Товарищ американский президент - Костин Сергей (книги без регистрации txt) 📗
Попрыгав в седла на длинной спине Милашки, члены экспедиции по очереди доложились о наличии, после чего я скомандовал бравое командирское: – "Поехали". Так по старой доброй традиции говорят все командиры подразделения "000" отправляясь на опасное, сопряженное с неимоверным риском и славой, задание.
Милашка обошла догорающее здание и остановилась перед большим плакатом, на котором неуверенной рукой виртуального художника были намалеваны чуть ли не райские кущи и спрашивалось русским языком, поедем ли мы дальше в прекрасное далеко или останемся здесь, догнивать среди бескрайнего бетона? За плакатом темнела черная пропасть бездны.
– Двигай, двигай, – постучал я по ребрам Милашки, прищуривая глаза. Если командирское чутье меня не подводит, то сейчас нас швырнет вперед на расстояние примерно в пять тысяч километров по общероссийскому стандарту.
Спецмашина подразделения "000" за номером тринадцать на бронированном заднике помахала сплетенной антенной и смело шагнула в пропасть.
…Соотечественники! Сограждане! Товарищи американские избиратели! В этот тяжелый для всей нашей молодой американской республики час, я, ваш законно избранный президент отправляюсь в возможно последний поход за человеческой справедливостью…
Товарищ американский президент задумался, покусывая кончик ручки, выпрошенной у болтливого спасателя со страшной гоблинской внешностью.
Сознание того, что он может погибнуть, выполняя свои профессиональные обязанности президента, не пугало высокого человека с короткой бородкой. Он знал, на что шел. И счастье своей страны ставил выше счастья отдельной личности. Он помнил, как его дедушка, простой безработный ковбой, часто говорил, усаживая его на необъезженного скакуна: – "Смерть одного человека всего лишь выплаченная родственникам страховка, тогда как смерть миллионов от нищеты и позора есть бедствие национального самосознания".
– Я могу сделать это! – шептал гномик, подставляя лицо терпкому виртуальному ветру Болота. И массы воздуха играли с его жиденькой челкой, словно пытаясь запомнить крошечного человечка, решившего потягаться с самим всесильным Болотом.
Смахнув так некстати набежавшую на глаз слезу, товарищ американский президент склонился над выпрошенным у русского майора длинным рулоном писчей бумаги:
– … Я могу погибнуть за нашу великую мечту, – написал гномик, – но перед возможной смертью хотел бы оставить на память о себе несколько дельных советов. Никогда, слышите товарищи американские избиратели, никогда не идите против нашего старшего брата! Россия единственная страна, которая поможет нам выкарабкаться из пропасти безграмотности, унижения и производственной отсталости. Шагайте с Россией в одном направлении, как бы ни удивителен был ее путь. Государство таких масштабов и такого ума не может идти неизвестно куда. Да поможет нам всем Россия. Прощайте! Навеки ваш, товарищ американский президент.
Товарищ американский президент аккуратно оторвал от рулона исписанные нетвердыми каракулями текст, отложил рулон в сторону, сложил рукопись и запечатал ее в конверт, позаимствованный у русской национальной птицы, носящейся со своей короной, как американские белогривые орлы со своими яйцами.
– Написал? – я дождался, пока гномик начирикает на конверте обратный адрес и, не слушая возражений, отобрал у слабо сопротивляющегося товарища американского президента конверт, – А теперь все это порвем и сожжем в топках Милашки. Ты головой прежде думай, когда в следующий раз воззвания писать захочется. У меня трудно разрешения спросить? Мы на важном секретном задании, а ты полностью нас своими поступками раскрываешь. Или заложить нас хочешь напоследок?
Товарищ американский президент побелел лицом:
– Что вы, дяденька Сергеев! – замотал он головой, – Как можно! Просто я хотел отправить весточку родным американским избирателям. Вдруг я не вернусь.
– Не с…, Гера, да выгоняй ты янкеля из бани! Перед смертью всем хочется попариться, не только ему. Я говорю, не сочиняйте ерунду, товарищ американский президент. Сейчас сходим в русскую баньку, попаримся, кваску попьем, Пирамиду возьмем. И все проблемы, как и нехорошие мысли, враз исчезнут.
