На крестины в Палестины - Лютый Алексей (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
– Знаем-знаем, – встрял в разговор Жомов. – Если бы у нас денежные обменные пункты с такой скоростью, как у твоего желудка, функционировали, рубли из оборота давно бы изъяли. – А затем повернулся к Сене: – Чего-то я не понял. Скажи, какая разница, волки или вервольфы нас вчера атаковали? Ты же ведь, в натуре, не для общего образования о них упомянул?
– Растешь на глазах. Умнеешь, – восхитился Рабинович. – Конечно, не просто так. Горыныч мне все подробно объяснил. Вы его слов все равно не поймете, поэтому буду краток. Наша вселенная рушится, и врата между мирами начали вновь скакать в стороны со своих законных мест. Одни из таких врат, похоже, и выбросили к нам вервольфов из параллельной вселенной. Дальше может быть хуже. Так что, мужики, нам поторапливаться надо. До Иерусалима путь еще не близкий!
– Ну так в чем проблемы? – удивился омоновец. – Седлаем коней, да в путь.
– Только после завтрака, – категорично заявил Попов, и спорить с ним никто не стал. У Жомова нужные слова опять куда-то запропастились, а Сеня и сам хотел есть… Удивительное дело! Есть захотел. Можно подумать, раньше он только пил и писал…
Завтрак был проглочен мгновенно. Все до единого члены экспедиции спешили убраться побыстрее с места происшествия, опасаясь еще каких-нибудь сюрпризов от свободно перемещавшихся с места на место врат между мирами.
Еще с момента знакомства с Горынычем в Англии менты знали, что врата обычно находятся на одном месте. Никто, кроме специалиста, не сможет опознать их и тем более использовать. Чтобы пройти через этот тоннель между мирами в обычное время, нужно обладать определенными навыками и паранормальными способностями. Но когда спираль времени деформируется под воздействием каких-либо сил, врата могут выкидывать всевозможные фортели. Например, путешествовать с места на место и засасывать любые объекты, находящиеся в прилегающих районах.
В случае с вервольфами так, скорее всего, и произошло. Видимо, врата на какой-то промежуток времени оказались рядом с поселением этих существ и засосали в себя целую кучу оборотней. Те, перепугавшись из-за смены обстановки, стали агрессивны и напали на первых же попавшихся под руки или, скорее, в зубы, живых существ. Хотя обычно в своем мире вервольфы и близко к людям не подходят. Антагонизм у них. Как друг друга видят, так сразу расстройство желудка зарабатывают и от отвращения неделями нормально пищу принимать не могут.
Все это Горыныч рассказывал ментам уже в пути, трясясь в телеге, несущейся по степи с максимально возможной скоростью, которая позволяла передвигаться довольно долго и при этом не загнать лошадей. Доблестные российские милиционеры торопились в Иерусалим. И хотя Жомову сама идея этого путешествия не нравилась, меньше всего он хотел изменений в привычном укладе жизни. Еще одного «роспуска» ОМОНа он мог просто не пережить, и поэтому заставлял друзей торопиться. А когда перерывы в движении для отправления естественных нужд и расслабления затекающих суставов начинали превышать пять минут, Ванечка истошно ругался, выискивая в своей лексике такие слова, которые поражали даже мудрого Сеню, а крестоносца с сарацином и вовсе валили с ног.
Путешествие в Иерусалим, помимо сюрпризов со стороны врат и возможного противодействия неизвестного эльфа-повстанца, осложнялось еще и тем, что ни Абдулла, ни Ричард не могли сказать друзьям о том, сколько именно времени займет поездка. Сарацин, хоть он и мог с полным правом в отличие от всех остальных называться местным жителем, дальше Антиохии нигде не был. Он, конечно, много слышал и о самом Иерусалиме, и о путешествиях до него, но назвать расстояние или время пути категорически отказывался. Просто не знал. Но упорно делал вид, что Аллах эти цифры произносить вслух запретил. Ну а Ричард и вовсе ничего о дороге в Иерусалим не знал. И оба друга-противника сходились лишь в том, что путь этот продлится не один день.
Сеню эта неопределенность крайне раздражала, и он постоянно терроризировал сарацина с крестоносцем вопросами, надеясь, что кто-нибудь все-таки сможет дать полезную информацию. Однако оба оруженосца оказались тупее, чем рассчитывал Рабинович, и вскоре его самого утомили собственные вопросы. Сеня махнул рукой и погнал свою кобылу вперед, присоединившись к Жомову, возглавлявшему отряд.
