Санта-Хрякус - Пратчетт Терри Дэвид Джон (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
— А? — откликнулся Перепой, переводя взгляд с замершего мужчины на шкаф.
Шкаф был настолько обычным, что казался… странным.
— Ну, то есть словно «молния» начинается с буквы «м», а «шкаф»… «шкаф»…
Фиалка замолкла, хотя губы ее продолжали шевелиться.
«Я увлечен девушкой, которая не знает, с какой буквы начинается слово „шкаф“, — горько подумал Перепой какой-то частичкой своего мозга. — А с другой стороны, она увлечена существом, одетым в тогу, на которой словно бы пировало семейство дурностаев. В общем и целом мы друг друга стоим».
Но основная часть его мозга думала: « Почему этот мужчина так странно себя ведет? Это же обычный платяной шкаф!»
— Нет, нет, — вдруг забормотал Сетка. — Не хочу!
Меч со звоном упал на пол.
Сетка отступил, но очень медленно, словно на большее усилие его мышцы сейчас были не способны.
— Не хочешь чего? — тут же спросила Фиалка.
Сетка резко развернулся. Перепой никогда не видел ничего подобного. Люди умеют поворачиваться очень быстро, но Сетка крутанулся на месте с такой скоростью, будто кто-то положил ему руку на голову и повернул на сто восемьдесят градусов.
— Нет. Нет. Нет. Нет, — заскулил Сетка. — Нет.
Он, пошатываясь, стал подниматься по лестнице.
— Вы должны мне помочь, — прошептал он.
— В чем дело? — удивился о боже. — Это же обычный платяной шкаф. Предназначенный для того, чтобы в него вешали всю старую одежду, а для новой не оставалось места.
Двери шкафа неожиданно распахнулись.
Сетке удалось раскинуть руки и ухватиться за стенки, и на какое-то мгновение он так застыл.
А затем его как будто затянуло в шкаф и дверцы с треском захлопнулись.
Маленький бронзовый ключик повернулся в замке.
— Нужно вытащить его оттуда! — закричал о боже, взбегая по ступеням.
— Зачем? — удивилась Фиалка. — Они не слишком-то приятные люди. Я-то знаю что говорю. Кроме того, он… делал мне всякие непристойные предложения, когда приносил еду.
— Да, но…
Подобное лицо Перепою доводилось видеть, и не раз. В зеркале. Сетке было очень плохо. О боже повернул ключ и открыл двери.
— Вот это да…
— Я боюсь! Я не смотрю! — вскрикнула Фиалка, выглядывая из-за его плеча.
Наклонившись, о боже поднял пару башмаков, аккуратно стоявших на дне шкафа.
Потом он осторожно поставил их на место и обошел шкаф. Задняя стенка была фанерной, а в углу он увидел выцветшую надпись: «"Дратли и сыновья", Федрская улица, Анк-Морпорк».
— Он что, волшебный? — испуганно спросила Фиалка.
— Никогда не видел волшебных предметов, на которых стояло бы имя производителя, — сказал Перепой.
— Но волшебные шкафы существуют, — взволнованно произнесла Фиалка. — Если в такой шкаф войти, то окажешься в волшебной стране.
О боже снова посмотрел на башмаки.
— Ну да… разумеется.
— ДУМАЮ, Я ДОЛЖЕН ОБЪЯСНИТЬСЯ, — сказал Смерть.
— Ага, вот и мне так кажется, — кивнул Чудакулли. — У меня здесь бегают какие-то мелкие дьяволята, пожирающие носки и карандаши, а чуть раньше мы протрезвили кого-то считающего себя богом похмелья, и сейчас половина моих волшебников пытаются развеселить фею веселья. Мы заподозрили, что что-то случилось с Санта-Хрякусом. И мы были правы, верно?
— Гекс был прав, аркканцлер, — поправил его Думминг.
— ГЕКС? КТО ТАКОЙ ГЕКС?
— Э… Гекс думает, вернее, он вычислил, что сегодня произошли серьезные изменения в природе веры, — пояснил Думминг.
Инстинктивно он чувствовал (непонятно почему), что Смерть не слишком-то жалует неживые, но думающие предметы.
— ЭТОТ ГОСПОДИН ГЕКС ПОРАЗИТЕЛЬНО СООБРАЗИТЕЛЕН. САНТА-ХРЯКУС… — Смерть запнулся. — ЕГО НЫНЕШНЕЕ СОСТОЯНИЕ НЕВОЗМОЖНО ВЫРАЗИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ СЛОВАМИ. ОН В НЕКОТОРОМ СМЫСЛЕ УМЕР, НО НЕ СОВСЕМ… ВЕДЬ БОГА НЕЛЬЗЯ УБИТЬ. ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, РАЗ И НАВСЕГДА. СКАЖЕМ ТАК: ОН БЫЛ ОЧЕНЬ СИЛЬНО УСЕЧЕН.