– Загадочная русская душа! – восторженно прошептал гномик, рассматривая меня в лучах заходящего виртуального солнца.
– Как умеем, – разволновался я, связывая из наломанных дубовых веток банный веник.
Из наспех сооруженной бани – берлогу у крупного зверюги позаимствовали – вышел второй номер и отсыревший на пару с ним Директорский любимчик.
– Мм! – позвал нас Герасим, отсоединяя трубопроводы горячей и холодной воды от Милашки. Третий номер всегда экономит.
– Идем уже, – подхватывая под мышку товарища американского президента, махнул я рукой.
Последняя ночь перед большим делом. Тихо играет музыка, пыхтит самовар. Кукукает вдалеке тупая кукушка. С шести часов кукукает, как заведенная. Булькает в котелке концентрированная вермишель. Кушать мы ее, конечно, не будем, но для красоты образа пусть пузырит.
Команда лучшей из спецмашин подразделения "000" за номером тринадцать и примкнувшие к ней официальные лица проводили последний мирный отдых в виртуальном мире. Второй номер проверял комплектность оружия, Герасим закрашивал сверкающие места Милашки черным дегтем. Ничто не должно выдавать в ночи крадущихся спасателей. Директорский любимчик сидел на верхушке кособокой сосны, выполняя роль наблюдателя. Нет, не залетел, силком затолкали.
Я, как командир, прогуливался по лагерю, проверяя посты. На постах у нас сегодня и как всегда стоит товарищ американский президент. Сам вызвался. Говорит, хочу хоть раз постоять в дозоре.
Нет, гномик парень нормальный. К делу относится прилежно. Правда пару раз я уже его из ям вытаскивал, куда он от усердия своего сваливался. Главное, чтобы сегодня ночью нас не подвел. Боюсь, не справиться с тяжелой нашей задачей. Банки виртуальные брать, не страной управлять. Здесь необходим полет фантазии, прекрасная физическая подготовка и вера в собственные силы.
– Дяденька Сергеев! Здесь я.
Товарищ американский президент вышел из-за камня. Кувалда, как и положено, перед собой, лицо в грязи измазано, шапочка песцовая лихо набок сдвинута. Вылитый налетчик с большой дороги.
– Как обстановка, служивый?
– Пока живы, – почти в рифму ответил товарищ американский президент. После чего забрался на булыжник, уложил кувалду на колени и затянул грустную американскую песню с непонятными словами. Голос у гномика был сильно жалостливый, выжимал слезу. То возносился к неподвижному звездному небу, то спускался чуть ниже. Куда конкретно спускался, не важно. Главное, слушать приятно.
– О чем так красиво поешь? – не поинтересоваться содержанием, значит не уважить выступающего.
– Да о ерунде всякой, – поморщился гномик, – Будто у меня, у президента, день рождения. И пришла ко мне одна красивая американская девчонка. Блондинка вот такая. Поздравила меня с днем рождения, а потом как ветер дунет, ну и платье ее того…
– Ну и похабник ты, брат, – пожурил я гномика. – А припев забавный. Как там у тебя в переводе?
– Шабибибиду! Шабибибиду! Я из пушки в небо уйду, – подсказал перевод товарищ американский президент.
– Если живы останемся, аккорды напишешь? У Герасима тоже именины скоро, сделаем человеку приятное.
Кусты за спиной затрещали, и в свете блеклой луны появилась фигура здорового негра в монашеских одеяниях.
– Что, волки близко? – посох в руках второго номера грозно покачивался по сторонам, грозя взорвать все к виртуальной матери.
– Президент песни американские пел, – пояснил я, уходя с линии огня, – Закончили приготовления?
– Только вас и ждем, – успокоился Боб, но для большего спокойствия пару раз шарахнул из посоха по ближайшим кустам.
– Гасить-то кому? – не одобрил я действия второго номера, – Вот займется вся виртуальная лесостепь, заволочет дымом округу, и помрут все от угарного газа. А впрочем, все правильно. Оставлять следы не в наших интересах.
