, что в зале будет сам Азрад, – могло означать, что правитель все же изменил свои намерения.
Ханнер от души надеялся на благоприятный исход и не хотел делать ничего, что могло бы озлобить Азрада.
А потому в назначенный час он появился у парадного входа дворца. Его встретили и провели за бархатные портьеры, служившие временной заменой разнесенных в щепки дверей приемного зала.
Народу в зале было сегодня побольше, чем в тот злополучный день, когда сюда явился Фаран с толпой разъяренных чародеев, – но все же маловато. Около сотни стражников, слуг и придворных стояли, сидели и деловито расхаживали по залу. Ханнер заметил, что у восточной стены, среди компании молодых аристократов, стоят и его сестры.
Он уже две недели не получал от них никаких известий, но так был занят делами Совета, что не успел обеспокоиться этим молчанием. Ханнер от души надеялся, что у них все в порядке.
От Мави тоже не было никаких известий... но эту неуместную сейчас мысль Ханнер отогнал подальше и огляделся.
Азрад и вправду находился в зале. Он сидел на троне, неуклюже развалившись, и остался неподвижен, когда к нему подвели Ханнера.
– Ханнер-Чародей, председатель Совета чародеев! – провозгласил герольд, и Ханнер отвесил правителю глубокий поклон.
– Приятно видеть тебя снова, Ханнер, – заметил Азрад, когда тот выпрямился.
– И мне, конечно же, как всегда, приятно видеть тебя, мой повелитель, – ответил Ханнер.
После этих слов они с минуту молча смотрели друг на друга. Затем Азрад сказал:
– Ты здесь потому, что я хотел увидеть тебя лично, а не вести дела через моих братьев. Мне хотелось узнать, сильно ли ты изменился.
Ханнер вновь поклонился и развел руками.
– Тебе судить, мой повелитель, – ответил он.
– Ты одет в черное.
– Я чародей, мой повелитель.
– Выглядишь неплохо. Ты, кажется, немного похудел?
– Возможно, мой повелитель, а впрочем, я не уверен. В последнее время у меня много дел.
– Ты хорошо ешь?
– О да. Об этом заботится мой домоправитель.
– Это славно, – кивнул Азрад. – Нам бы стоило встретиться в более приватной обстановке – например, в моей личной приемной, – но я не был уверен, позволяет ли это твой новый статус.
Ханнер улыбнулся.
– Правитель Азрад, я – по-прежнему я и был бы счастлив встретиться с тобой в любой обстановке, по твоему желанию. Как председатель Совета чародеев я подчиняюсь законам Этшара: обращайся же со мной, как с любым другим магом.
– Это верно... Но все же, какой ты волшебник? Ты ведь не прошел ученичества. – Азрад нахмурился. – Мне совсем не нравится то, что случилось в Ночь Безумия, но теперь я с этим смирился и постараюсь привыкнуть. Не могу же я воевать и с вами, и с магами.
– Мы ни с кем не хотим воевать, мой повелитель. Нам хочется только одного – жить в мире со всеми. Безумие Ночи Безумия давным-давно закончилось.
– Да знаю, знаю, – ворчливо ответил Азрад. – Я ведь уже сказал, что смирился с этим. И именно поэтому ты здесь. Раз уж вы, чародеи, хотите быть такими же магами, как все, извольте отвечать за последствия своего чародейства. – Он указал на дальний конец зала. – Собираетесь вы оплатить починку дверей и кресел? За одни только двери с меня запросили три сотни золотых кругляков!
Ханнер ошеломленно моргнул, затем обернулся и окинул задумчивым взглядом бархатные портьеры.
– Столько денег у нас сейчас нет, мой повелитель, – сказал он, снова повернувшись к Азраду, – но, полагаю, мы сможем починить двери сами. Сила чародеев способна не только разрушать, но и восстанавливать. Ты ведь наверняка слышал, что мы помогаем отстраивать дома, разрушенные в Ночь Безумия.
Теперь уже удивился Азрад.
– Да, но... эти двери такие громадные!
– Думаю, что мы справимся, – сказал Ханнер. По правде говоря, он это точно знал: именно в таких делах чародеям не было равных.
– В самом деле? Превосходно?
Ханнер не удержался от маленькой подковырки:
– Мы не сделали этого прежде, мой повелитель, только потому, что вашим приказом чародеям строжайше запрещен вход во дворец.
– М-да... ну ладно. Запрещение не касается тех, кто придет чинить двери.
– Тогда я, как только вернусь домой, пошлю сюда нескольких чародеев, – заключил Ханнер.
– Прекрасно! – широко улыбнулся Азрад. – Терпеть не могу эти портьеры! Из-за них в зале вечный сквозняк – даже после того, как починили окно.
– Мы могли бы сделать и это, мой повелитель, – заметил Ханнер.
– Пустяки! – махнул рукой Азрад, из чего Ханнер заключил, что окно починили либо дворцовые служители, либо мастера, которые запросили более приемлемую цену, чем златокузнецы. – Но вот кресла...
– Насчет кресел я не уверен, – признался Ханнер. – Мои чародеи взглянут на них и сообщат вам, что они смогут сделать.
– Прекрасно, прекрасно... – Улыбка Азрада увяла. – А теперь вернемся к личным делам. Есть другая причина, по которой я хотел, чтобы сюда явился именно ты, а не кто-то из твоих подручных.
– И какая же, мой повелитель?
– Останки твоего дяди, – пояснил Азрад. – Я просто не знаю, что с ними делать. Статую поставили бы вместе с остальными, обычный труп достойно похоронили бы, но обломки статуи... – Он бессильно махнул рукой. – Быть может, ты сумеешь собрать их воедино, а то и даже воскресить его.
Ханнер задумался. Он был совершенно уверен, что с помощью чародейства можно собрать из обломков статую, но воскресить Фарана? На такое способны только волшебники, да и то вряд ли.
А поскольку Фаран был казнен по приказу Гильдии, вряд ли сыщется волшебник, который решится его оживить.
Но из почтения к памяти дяди стоило бы все же собрать воедино статую и где-нибудь ее поставить.
– Благодарю, мой повелитель, – сказал он вслух. – Я охотно заберу останки лорда Фарана.
– Отлично! – У Азрада явно отлегло от сердца. Подняв голову, он махнул рукой: – Кларим, твоя очередь!
Удивленный, Ханнер обернулся и увидел, что от группы придворных, стоявших у восточной стены, отделился лорд Кларим.
– Насколько мы понимаем, ты сейчас – глава семьи, – сказал Азрад. – В таком случае у Кларима есть к тебе просьба.
Если к нему обратились как к главе семьи, значит, речь идет о его сестрах. Старшая, Нерра, на выданье, но ведь Кларим уже женат...
