Семь дней Мартина - Мансуров Дмитрий Васимович (мир книг TXT) 📗
– А я вам говорил! Я предупреждал! Поздно каяться, грешники, получайте по заслугам!
«Говоря простым языком, – подумал Мартин, – фанатикам завидно, что они оказались отвергнуты этим миром. Хотя есть и простой вариант ожидания Конца Света: кое-кто каждый год закапывает мусор в снегу на собственном огороде и надеется на то, что снег погребет его навеки. Может, именно эти „могильщики“ мусора и трубят повсюду о Финальной Точке Истории Мироздания (и непременно с большой буквы, мол, так величественнее выглядит) – ведь тогда не придется с приходом весны заново собирать закопанный хлам и увозить его куда подальше».
На беду и горе безумцам и лоботрясам, мрачные прогнозы никогда не сбывались. Смешно слушать, как предсказатели намечают дату проведения очередного Конца Света на конец века или тысячелетия: природа не знает цифр – их выдумал человек, он же до кучи придумал и «ужасающую» парочку: Конец Света и Край Света. Возможно, первый наступит тогда, когда человек дойдет до второго, но пока что никаких краев не видно даже теоретически. И летая на ступе Яги или на ковре-самолете под облаками, Мартин хорошо видел, как линия горизонта уходит тем дальше, чем выше он поднимается. Бедному искателю Края Земли не хватало самой малости: скоростной тарелки пришельцев, чтобы облететь Землю, убедиться в отсутствии ее Края, докопаться по этому поводу до пришельцев и быть ими посланным на Край Вселенной – конечной чертой мироздания времен космических полетов. Правда, пришельцы утверждают, что наша Вселенная свернута в одностороннее пространство, и там, где ей положено закончиться, она соединяется со своим же началом. Путешественник обречен носиться по космосу на манер паучка, бегающего по колечку в поисках его конца. Или как яблоко, катающееся по ободку тарелки…
Яблоко.
Молодость.
Смерть.
Живая вода.
Мартин очнулся от философских раздумий, и горестно вздохнул.
Прошла уйма времени, а поиски воды так и не привели к положительным результатам. Маг пребывал в глубокой растерянности и задумчивости, и в тысячный раз перечитывал записи древних магов в поисках точных координат, а Мартин уже сомневался в том, что когда-нибудь наткнется на живую воду. Призрачные следы ее привели его в десятки мест, но нигде не нашлось ни капли волшебной жидкости. Монстры и чудища, древние лабиринты и заброшенные города – увидеть это все оказалось не только опасно, но и безумно интересно, но в итоге Мартин остался у разбитого корыта. Может быть, волшебные ручейки иссякли, а башня давным-давно разобрана по камешку.
Последняя башня оказалась построенной не так давно – от силы две тысячи лет назад. Как и полагал волк, ее в свое время воздвигли не пришельцы, а Кащей – в единственной комнате башни осталась памятная запись, вырезанная на сантиметровой толщины никелевой пластине. В свое время сражаясь с василиском, Кащей заманил его в ловушку и перевез на остров неподалеку от жилья Горгон, в специально отстроенную по данному случаю башню. Знаменитое предсказание гласило, что последняя из рода Горгон и василиск погибнут, когда сойдутся в хватке, и Кащей решил, что если он не устроит им встречу, то ее не устроит никто. Но банально оставить их на поле боя и смотреть, как Горгона и василиск тупо начнут зыркать друг на друга убийственным взглядом, показалось Кащею пресным занятием, и он устроил коварную штуку в своем стиле. Он загипнотизировал василиска и приказал ему спать до тех пор, пока кто-нибудь не потревожит тишину башни. А знакомым с предсказанием Горгонам пояснил: чем надежнее они будут охранять башню, тем больше шансов, что василиск проспит до скончания времен, и их жизни ничего не будет угрожать. С тех пор им периодически приходилось усмирять желающих сойти на берег и войти в одиноко стоящее здание привычными «горгоническими» средствами, и жить в вечном страхе, опасаясь, что кто-нибудь незаметно прокрадется в башню и случайно разбудит повелителя змей. Им самим так же запрещалось заходить в башню под любым предлогом, иначе результат был бы аналогичным: пробуждение василиска. Улететь с острова Горгоны боялись, опасаясь новых шуточек неугомонного Кащея. Напуганные тем, что он не желал каменеть под их взглядом (точнее, поначалу он каменел, да еще как, но после очередного окаменения приобретал новую толику иммунитета и все быстрее и быстрее возвращался к нормальному состоянию), Горгоны смирились с неизбежным соседством спящего повелителя змей, их злейшего врага и соперника. И все шло как по маслу до тех пор, пока Мартин не проломил ворота башни и не раскричался в ней вместе с Правичем, пробудив змея от долгого гипносна.
