А что вы хотели от Бабы-яги - Никитина Елена Викторовна (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Но как обычно бывает с такими людьми (если его можно после всего этого назвать человеком), он стал чересчур мнительным и подозрительным. Ему везде стали мерещиться заговоры и покушения на его жизнь, что и заставило колдуна задуматься о создании мощного и непробиваемого оплота безопасности. С защитными заклинаниями лично для себя у него ничего не получилось, но привязать свою безопасность к одному месту вполне удалось. Так и появился на территории Трехгории (которая тогда занимала почти половину нынешней Расстании и почти всю Бемиранию) замок Кащея Бессмертного (его настоящего имени уже никто не помнил, а это прижилось), полностью защищающий от опасностей и смерти от чужой руки. Но ему и этого было мало. Он хотел полной и абсолютной власти над смертью. Однако мания преследования не давала ему как следует заниматься делами. Страх, как известно, отнимает много сил. Он перестал спать по ночам, корпел над древними манускриптами, выискивая рецепты вечной жизни, но безуспешно. Смерть он, естественно, так и не победил, хоть и прожил жизнь раза в три длиннее обычного человека, и умер от нервного истощения. Его сын продолжил начатое отцом, но столько магической силы у него уже не было, потом был внук, правнук, ну и так далее… Постепенно, в ходе различных войн Трехгория теряла свои земли, не защищенные заклинанием, пока не достигла нынешнего размера, как раз на границах и заканчивается действие защитного заклинания.
Но мой прадед оказался не совсем привержен семейным традициям. Про него говорили «в семье не без урода», потому что он не захотел заниматься черной магией, считая ее небогоугодным делом, сжег все бумаги, относящиеся к семейным магическим устоям, и на старости лет ушел в монастырь. Моего деда и отца тоже не тянуло на чернуху, они пытались наладить нормальные отношения с другими странами, к сожалению, безуспешно. Злая слава слишком сильно вошла в сознание людей, и никто до сих пор не верит, что потомки Кащея Бессмертного уже совсем не занимаются черной магией. Впрочем, сила и определенные знания, бесспорно, передаются из поколения в поколение. Правда, кое-чем пришлось поступиться, но это мелочи. Кстати, у тебя пригорает.
Меня так поразил его рассказ, что я забыла обо всем на свете и даже не почувствовала запаха пригоревшего хлеба. Ничего себе откровение! Я выдернула слегка почерневшие кусочки из костра и покрутила их перед глазами, проверяя на съедобность.
– Будешь? – махнула я веточкой.
Кашей кивнул, и мы дружно захрустели сухариками.
– И тебя совсем не тянет восстановить семейные традиции? – полюбопытствовала я.
– Знаешь, я не страдаю такой уж манией величия и не горю желанием завоевать мир. – Он сунул в рот последний кусочек и, прожевав, добавил: – Мне хватает того, что есть, да и от этого иногда хочется сбежать куда-нибудь подальше.
– А-а-а. – Я замялась, не зная, имею ли право задавать подобные вопросы, но все-таки решилась: – А твои родители, где они?
Он внимательно посмотрел на меня и совершенно спокойно ответил:
– Погибли десять лет назад на войне. Моя мать была отличным воином, но не магом, мастерски владела мечом и луком и везде сопровождала отца, всегда сражаясь в первых рядах… – Князь сделал паузу. – До моего совершеннолетия Трехгорией заправлял дядька, ну а потом я сам уже.
Коротко и ясно, даже без лишних эмоций. Так вот почему он считает, что война не женское дело, теперь понятно. Интересно, зачем он мне все это рассказывает? Я, конечно, безмерно удивлена полученной информацией и польщена оказанным доверием, но как-то странно это все.
– Тебя что-то смущает? – с улыбкой спросил он.
Я пожала плечами, будто выслушивание семейных проблем правящих династий для меня самое обычное занятие, но от следующего вопроса не удержалась:
– А Виктор? Он тоже твой родственник?
– Нет, конечно, – совсем развеселился Александр. – С чего ты взяла? Виктор вообще из Фарландии. Там мы с ним, собственно, и познакомились, когда я приехал (правда, под чужим именем, а то проблем бы навалилось с моей-то семейной репутацией) сдавать госэкзамены на факультете международного права. Мы как-то быстро нашли общий язык и подружились. Он был самым лучшим выпускником, и мне удалось уговорить его провести практику у меня. А потом он и вообще решил остаться.
– И он не испугался?
– Виктор достаточно умный человек, чтобы поддаваться всеобщему психозу.
– Ага, – фыркнула я. – У него свой есть.
– Тебе вообще что-нибудь сказать можно, чтобы ты не съехидничала? – рассмеялся Александр.
– Не знаю, – улыбнулась я. – Наверное, мне пока еще ничего такого не говорили. Кстати, чем же ты тогда занимаешься? На чернокнижка ты действительно не очень похож.
Мое любопытство когда-нибудь меня точно сгубит.
– Алхимией, – просто ответил князь.
Так, Алена, спокойствие, только спокойствие! У каждого психа своя программа, и то, что князь пытается создать философский камень, ничем не хуже любого другого занятия. И нечего так пялиться на него, а то дырки прожжешь, потом Виктор с тебя три шкуры спустит.
– А… у… э… – Сейчас это было верхом моей интеллектуальности.
– Удивлена? – насмешливо спросил он.
Если б он только знал насколько, то вообще не стал бы мне ничего говорить. Кащей на поверку оказался алхимиком! Ничего себе новости! Если б мне кто-нибудь сказал об этом месяц назад, я бы рассмеялась ему в лицо и посчитала сумасшедшим. Но тут заявление исходило непосредственно из первых уст, и подозревать князя во лжи у меня не было никаких оснований. Я просто чувствовала, что он говорит правду.
Я смотрела на него с открытым ртом и ничего не могла с собой поделать. Вся буря эмоций слишком ярко отражалась на моем лице.
– У тебя какие-то предрассудки, связанные с этим? – снова улыбнулся он, наблюдая за моей бурной реакцией.
Я помотала головой. Какие у меня могут быть предрассудки, если я об алхимиках знала только то, что и все остальные дремучие люди, – алхимики занимаются созданием философского камня, который несет бессмертие. Что делать с этим откровением, я даже не представляла.
– Расслабься. – Князь снова заговорил спокойным тоном. – Это не смертельно и человеческих жертв совершенно не предусматривает.