– Ну и как? Что-нибудь получилось? – спросил омоновец.
– Ни хрена! – сердито буркнул Рабинович. – Идиоты они. Причем даже тупей, чем те клячи, на которых оба придурка сейчас едут. Те хоть в проводники не набиваются, а идут туда, куда их направляют.
– Ну и плюнь на них, – посоветовал Ваня. – Какая разница, как далеко ехать, главное – это расстояние быстро преодолеть.
– Охренеть! Мне только омоновца-философа здесь не хватало, – буркнул Рабинович, но замолчал и на тупость оруженосцев больше не жаловался.
До самого вечера, когда на пути экспедиции показались огни какой-то деревни, менты ехали без приключений. Правда, во время остановки на обед Горынычу, видимо, отравившемуся вервольфом, стало плохо. Он схитрил, решив лечиться по методу того Карлсона, который живет на крыше. То есть сказал, что непременно умрет, если не сожрет пару килограммов каких-нибудь насекомых. А поскольку сам пойти на охоту не может, то менты должны уже сейчас начать разучивать прощальные речи, дабы не испортить косноязычием похороны Ахтармерза. Сеня почувствовал, что трехглавый второгодник пытается их обдурить, и попробовал заставить Ахтармерза искать себе пропитание, но свершиться экзекуции не позволила Фатима, чем вызвала бурю негодования в душе кинолога… Ну не мог Сеня смириться с тем, что танцовщица заботится лишь о Жомове с Горынычем, балует их, а остальным только удары поварешкой раздавать может.
Но как бы Рабинович ни сопротивлялся, искать пропитание Ахтармерзу и ему пришлось. Уж таким жалким выглядел трехглавый ребенок из чужого мира, что не разжалобил бы лишь «Железного Феликса». В смысле, ту самую статую, которую в Москве то снимали с постамента, то пытались водрузить обратно. Правда, собирать руками скорпионов, фаланг и сколопендр Сеня отказался. А поскольку функции сборщиков продуктов уже были распределены – Жомов искал, а собирать заставлял Ричарда, Попов соответственно те же гнусности проделывал с Абдуллой, то пришлось Рабиновичу взять Ахтармерза с собой, и тот, получив от Сени координаты цели, тут же проглатывал пищу и настойчиво требовал добавки.
В остальном путешествие проходило совершенно спокойно. В бескрайней полупустыне, по которой двигался небольшой караван, было абсолютно безлюдно. Даже живность встречалась крайне редко. Лишь один раз глазастый Жомов заметил на горизонте стайку каких-то зверюшек, но ни рассмотреть их как следует, ни тем более приблизиться к ним менты не смогли – просто не стали менять маршрут.
Ближе к вечеру пейзаж изменился. Впереди появились небольшие группки деревьев, а затем караван вышел на берег какой-то реки. Ни Абдулла, ни Ричард название ее друзьям сказать не могли. Фатима, которая чувствовала себя слегка уязвленной от того, что за всю дорогу ей практически не уделяли внимания, уверенно заявила, что речка называется Нил, но тут же стушевалась, наткнувшись на удивленные взгляды мужчин.
– Или не Нил, а еще как-нибудь, – пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре, проговорила танцовщица. – Да и какая вообще разница?.. Главное, помыться можно и рыбы наловить.
– Теперь мне понятно, как она в рабстве оказалась, – буркнул Попов. – С таким знанием географии и взглядами на жизнь эту девицу любой дурак в Тмутаракань завезет и скажет, що так и було.
– Ты чего это по-украински заговорил? – удивленно покосился на друга Рабинович. – Надеешься, что за твой хохлацкий язык с москальским акцентом тебе кто-нибудь лишний шмат сала отвалит?
– Не-а, лучше горилки, – сладко улыбнулся Жомов. – Еда – дело свинячье.
Ричард тоненько захихикал, и Попов, решив, что до Ваниного затылка все равно не доберется, влепил затрещину ему. Омоновец от такого наглого посягательства на своих подчиненных на мгновение отропел, а затем отвесил оплеуху Абдулле, который, глядя на морщившегося крестоносца, довольно улыбался. Ванина затрещина по всем выходным данным была куда эффективней Андрюшиного шлепка, и поэтому сарацину пришлось несладко. Попов тут же заорал на омоновца, чем вызвал инфаркт у сойки, выглянувшей из кустов, чтобы узнать, что на речном берегу происходит. И еще неизвестно, что случилось бы дальше, если бы не вмешался Рабинович.
