Неисправная система. Том III Благие Намерения (СИ) - Коробов Станислав (читать книги онлайн регистрации .TXT, .FB2) 📗
И только сильное землетрясение смогло заставить эльфа прервать тираду. Шок, возмущение, замешательство — целая гамма эмоций отражалась на его лице в этот момент. Но больше всего выделялась беспокойство, от осознания невозможности происходящего.
— Элиас! Что там происходит...Что? — на мгновение, эльф впал в ступор. — Что оно сделало?! Обвило лозами... что?! А потом... и от... что?! Ты дух леса, а не портовая шлюха! Ты должен был бороться со злом, а не **ать его! Понравилось?!
Сраженный новостью, эльф так и уселся на поднятый для крысы алтарь, едва не придавив товарища. Корней же дерева он предпочел избегать по необъяснимым причинам. Вся та уверенность, что он до этого источал в сделке с Сущностью, испарилась, оставив после себя лишь самого заурядного эльфа, прикрывающего руками лицо. И даже артефактные доспехи не могли исправить этого печального зрелища.
Однако каким бы уязвимым он сейчас ни казался, подходить ближе или пытаться атаковать, мне совершенно не хотелось. Услышанное слишком сильно подкосило его душевное спокойствие, чтобы я рисковал сделать нечто подобное. Эльф и в лучшие времена здравомыслием не отличался, а сейчас...
... сейчас он явно способен в своей изобретательности переплюнуть даже меня.
На всякий случай, я посмотрел на карту. Сейчас несколько моих пальцев находятся в самом центре острова. Но если одни лежит прямо у Миры, то чем занимается второй, снабжающий Беню прикормкой, я предпочту не знать.
И как только эльф убрал от лица руки, мне изо всех сил захотелось переместиться отсюда подальше. Его взгляд сквозил отчаянием, словно случилось нечто сопоставимое с концом света. Словно в этот миг им была утрачена вера разом во все человечество...
И винил он в этом, разумеется, меня...
— Бедные, маленькие росянки — одни из самых безобидных хищных растений, питающиеся в основном падалью или больными животными, заманивая их в гиблые места приятными запахами. Эльфийских детей с раннего возраста учат относиться к ним с осторожностью и почтением, как к естественным хранителям лесного равновесия, — в руке эльфа появилась большая сигара. Прикурив от легендарного артефакта, он расправился с ней в одну затяжку. — Так какого хрена ты вместо хранителя леса, или, в крайнем случае, плотоядного монстра, взрастил из своей росянки гребаное животное, что изо всех сил не только пожирает мою духовную силу, но и пытается поиметь моего духа леса?!
...
Позже, у меня определенно будет к Бене пару вопросов, а сейчас...
... сейчас я даже не могу открыть рта. Разъяренный эльф полностью сковал мое тело льдом, не позволяя двигаться или пользоваться способностями. Единственный выход из подобного положения — выращивания нового тела из брошенных конечностей. Но отчего-то я сомневаюсь, что смогу успешно провернуть нечто подобное.
Ибо бесполезно бежать, если весь остров под контролем врага. Следовательно, спастись с острова получится только одним путем — депортацией. Вопрос в том, как вынудить эльфа снова выкинуть отсюда, и при этом не спровоцировать его на вечное заточение во льдах...
Однако не похоже, чтобы эльф действительно собирался делать нечто подобное. Все также не находя себе места, он даже начал отбивать ногой дробь, словно мелкий пушной зверек, но все не желал прекращать монолог. У меня даже начало складываться впечатление, что кара будет не физическая, а моральная, с полным выносом мозга и занесением в личное дело...
— Элиас был со мной от самого попадания в этот мир. Первый и единственный из питомцев, кто смог дожить до этого дня. Я видел каждую его эволюцию, прошел с ним сквозь передряги, в которые даже самому сложно поверить. Чего только стоил переход в статус духа! — явно приятное воспоминание заставило ненадолго расплыться лицо эльфа в улыбке, но лишь на мгновение, чтобы потом смениться гримасой горечи. — Он даже успел повозиться с моей покойной дочкой... и стал едва ли не частью меня самого, а что же сейчас? — голос его упал практически до неразличимого шепота. — Его довольные охи раздаются в моей голове, пока неизвестный сорняк пытается разорвать остров на части и лишает беднягу духовного статуса. Ладно я, но Элиас тебе какое плохое зло сделал?
