Киборг и его лесник - Громыко Ольга Николаевна (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
— Я тебе даже видеозапись с обеих локаций принес, панорамную съемку, — окончательно развеял хозяйские сомнения Джек. — Можешь сам пересчитать!
— А, ну тогда ладно… — Лесник снова принюхался, но запах, выставив его дураком, бесследно исчез. — Молодец, спасибо.
Киборг самодовольным кивком подтвердил, что хозяину есть за что его хвалить, и нетерпеливо протянул леснику двух цикад: одну помельче, потемнее, вторую толстую, светлую.
— Жень, кто из них самец, а кто самка?
Насекомые, недовольно гудя, ползали по ладоням киборга в поисках удобной площадки для взлета, но Джек каждый раз проворачивал кисть, и дезориентированная цикада снова начинала восхождение.
— Никто, они гермафродиты. А это вариабельность в пределах вида, я и совсем черных встречал, и белоснежных.
— Тогда зачем они поют? Ведь, насколько я понял, таким образом животные обычно привлекают партнеров, а эти весь лёт не трогаются с места.
— Пение — это «побочный эффект». На самом деле цикады с силой выталкивают из органных мешков микроскопические половые клетки и взаимооплодотворяются. Поэтому если количество насекомых упадет ниже определенного предела, им не удастся создать сплошное облако «пыльцы», оставшиеся особи не осеменятся и популяция окончательно вымрет.
«То есть эта дрянь всю ночь висит в воздухе, и мы ею дышим?!» — потрясенно возопил Санек, когда Женька с воодушевлением ответил ему на вопрос, почему эдемские цикады называются пыльцевыми. «Так ведь у некоторых растений то же самое, — непонимающе возразил лесник, — только цикады еще и поют». Но переубедить друга так и не удалось — Санек объявил, что его и раньше тошнило при виде этих тварей, а теперь он наконец понял отчего.
Чтобы заставить протошниться киборга, требовалось нечто посерьезнее.
— Мои анализаторы распознают этот компонент воздуха как нейтральный, — только и заметил он.
— Мои тоже, — вздохнул Женька. — Хотя у некоторых людей на него аллергия бывает, как на обычную пыльцу.
Джек остановил ладони, и цикады почти одновременно сорвались с них и улетели вверх. Напарники проводили их взглядами, и лесник скомандовал:
— Ладно, пошли к флайеру.
На полянке уже тоже пахло лишь пыльцой и гарью. Киборг непонимающе посмотрел на свежее кострище, на хозяина:
— Здесь опять случился пожар?
— Нет, это я костерок разложил.
Женька сбросил рюкзак, вытащил зажигалку и принялся заново разводить огонь. Это удалось даже легче, чем в прошлый раз, обугленные и еще теплые поленья занялись на раз-два.
— Зачем?
Вопрос поставил лесника в тупик.
— Ты что, никогда раньше костров не видел?
— Видел. Туристы на них еду готовят, — с надеждой уточнил Джек.
«Ну да, — подумал Женька, — браконьеры ходят в лес только охотиться. Им не до пикников с кострами — лесник застукает».
Женька кивнул на подвешенный на сучок пакет:
— Я взял хлеб и зефир, можно поджарить на палочках. Хотя смысл костра вообще-то не в этом.
— А в чем?
— Ну… просто, чтобы был. С ним уютнее.
— То есть ты используешь огонь в качестве источника света и тепла? — уточнил киборг.
— Типа того, — коротко подтвердил Женька, не зная, как объяснить рациональному искину, зачем возиться с таким примитивным «источником», если то же самое можно получить в кабине флайера — без едкого дыма, грязных головешек и колющих задницу веток.
К счастью, искин оказался до того рациональный, что не стал продолжать расспросы, а полез в пакет за зефиром.
— Так ты с самого начала собирался заночевать в лесу? — сообразил он, оценив уровень хозяйской подготовки.
— Ага, только на берегу озера, там красивее. И безопаснее.
Женька оглянулся, но шорох в кустах не повторился. Сыроежки одинаково боятся огня и воды, однако в костер, если что, по колено не запрыгнешь.
— Со мной тут тоже безопасно, не беспокойся! — заверил его Джек, сооружая многослойное пирожное из хлеба и зефира. — Можешь спокойно ложиться спать.