Мартин смотрел на закат, не отрываясь.
Зима никогда не бывала в этих краях, но напомнила о себе вечерним пейзажем. Жаркий зной пустыни невозможно спутать с морозным дыханием зимы, но барханы отдаленно походили на снежные заносы, и гонимый ветром песок летал точно так же, как и сдуваемые снежинки. В такие минуты Мартину хотело забыть обо всем, что с ним случилось: о тяжелых минутах битвы с кошмарными существами, запросто бы напугавшими своим обликом самого бесстрашного человека. О беде, случившейся с его друзьями, о бесполезных поисках.
Хорошо, что пришельцы решились на неожиданный шаг, и это решение в какой-то мере пошло на пользу Анюте и Ивану: теперь они точно не умрут от чрезмерного омоложения, потому что космический холод уничтожил бактерии и вырабатываемый ими яд. Омоложение остановлено, и это – плюс. Но есть и огромнейший минус: Анюта и Мартин отныне будут лежать замороженными в стеклянных ящиках, и ящики превратятся в гробы, если поиски живой и мертвой воды завершатся ничем.
Мартин думал о том, что не случись первой драки с Правичем, у него была бы прорва времени на поиски воды. Хоть сто лет потратить – с Иваном и Анютой за это время ничего не случится. Пришельцы поклялись не размораживать тела, а в герметичных ящиках они будут храниться до тех пор, пока в лаборатории пришельцев не закончится электричество или не выйдет из строя последний холодильник. Но даже в этом случае шанс сохранить тела существовал: поместить их в искусственную пещеру под зданием. Ведь вечная мерзлота, появившаяся во время последнего мини-ледникового периода, обладала немыслимыми запасами холода. Это позволит Ивану и Анюте храниться практически вечно.
Но скоро наступит последняя минута существования Мартина как разумного человека. Бактерии делают свое черное дело, и их последний носитель тоже превратится в замороженного человечка. Мартина не отправили в холодильник прямо сейчас только потому, что он помолодел всего на три года. Снова стать семнадцатилетним – в этом нет ничего плохого, а вот Анюте и Ивану ко времени заморозки стукнуло по восемь, и Мартин решил, что отправится на ледяной покой, лишь вновь став сверстником друзей.
А если их когда-нибудь оживят и вернут во дворец, начнется самое потрясающее шоу на свете: придворным придется общаться с царевичем, обладающим телом восьмилетнего и разумом двадцатилетнего человека. Пришельцы доказали, что разум не молодеет от яда бактерий, потому что накопленная за годы жизни информация может забыться от времени, но не «отучиться» обратно в книги и учебники.
Однако шоу может и не быть: после заморозки Мартина поиски воды полностью ложились на плечи мага Григория, у которого на самом деле есть прорва времени на основательное изучение древних материалов.
Но как страшно, наверное, оказаться замороженным, а потом проснуться и узнать, что поиски воды затянулись на долгие века. Проснуться в мире, намного превосходящем в развитии сегодняшний день – это катастрофа. Далекие потомки – какими они будут? – могут и не принять пришельцев из далекого прошлого, или станут смотреть на них, как на первобытных зверушек. И вместо дворца царевича с компанией поместят в зоопарк и напишут на клетке табличку «Человек феодальный примитивный, три штуки».
Помолодевшего волка Всеволода (уже можно сказать, Севы) уже отправили к пришельцам и тоже заморозили.
А стражники всего мира с волнением и страхом в душе ждут прихода седьмого дня и появления первых кусающихся мертвецов. В городах и селах прошли тотальные допросы всех жителей на предмет общения с Правичем, и тех, кто с ним контактировал, изолировали от общества в заброшенном северном городе. История как будто пошла по второму кругу: город, в котором кусающиеся мертвецы появились впервые, со дня на день должен был пережить вторую волну их нашествия.