И пока Беня развлекался, полностью игнорируя приказы, я был вынужден выслушивать нытье эльфа за лишение невинности его куста, постоянно рискуя огрести по полной программе...
Хотя казалось бы, куда дальше, я ведь уже заточен во льдах, но вместо ответа передо мной появилась несколько искусно нарисованных картин... а за ними еще... и еще... и еще...
Я, конечно, слышал, что мы в ответе за тех, кого приручили, но чтобы настолько?
Ну нет, я на такое не подписывался.
Поток кислоты вырвался из моего рта, дабы... так и заледенеть, не успев его покинуть. Впрочем, я и не рассчитывал, что смогу растопить лед или же захлебнуться. Будь все так просто, я бы сейчас не находился в таком затруднительном положении. Потому мой поступок имел под собой совершенно иные основания — создать острый ледяной шип...
И если воспользоваться зубами в качестве лезвий, для активации «рассечения»...
Останется только прекратить поддерживать исцеление и использовать «метание» на образовавшемся во рту осколке...
Но вместе с привкусом кислотного фруктового льда и крови, во рту появился еще один слабо знакомый вкус — вкус древесных корней...
Вырвавшись из недр земли, они впились в мое тело, пройдя сквозь ледяную преграду без малейшего сопротивления. И раны, что оставались моей единственной надеждой на спасение, затягивались сами собой...
— Вот, посмотри, на этой картине я только нашел Элиаса...
Глава 36 Я ненавижу эльфов
Дорогой дневник, я диктую тебе эти строки, в надежде сохранить хоть крупицы рассудка, что так спешно покидает меня под гнетом эльфийской словесности. И если ораторское мастерство моего декламатора выше всяких похвал, то излагаемые мысли заставляли увядать уши, а тело — желать скорейшей кончины. Даже иллюстрированный трактат о «103 способах убийства саперной лопаткой», написанный в окопе под минометным обстрелом, в эту минуту казался мне вершиной искусства, не говоря уже об анекдотах, покрывающих стены в отхожих местах близ родной казармы...
Но светлые воспоминания в моей жизни конечны, конечны и темные, и даже нейтральные, о которых ты никогда и не вспомнил бы, могут подойти к концу, вынуждая прислушиваться к нескончаемому пересказу действительно долгой эльфийской жизни. И погружаясь в эти истории, ты познаешь истинную ценность пережитых мгновений и потерянного времени. Особенно если терять его приходилось на выслушивание историй из кабака, посиделок у костра, первых паразитах у питомцев и прочей рутины, лишенной всех интересных и пикантных подробностей. Даже о товарищах помянуть не забыл, добрых сорок, сука, четыре раза, большинство из которых уже успели погибнуть. Тем же, кто выжил... что же, один из немногочисленных счастливчиков, входящих в этот список, сейчас валяется на алтаре и тихонько попискивает...
Однако увлеченный рассказами эльф этого вовсе не замечал. Возможно, друг ему действительно важен, но разве можно отвлекаться посреди рассказа? И, судя по горящему в глазах энтузиазму, явно не последнему...
На счастье эльфа и крысолюда, я всегда отличался честностью и порядочностью, потому не мог позволить бедному тушканчику-переростку и дальше страдать. И пусть слова и жесты мне недоступны из ледяной темницы, я не сдамся и помогу сохранить дружбу...
*Старается сдержать слезы*
... об исключительности которой успел прослушать на два десятка абсолютно неодинаковых и уникальных историй больше чем хотелось бы.
Лишенный возможности напрямую повлиять на окружающий мир и поддержки со стороны не-хочу-знать-чем-занимающегося растения, я использовал свою единственный шанс — выпустил из инвентаря кислоту точно за пределами ледяной темницы. Однако никто не отменял сковывающего тело мороза. И вместо нескольких струй, заливающих проклятые картины эльфа, на землю прямо у моих ног упали кислотные сосульки.