— Дома отосплюсь. — Лесник тоже взял кусочек хлеба и насадил на палочку. — А ты ложись, если хочешь, — хоть здесь, хоть в машине, себя я и сам посторожить могу.
Киборг покосился на лежащий возле костра походный коврик, на флайер, на уже набухшие и порыжевшие зефирки и сделал однозначный выбор. Понятно, что программа всего лишь заменила «если хочешь» на «если имеется такая необходимость», но, если бы Джек встал и ушел в машину, Женька почувствовал бы себя очень глупо — даже киборги не желают маяться такой ерундой, ёпт!
Чем дольше длилась темнота, тем холоднее становилось в лесу. Наращивать костер не хотелось, а сидеть, скрючившись над ним, надоело, и Женька нашел компромисс — выкопал из-подо мха пузатую, бархатистую на ощупь гидру и обхватил ее зябнущими ладонями, как кружку с горячим чаем. Размер примерно такой же, температура тоже, главное, не рассматривать ее на просвет. Лесник все-таки посмотрел и убедился, что жирненькая мышовка, плавающая в горячем желудочном соке, уже наполовину сварилась-переварилась. Когда «бульон» приготовится, гидра остынет и перестанет светиться. На курсах по выживанию в эдемском лесу учат находить такие «кастрюльки» и выпивать, но для этого, прямо сказать, надо очень захотеть жить.
Джек что-то давно не подавая голоса и даже не менял позы, «задумчиво» глядя в огонь.
— Чего ты залип? — потормошил его заскучавший Женька.
Киборг медленно моргнул и так же заторможенно, механически отозвался:
— Невозможно вычислить алгоритм движения пламени.
— Конечно невозможно, — снисходительно усмехнулся лесник, возвращая гидру в мох и накалывая на палочку очередной кусок хлеба. — Огонь поэтому «живым» и называют.
— А киборгов поэтому называют неживыми?
Женька, вздрогнув, уставился на Джека, но тот продолжал сидеть с абсолютно невозмутимым лицом — обычный генератор вопросов на заданную тему.
— Я тебя так вроде не называл.
— Я просто систематизирую данные, накопленные программой самообучения.
Лесник растерянно почесал макушку.
— Ну… не знаю. Может, и поэтому.
— А какие еще варианты?
«Потому что ты просто неживой. По умолчанию. И оживляет тебя только профессионально написанная программа и мое воображение».
— Говорю же — не знаю! — грубовато огрызнулся Женька. — Пристал со своими вариантами… То дружбу ему надиктуй, то это… Живой бы сам все понял!
Джек оценивающе посмотрел на хозяина и, ничего не ответив, снова уставился в огонь. Повисла неловкая, тревожная пауза, словно киборг тоже предпочел умолчать о чем-то крайне важном. Или вот-вот скажет.
Гнетущая тишина затянулась на добрых четверть часа. Потом киборг порывисто развернулся к напрягшемуся хозяину и, с надеждой заглянув ему в лицо, предложил:
— Жень, а давай тандыр купим!
— Чего-о-о?!
— Тандыр, — охотно повторил Джек, — такой огромный горшок из глины, в нем на углях готовить можно.
— Зачем?!
— Ну, тебе же это так нравится! — указующе кивнул киборг.
Женька перевел взгляд на свой почерневший, коптящий хлеб и со сдавленным возгласом кинул его в костер вместе с палочкой.
— Давай лучше тебя продадим! — поддразнил он Джека, радуясь, что предыдущая тема рассосалась сама собой и без всяких последствий. — В какой-нибудь ресторан… в смысле на кухню… я имею в виду, поварам помогать! А?
— Не лучше, — чем-то категорически не устроил киборга даже финальный вариант.
— Почему? Ты же любишь готовить… то есть вон какая база данных зазря пропадает!
— У меня и по работе лесника уже большая база данных, — иронично парировал Джек. — И вообще, я многозадачная техника!
— Ну смотри, я честно предложил, — почти серьезно сказал Женька.
— Я честно это учел, — почти благодарно заверил его киборг.
Женька незаметно для себя все-таки зад ре мат сидя. Непростительная ошибка, так можно и не проснуться — в эдемских лесах рекомендуется ночевать либо в наглухо застегнутой палатке из армированной ткани, либо на деревьях. Хотя, скорей всего, прошло лишь несколько минут, отключающийся мозг в последний момент спохватился и встряхнулся.
