Ночь Безумия - Уотт-Эванс Лоуренс (первая книга txt) 📗
Глава 42
– Где мы? – спросил Ханнер, стараясь сохранить самообладание.
– Даже если б я и хотела, я не смогу точно ответить на этот вопрос, -отозвалась Итиния. – Ты находишься в месте, которое доступно только Гильдии магов, – вот и все, что тебе нужно знать.
Ханнер попытался призвать свою силу – и не смог. Словно он и не был чародеем, словно и не случалось Ночи Безумия.
– Вы лишили меня чародейской силы, – вслух проговорил он. – Я и не знал, что такое возможно.
Это все меняет, подумал он. Если чародеев можно снова сделать обычными людьми, тогда можно и устранить опасность зова, и развеять страхи правителя Азрада, и восстановить прежний порядок вещей...
Следующая реплика Итинии сокрушила эту хрупкую надежду.
– Насколько нам известно, такое невозможно, – сказала она. – В этом месте чародейство не действует, но когда ты вернешься в мир, то снова станешь чародеем.
– Вот как!
Это уже не так ободряюще, но тоже любопытно. Быть может, волшебники смогут предоставить убежище ворлокам, которые уже видят кошмары и слышат зов.
– А вы пробовали превратить чародеев в обычных людей? – спросил Ханнер.
– Разумеется, пробовали, – с явным раздражением отозвалась Итиния. – Мы всесторонне исследовали этот вопрос, начиная с самой Ночи Безумия. Мы испробовали Оборотное Заклятие, Восстановительное Заклятие Джавана, Эфирную Ловушку, исцеляющие заклинания, гипнотизирующие заклинания, очищение, удержание, перестройку, перегонку, изымание, преображение – все разом и по отдельности, в обычном, замедленном и остановленном времени. Мы советовались и с другими магами. Жрецы, колдуны, травники и демонологи добились еще меньших успехов, чем мы. Ведьмам, похоже, удается больше, и они все еще продолжают свои опыты, но пока что ясно одно: если уж человек стал чародеем, им он и останется. Основная трудность здесь в том, как чародейство взаимодействует с иными видами магии. Мы надеялись, что сумели решить эту задачу, когда обнаружили, что если чародея превратить, скажем, в обезьяну или кошку, он лишается своей силы, но, увы, при обратном превращении снова обретает ее в полном объеме; словом, мы не можем превратить человека-чародея в человека-нечародея. Обратимое окаменение также оказалось бессильно. Мы хотели применить Фенделово Малое Заклятие Превращения, но обнаружили, что это заклинание совершенно не действует на ту часть мозга, в которой и сосредоточено чародейство. Волшебство не в силах ни изменить, ни удалить, ни преобразовать ее. Чародей, превращенный в животное, не может пользоваться своей силой только потому, что нечто, ее порождающее, воздействует только на человека; в мозгу животного этот участок пребывает в дремлющем состоянии, но остается столь же недоступным для любого воздействия. Короче говоря, если ты явился сюда в надежде, что мы можем вернуть тебя и твоих собратьев в прежнее состояние, ты только зря потратил свое и наше время.
Ханнер отмахнулся от последних слов Итинии.
– Нет, – сказал он, – я пришел совсем не за этим.
Опять он сказал не то, что нужно! Такого больше нельзя допустить. Настала пора говорить уместно и точно. От этого сейчас, быть может, зависит и его жизнь, и жизнь других чародеев.
– Я отвлекся, когда ощутил, что лишился своей силы, вот и все, – продолжал он. – Явился же я к вам по двум причинам. Во-первых, я хотел спросить, не желает ли Гильдия отдать какие-либо распоряжения относительно того, как нам быть с останками Манрина-мага. Во-вторых – и это намного важнее, – я хотел сообщить вам сведения, которые, надеюсь, помогут вам определить отношение Гильдии к чародеям.
Ханнер смолк и оглядел стоявших перед ним магов, ожидая хоть какого-нибудь отклика на свою речь.
Маг в красном, стоявший в дальнем конце стола, сказал:
– Мы позаботимся о том, чтобы останки Манрина были доставлены в Этшар-на-Песках и переданы его родным для подобающего погребения.
Небольшое, но утешение, подумал Ханнер.
– А как насчет сведений о чародеях? – спросил он.
На сей раз ответила ему Итиния:
– И какие же это сведения?