— Ух ты! — воскликнул Чудакулли. — Но кому понадобилось убивать старика?
— У НЕГО ЕСТЬ ВРАГИ.
— А что он такого натворил? Пропустил чью-то трубу?
— У КАЖДОГО ЖИВОГО СУЩЕСТВА ЕСТЬ ВРАГИ.
— У каждого?
— ДА. У КАЖДОГО. МОГУЩЕСТВЕННЫЕ ВРАГИ. НО НА СЕЙ РАЗ ОНИ ЗАШЛИ СЛИШКОМ ДАЛЕКО. ОНИ СТАЛИ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЛЮДЕЙ.
— Кто такие «они»?
— ТЕ, КТО СЧИТАЕТ, ЧТО ИДЕАЛЬНАЯ ВСЕЛЕННАЯ — ЭТО КУЧКА КАМНЕЙ, ДВИЖУЩИХСЯ ПО КРИВОЙ. ТЫ КОГДА-НИБУДЬ СЛЫШАЛ ОБ АУДИТОРАХ?
— Ну, наш казначей…
— Я ИМЕЮ В ВИДУ НЕ ТЕХ АУДИТОРОВ, ЧТО ИМЕЮТ ДЕЛО С ДЕНЬГАМИ И ВСЕМ ПРОЧИМ. НО АУДИТОРОВ РЕАЛЬНОСТИ. ОНИ СЧИТАЮТ ЖИЗНЬ ГРЯЗНЫМ ПЯТНОМ НА ПРОСТЫНЕ ВСЕЛЕННОЙ. ЧУМОЙ. ГРЯЗЬЮ, КОТОРУЮ СЛЕДОВАЛО БЫ УДАЛИТЬ.
— Но чем мы им так не угодили?
— ВЫ МЕШАЕТЕ ЭФФЕКТИВНО УПРАВЛЯТЬ ВСЕЛЕННОЙ.
— А я думал, что вселенная управляется ради нас… Ну, по крайней мере, ради профессора энтропии, а всем остальным просто позволили к нему присоседиться, — задумчиво почесал подбородок Чудакулли. — Хотя лично я бы превосходно управлял Университетом, если бы эти студенты не путались у меня под ногами.
— ВОТ-ВОТ.
— И эти твои аудиторы хотят от нас избавиться?
— ОНИ ХОТЯТ, ЧТОБЫ ВЫ БЫЛИ… МЕНЕЕ… ПРОКЛЯТЬЕ, ЗАБЫЛ СЛОВО. ЛЖИВЫМИ? А САНТА-ХРЯКУС — СИМВОЛ ВСЕЙ… — Смерть щелкнул пальцами, и эхо разнеслось по библиотеке. — МЕЧТАТЕЛЬНОЙ ЛЖИ?
— Лживыми? — переспросил Чудакулли. — Это я-то лживый? Да я так же честен, как длинен этот день! Да, чего тебе? — обернулся он к Думмингу, дернувшему его за балахон.
Юноша прошептал что-то Чудакулли на ухо, и тот откашлялся.
— Вообще-то, мне напомнили, что сегодня самый короткий день в году, — признался он. — Тем не менее это никак не противоречит сказанным мною словам, хотя я обязан поблагодарить коллегу за его неоценимую поддержку и постоянную готовность исправить мелкие, пусть даже совсем незначительные неточности. Я удивительно правдивый человек, сэр. Слова, произнесенные на заседаниях университетского совета, не считаются.
— Я ИМЕЛ В ВИДУ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО В ЦЕЛОМ. Э-Э… ЛЮДИ ПОСТОЯННО ГОВОРЯТ ВСЕЛЕННОЙ, ЧТО ОНА НЕ ТАКАЯ, КАК ЕСТЬ.
— Ну, люди много чего говорят, — пожал плечами Чудакулли. — Кстати, а почему ты в это ввязался?
— КТО-ТО ДОЛЖЕН БЫЛ ЗАМЕНИТЬ САНТА-ХРЯКУСА. ЭТО БЫЛО ЖИЗНЕННО НЕОБХОДИМО. БОГА ДОЛЖНЫ ВИДЕТЬ, В БОГА ДОЛЖНЫ ВЕРИТЬ. ДО РАССВЕТА ВЕРА В САНТА-ХРЯКУСА ДОЛЖНА ВОЗРОДИТЬСЯ.
