Портрет кудесника в юности - Лукин Евгений Юрьевич (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Чему ухмылялся бес
…и кошмар уселся лапками на груди.
То ли с годами старый колдун стал мягче и уступчивей, то ли новый его ученик являл собою чудо упрямства и настырности, но с приходом Глеба Портнягина пропахшая зельями и травами квартирка на верхнем этаже дряхлой хрущёвской пятиэтажки пошла трещинами не только в прямом смысле. Переменами тянуло из всех щелей.
Персональный сайт Ефрема Нехорошева неуклонно наращивал рейтинг – к великой досаде кота Калиостро, которому теперь категорически запрещалось свешивать серо-белые лохмы на экран компьютера. Вот и теперь, получив щелчок по хвосту, котяра махнул с монитора на пол и уставил на Глеба бледно-зелёные неодобрительные глазищи.
– Мяу, – произнёс он с оскорбительной внятностью.
Следует пояснить, что друг другу кошки никогда не говорят «мяу» – ломаный кошачий употребляется ими исключительно для общения с людьми (английская пиджин-мява использует в подобных случаях не менее издевательское словечко «мью-мью»). Единственное отступление от правила – это разминка голосовых связок перед дракой, когда коты стоят носом к носу и каждый старается уязвить соперника пообиднее. Здесь «мяу» вполне уместно: чурка ты, дескать, человекообразная – как ещё с тобой говорить?
Глеб Портнягин на оскорбление не отреагировал – и Калиостро с брезгливым выражением спины прошествовал в самый тёмный угол, где произвёл нехитрый кошачий приём, а именно: рассыпался на молекулы и собрался воедино уже за пределами комнаты.
– Во дурёха! – поделился Глеб, не отрывая глаз от монитора. – Послушай, что пишет… «Уже три года я пытаюсь самостоятельно выйти в астрал, и каждый раз меня останавливает моя девичья стыдливость. Ведь Вы говорите, что астральное тело на вид ничем не отличается от физического. Меня смущает даже не то, что я окажусь там совершенно голая, а то, что вокруг будут голые мужчины, возможно, в их числе иудеи и мусульмане. Успокойте меня: скажите, что в астрале принято хоть чем-нибудь прикрываться…»
– Слышь! – вспылил колдун, с треском захлопывая ветхую чёрную книгу времён самиздата. – Ну вот куда она лезет и зачем, семиделка шутова? К высшим тайнам приобщиться или мужские причиндалы разглядывать?
– Тут от неё ещё один вопрос, – с ухмылкой доложил Глеб.
– Давай.
– «Вы пишете, – явно развлекаясь, огласил юноша, – что Мембрана, отделяющая астрал от Царства Небесного, играет также роль Преобразователя, поскольку пребывающие там души значительно превосходят по размерам души живых людей. На входе в ЦН душа увеличивается, на выходе – сжимается…»
– Дальше… – прогудел колдун, мрачнея на глазах.
– «Однако Христос сказал, что в Царстве Небесном „ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии“. Значит ли это, что, пройдя через Преобразователь, душа лишится также половых признаков?»
– Мужика ей надо, – хмуро заметил Ефрем. – Но это уже её проблемы. Значит, ответь этой дамочке так… Хотя нет, погоди! – Встал, приблизился. Сурово сдвинув брови, вперил тяжелый взгляд в монитор: – Оставь без ответа!
– Почему?
Кудесник лишь загадочно усмехнулся. Заподозрив неладное, ученик всмотрелся пристальнее – и вдруг отпрянул от экрана.
– Ах, ты, падла! – изумлённо выдохнул он.
Энергетика у буковок была мужская. И не просто мужская – знакомая была энергетика…
– Умник какой-то развлекается… – проворчал Ефрем.
Лихорадочно протерев кулаком третий глаз, юноша напряг астральное зрение – и отпрянул от экрана вторично:
– Он! Зуб даю на холодец – он!
Направлявшийся к табурету чернокнижник приостановился:
– Кто?
– Никодим! Приколоться решил, урод! – Портнягина душила ярость. На молодом виске изваялся иероглиф вены.
Старый колдун Ефрем Нехорошев насупился. Несмотря на возраст и злоупотребление спиртными напитками память у него была отменная.
– Это тот твой друган, с которым ты склад брал?