– Я не знаю, многое ли вам уже известно, – сказал Ханнер. – Простите меня, если я невольно буду повторять то, что вы уже знаете.
– Продолжай.
– Вы уже знаете о зове?
– Призыв, влекущий к источнику чародейства, находящемуся в юго-восточном Алдагморе? Да, мы знаем об этом. Мы видели, как вняли этому призыву Варрин-Ткач и Рудира из Казарм, наблюдали и десятки других подобных случаев, правда, не при столь драматических обстоятельствах.
– Так, значит, этот источник – в юго-восточном Алдагморе?
Итиния вздохнула.
– Похоже, пока что мы делимся с тобой сведениями!
– Не так уж и плохо для начала, – улыбнулся Ханнер, изо всех сил старавшийся, чтобы этот разговор велся дружелюбным тоном. – Мы знали только, что Варрин и Рудира улетели на север, а вот куда – нам не было известно.
– В Алдагмор. Именно там находится средоточие того, что поразило мир в Ночь Безумия, и чем ближе человек подходит к этой точке, тем сильнее его затягивает туда, даже сейчас. Баронство Алдагмор почти обезлюдело: большинство его жителей исчезло еще в Ночь Безумия, а из тех, кто остался, очень многие стали чародеями и теперь один за другим откликаются на зов. Край охвачен хаосом, и единственное, хотя и слабое утешение мы видим в том, что Алдагмор и до Ночи Безумия был мало населен. Мы бы не хотели, чтобы этот хаос воцарился и в других землях.
Ханнер содрогнулся.
– Мы тоже, – искренне заверил он. – Мы создали Совет чародеев, и одна из целей этого Совета – контролировать распространение чародейства и не допускать, чтобы всё новые чародеи откликались на зов. – Он поколебался, но все же спросил: – Вы не знаете, что в Алдагморе так притягивает их?
– Нет, – ответила Итиния, – не знаем. Источник зова в Алдагморе подобен тому участку человеческого мозга, в котором сосредоточено чародейство, – наша магия на него не действует. Всякий, кто осмелился подойти слишком близко – будь то чародей, маг, все равно кто, – исчезает безвозвратно.
Ханнер молча кивнул. Он и сам предполагал нечто подобное, поэтому слова Итинии его не удивили.
– Ты, вероятно, пришел сюда, чтобы уговорить нас не уничтожать чародеев, – продолжала Итиния. – В таком случае – довольно расспросов. Говори то, что ты хотел сказать.
– Хорошо. – Ханнер набрал в грудь побольше воздуху. – Вы опасаетесь чародеев потому, что мы можем натворить бед. Вы считаете, что чародеи способны уничтожить существующий порядок вещей. Цель Гильдии заключается в том, чтобы не дать магии ввергнуть мир в хаос – то есть вы создали ее, чтобы ограничить самих себя... – Он осекся, вдруг осознав, что слова «вы создали!» могут оказаться буквальными. Если учесть, что магам под силу обрести бессмертие и вечную молодость, вполне вероятно, что перед ним стоят во плоти те самые маги, что двести с лишним лет назад создали Гильдию!
– Продолжай, – сказала Итиния.
– Вам пришлось искусственно ограничить свою силу, – продолжил Ханнер, – поскольку естественного предела ей не существует: волшебники могут жить вечно и обучаться все новой магии. Если б два самых могучих члена Гильдии вздумали повоевать друг с другом, они наверняка опустошили бы весь мир.
– Именно это сотворили демоны в восточных провинциях, – перебил Ханнера маг в серой мантии, – а боги – в сердце Северной Империи. И те, и другие сами наложили на себя ограничения.
– Вот именно! – подхватил Ханнер. – Стало быть, вы хотите уничтожить чародеев прежде, чем они станут так же опасны. Только ведь до этого не дойдет. Нашей силе есть предел.
– Зов, как вы его называете, – уточнила Итиния.
– Да, – кивнул Ханнер. – Зов.
Седовласый маг беспокойно шевельнулся в своем кресле.
– Нас не беспокоят ни ведьмы, чья мощь ограничена жизненной силой их собственных тел, ни колдуны, чьи талисманы недолговечны либо не обладают достаточной силой, чтобы серьезно навредить. Вы же, чародеи, до того, как услышите зов, способны достичь устрашающей мощи. Ваша Рудира доказала это весьма наглядно.