– Ну да! В православные коммуняки подался, колдунов с демократами кроет – почём зря… Давно кошмары по ночам не мучали? Сделаем!
– А кто он там у них в партии? – задумчиво спросил кудесник.
– Лидер, – с отвращением выговорил Глеб. – Авторитет…
Кудесник с кислым видом покосился на пылкого своего ученичка и покачал головой.
– Слышь… – скрипуче предупредил он. – Ты смотри только, чтобы как тогда с Президентом не вышло. Лидеров, знаешь, тоже охраняют…
Юноша вспыхнул, набычился, однако крыть было нечем. Дело в том, что недели полторы назад, возмущённый каким-то очередным указом главы государства, он по наивности решил разобраться с ним астрально. Добром это, разумеется, не кончилось: в физическое тело Глеб вернулся с безжалостно оттоптанными чакрами и подбитым третьим глазом. Секьюрити – оно и в тонких мирах секьюрити.
Учинить недругу ночной кошмар можно как минимум тремя способами. Проще всего, конечно, возбудить заклинанием подкроватную фауну, известнейшими представителями которой являются знакомые нам с детства хыки. Однако в данном случае этот способ не годился: из достоверных источников было известно, что Никодим Людской имеет обыкновение подвижнически спать на голом полу.
Возможно также науськать на спящего собственно кошмар – мохнатую голенастенькую нечисть с пузырчатыми глазками, но по нашим временам, когда явь уродливее снов, эта астральная зверушка иностранного происхождения способна скорее вызвать симпатию, нежели ужас.
Итак, оставался старый, как мир, и простой, как шпала, способ: нагрянуть во сны Никодима собственной персоной, устроив ему там весёлую жизнь.
Для начала, однако, необходимо было провести разведку.
Поднаторев за полгода в колдовском ремесле, одарённый питомец Ефрема Нехорошева мог теперь выходить в астрал из любой позиции: стоя, сидя, с похмелья, во сне, наяву – достаточно было расслабиться и, выдохнув, полностью отключить мыслительные процессы на несколько секунд. Всё, как видите, довольно просто, и тем не менее подобный трюк далеко не каждому под силу. Если верить слухам, опытные путешественники, матёрые астральные волки способны воздерживаться от мыслей часами. Но, конечно, высший пилотаж – это когда человек перестаёт думать вообще.
Первая же ночная вылазка в тонкий мир подтвердила правоту старого чародея: сновидения Никодима Людского охранялись. Сторожей насчитывалось трое. Двоих принимать во внимание не стоило, оба – недоучки из местных: один с Лысой горы, другой с Новостройки. А вот третий… Зловещая фигура в балахоне внушала оторопь даже издали и явно представляла собой негативную энергетику с высоким потенциалом. Приблизиться к такому охраннику Глеб не рискнул.
– Бес, – с уверенностью определил старый колдун, выслушав сбивчивый рассказ вернувшегося ученика. – Интересные вышибалы у твоего другана…
– Бес? – не поверил юноша. – Как это бес?
Восклицание осталось без ответа. Лицо Глеба Портнягина постепенно принимало задумчивое и несколько злодейское выражение.
– Слушай, а сфоткать его можно? – с замиранием в голосе спросил он.
– Да почему ж нельзя! – удивился кудесник. – Сам аппарат ты туда, понятно, не пронесёшь, а вот астральную сущность аппарата – запросто. Лучше всего «мыльницу» с чёрно-белой плёнкой…
– Вспышка нужна?
– Со вспышкой не выйдет. Засветишь…
Ефрем Нехорошев с любопытством поглядывал на ученика, но тот уже замкнулся, уйдя в тайные и, судя по всему, недобрые замыслы. А приставать и выпытывать было не в обычае старого колдуна.
– Ну-ну… – Ограничившись этим осторожным высказыванием, он помолчал и добавил ворчливо: – Только, слышь, реактивы на святой воде разводи, под иконой…
Карточки получились мутноватые, любительские, но всё равно кое-что на них различить было можно. Кстати сказать, попадание в кадр потусторонних тварей – явление в фотографии весьма распространённое, просто обычно эти изображения принимают за брак при печати и проявке. Известно даже такое древнее правило: чем выше мастерство и лучше аппаратура, тем меньше астрала на снимках.